Африканский казак - Лаптухин Виктор Владимирович - Страница 49

• Предыдущая
• 49/123
• Следующая

Но тот уже был готов к встрече. Черная молния в одной руке, сабля в другой. Ложный выпад в голову правой, косой удар в живот левой! Раз и еще раз!

Четвертый нубиец, увидев, как его соплеменники, путаясь в кишках, корчатся на земле, обратился в бегство.

Пытаясь подняться с кресла, паша что-то свирепо хрипел, плевался и скалил зубы. Нетвердой рукой потянул из кобуры маузер. В то же мгновение Дмитрий оказался рядом и лихо срубленная голова хозяина зерибы покатилась по площади.

Она еще не остановилась, а маузер оказался в руке Дмитрия.

— Хасан, держи саблю! Уходим!

Но Хасан не послушался. Он, поднял отрубленную голову и, держа ее за уши, обратил лицом к собравшимся. Пошел по кругу крича о том, что всемогущей силой своего колдовства он сокрушил пашу и его слуг, избавил людей от их сатанинской власти. Нараспев выкрикивал древние заклинания и проклятия, поминал мусульманского шайтана и негритянского джу-джу, обращался к душам предков. Эти страшные слова, остекленевшие глаза и смертельный оскал паши, еще агонизирующие тела его нубийцев, внушили неописуемый ужас.

Хасан остановился перед старикашкой-факихом, ткнул ему голову под самый нос и громко приказал:

— Умирай!

Старик судорожно схватился за сердце и упал навзничь.

Сидевший у кресла паши слуга не стал дожидаться своей очереди. Он отбросил поднос с трубкой и коробочкой для опиума и что-то поспешно сунул себе в рот. Через малое время и он уже лежал бездыханным. Все остальные попадали ниц, моля Хасана о пощаде.

Только старший из воинов баккара, стоя на коленях, протянул руки к Дмитрию:

— О великий воин! Мы все в твоей власти! Приказывай, повелитель Черной молнии! Разреши сказать тебе тайное слово!

Дмитрий вопросительно взглянул на Хасана. Тот кивнул и тихо произнес:

— Выслушай его. Он хочет стать нашим союзником. Я же пойду и посмотрю за порядком в зерибе. После того, что мы здесь натворили, некоторые могут со страха сойти с ума.

— Пусть твои воины баккара охраняют ворота и кладовые! — приказал Дмитрий.

— Всем разойтись и выполнять распоряжения Альхаджи Хасана! Теперь говори свое тайное слово.

Сообщение оказалось кратким. По следам английского разведывательного дозора, уничтоженного нубийцами паши, идет карательный отряд. Его командир, по имени Айчак, действует быстро и решительно — за правдивые сообщения платит серебром, за ложь расстреливает. В одном месте жители попытались оказать ему сопротивление, так в ответ он сжег селение и угнал весь скот. На саблях вольных всадников баккара нет английской крови, они могут остаться и принять новую власть, но могут уйти в другие места. Саванна очень и очень большая и, если Альхаджи Муса желает установить свою палатку в какой-нибудь долине, то всадники готовы служить ему.

— Почему мне, а не Альхаджи Хасану? — поинтересовался Дмитрий, поглаживая переливчатую сталь своего нового клинка.

— Он колдун, а ты в бою овладел Черной молнией, омыл ее кровью врага. Это счастливый клинок. Он появился в наших краях больше двухсот лет назад и всегда приносит счастье своему хозяину — победу или быструю смерть. Сейчас смутное время и наш род хочет иметь сильного и удачливого вождя. Такого, как ты!

— Хорошо. Какой из себя, этот Айчак?

— Мои лазутчики видели его. У него на лице шрам, на правой руке нет двух пальцев, он хромает. Большинство его людей это галласы с Восточных гор, они пришли из-за Нила.

— Они из рода оромо? Их покровитель великий Вака?

— О, Альхаджи Муса! Ты настоящий вождь, умеешь распознать врага и убить его! Для тебя нет тайны на поле боя!

— Еще я умею превращать врага в своего друга. Посылай гонцов, пусть скажут — я ожидаю Айчака в зерибе!

Со времени последней встречи Айчак сильно изменился. Во взгляде появилась спокойная уверенность, властно зазвучал голос. Да и сам он, казалось, стал выше ростом и не так заметно хромал. Традиционную рубаху с расшитым воротом сменил на английский мундир песчаного цвета со множеством медных пуговиц и карманов. Поперек груди поместил длинную серебряную цепочку, на которой красовались часы, размером и формой напоминавшие крупную грушу. На широкий офицерский ремень повесил кобуру с американским кольтом и кривой дедовской саблей.

Многие воины последовали примеру вождя и обзавелись заморским обмундированием, расстались с копьями и щитами, вооружились карабинами. Теперь, глядя на них, трудно было сказать, кто они такие, к какому племени относятся. И хотя в отряде было не больше сотни всадников, но выглядели они весьма внушительно. Своего бывшего начальника Айчак узнал сразу. Легко соскочил с коня, бодро захромал навстречу.

— Здравствуй, фитаурари! Мы все уже слышали о подвиге нашего побратима. Воистину, великий прародитель Вака сохранил тебя и в логове коварного паши! Но что завело тебя так далеко от эфиопских гор?

Дмитрий, за спиной которого выстроились конные баккара, торжественно приветствовал вожака галласов и в свою очередь задал вопрос:

— Как ты сам оказался в этих краях! У тебя теперь новый хозяин?

— Негус отпустил нас. Война с итальянцами закончилась, махдисты разбиты. Жить стало скучно — ни походов, ни добычи. Некоторые мои соплеменники остались на эфиопской службе, отправились ловить сомалийцев, которые воруют скот. Другие, те, что постарше и послабее, разошлись по домам. Потом появился какой-то французский офицер, звал к себе на службу. Но мы не успели договориться, англичане быстро выгнали всех французов с берегов Нила. А со мной встретился майор Вингейт, слуга английской королевы, просил помочь установить порядок на этих землях. Без лишних разговоров снабдил оружием и припасами, обещал хорошо заплатить.

— Ну и как служится у англичан?

— Слушай, фитаурари, — Айчак хитро прищурился. — В это время года в саванне легко напоить коня, а вот всадник не везде может выпить чашечку кофе.

Когда расположились в покоях паши, и слуги, расставив блюда и кувшины, ушли, разговор продолжился.

— Скучно служить у англичан, — признался Айчак.

— Почему?

— Очень они строгие и жадные. Воевать начинают только в том случае, если не могут получить чужое добро каким-нибудь другим путем. Больше всего они интересуются налогами и всякими хозяйственными делами. Сейчас собираются начать перепись людей и скота. Правда, сделали одно доброе дело — запретили хождение монет махдистской чеканки, в которых меди было больше, чем серебра.

— Разве это плохо?

— Понимаешь, англичане сами во все эти дела не вмешиваются. Они везде поставили египтян, которые ради них и стараются. Прибыль выколачивают беспощадно, но и себя не забывают. Одного такого и ко мне приставили. Едет следом и ведет учет всему, что ему попадается на глаза. В одной деревне мы нашли стадо коров в тридцать голов. Двух из них львы задрали, одна захромала, и мы ее отправили в котел. Так он всех записал и теперь требует, чтобы я оплатил английской королеве стоимость этих трех коров!

— Египтянин будет описывать имущество и в зерибе? — поинтересовался сидевший рядом Хасан.

— Да. Он писарь из казначейства губернатора, сам родом из Каира и грозен, как султан. В его записях мы ничего не понимаем, но видим, что все ценное он прячет в отдельный сундук. Только не знаем, для кого все это предназначается — для англичан или для него самого? Думаю, что и с вас он потребует полный отчет за все имущество в зерибе.

— Ну нас он здесь уже не застанет… — начал было Хасан.

— Подожди, — остановил его Дмитрий, который вспомнил о предложении старшего из воинов баккара. Что, если продолжить путь на запад не с одним посохом в руках? Обстановка изменилась. После разгрома махдистов в саванне стало неспокойно и повсюду бродят шайки охотников за людьми и скотом. Все племена и роды вспомнили старые обиды, взялись за оружие и решили добиваться благополучия за счет соседей. Двигаться дальше в одиночку очень опасно. Но если нельзя проскользнуть незаметно, то можно пробиться в открытую. Во главе сильного и хорошо вооруженного отряда!

• Предыдущая
• 49/123
• Следующая