Африканский казак - Лаптухин Виктор Владимирович - Страница 37
- Предыдущая
- 37/123
- Следующая
Вообще население этого африканского местечка проявляло заботу о своей внешности с неменьшим старанием, чем обитатели любой европейской столицы.
Все собравшиеся с любопытством смотрели на суда флотилии, что-то приветливо кричали, размахивали руками. Самые сообразительные уже тащили на берег клетки с курами и гроздья бананов.
Вдруг все крики смолкли и люди расступились. На берег вышел коротенький человек с малиновым лицом и грозно закрученными черными усами. Одет он был в узкий синий мундир с множеством нашивок и медных пуговиц. На голове кепи с золотым галуном, на груди огнем горят медали и какие-то значки. За ним следовало несколько смуглолицых солдат в весьма потертой форме, но с винтовками в руках. Матовый блеск вороненых стволов свидетельствовал о том, что уход за оружием они ведут согласно всем требованиям устава.
Чуть ниже по течению Дмитрий заметил и вторую канонерку. Она была вытащена на берег, и около нее возились солдаты с пилами и топорами в руках. Немного в стороне увидел и навес над штабелями ящиков. Наметанным глазом определил — в них патроны и консервы. Запас солидный. Значит, оказались на тыловой базе французского экспедиционного отряда, который вышел с побережья Атлантического океана и пересек Африку с запада на восток. Где же основные силы? Каков их состав?
Долго раздумывать над этим не пришлось.
— Кто такие? Куда направляетесь?! — этот краснолицый коротышка обладал весьма зычным басом. — Объявляю, что вы находитесь на территории протектората Центральная Французская Африка! Центр данной области город Фашода занят отрядом под командованием капитана Жана Батиста Маршана. Комендантом этого пункта являюсь я — сержант отдельной экспедиционной бригады Пьер Жюве. Приказываю — с каждого судна явиться старшему! Для просмотра представить документы на всех людей и грузы!
Один из смуглолицых солдат повторил приказ коменданта на таком ужасном арабском, что Максуд-aгa только плюнул с досады. Кивнул Хасану и Дмитрию:
— Следуйте за мной. Эти марокканские стрелки могут объясняться только с верблюдами на каирском базаре. С такими переводчиками попадем в беду — где не поймут, там и наврут.
Купец проворно сошел на берег и отвесил коменданту глубокий поклон. На довольно приличном французском произнес приветствие, а затем продолжил:
— О великий господин! Мы всего лишь мирные купцы, хотим торговать с местным населением. Плывем со своим товаром в Хартум. На моем судне имеются товары французского производства, а сам я готов представить рекомендательное письмо секретаря губернатора Джибути. Все мы счастливы, что прибыли во владения Франции, где царят закон и порядок. Да здравствует Франция!
— Кто такие?
— Меня зовут Максуд-aгa, коммерсант, в Джибути имею собственный магазин. Эти двое паломники из святого города Мекка — Альхаджи Хасан и Альхаджи Муса. Англичане не разрешили им вернуться в родные края обычным путем. Но теперь, по воле Аллаха, мы находимся под благодатной сенью французского флага!
— Мы не англичане и уважаем права верующих. Твои спутники грамотные?
— Да, великий господин!
— Пусть поработают в канцелярии, пока мой писарь не оправится после болезни. А ты, коммерсант, будешь моим переводчиком.
Почтительный тон купца, склоненные головы его спутников, смирение местных жителей — все это благотворно подействовало на коменданта. Может быть, впервые после долгого перехода через африканские дебри он позволил себе расслабиться. Его непреклонный взгляд смягчился, а в грозном рыке зазвучали добродушные нотки, совсем как у настоящего отца-командира.
От избытка чувств комендант даже произнес речь. Как и подобает сержанту, говорил кратко и образно. Паузы делал лишь для того, чтобы вытереть пот и дать Максуду-aгe возможность перевести свои слова.
— Знайте, что сегодня колониальные владения Франции постираются через всю Африку! От Дакара до Джибути! Французская цивилизация марширует по всему миру! Мадагаскар — французский! Индокитай — французский! Острова на Тихом океане и в Америке — французские! Скоро и на берегах Нила появятся французские города, железные дороги, кафе и магазины! Вы все будете говорить по-французски. Вас всех обучат современным профессиям, и вы сможете регулярно трудиться. Сможете приодеться и не будете сверкать на солнце голыми ляжками! Ха-ха-ха! На Нил пришли первые французы, следом за ними идут тысячи новых! Мощь Франции безгранична! Капитан — салют!
С канонерки, стоявшей на якоре, звонко хлопнул холостой выстрел. Ее пушечка пальнула еще пару раз и замолчала. Легкий дымок быстро таял над речным простором. На берегу царила благоговейная тишина. Поэтому все хорошо слышали, какой взрыв ругательств раздался на канонерке. Без переводчика стало ясно, что продолжение демонстрации мощи Франции не состоится. Комендант изменился в лице.
— Капитан! — прокричал он во все горло. — Поднимай якорь! Плыви на мелководье! Плотники, ко мне!
Дальше ничего особенного не произошло. Громко пыхтя и фыркая, вся в клубах пара, канонерка добралась до берега. Капитан непрерывно ругался, а команда вычерпывала воду. На песчаной косе общими усилиями ее поставили на катки и оттащили подальше от реки. Стали видны изъеденные червями днище и доски обшивки, которые буквально вываливались из пазов. После плавания по тропическим рекам корпус пришел в негодность и просто разваливался от отдачи при стрельбе из собственного орудия. Да, на таком корабле опасно плавать и не стоит выходить в бой даже против тростниковых рыбачьих лодок.
Для своих новых сотрудников комендант приказал очистить один из домов. Как и подобает важному чиновнику, Максуд-ага разместился в главной и единственной комнате. Пристройку, где раньше содержались козы, кое-как почистили, и в ней поселили Хасана и Дмитрия. К счастью, в этом вонючем закутке приходилось только ночевать. Весь день проводили на реке у судов. Осматривали товары, составляли их списки, определяли цены и высчитывали размер налогов, которые следовало выплатить новой администрации. После споров и ругани с владельцами судов и товаров домой приходили без сил, но отдохнуть не удавалось и после наступления темноты.
По улочкам стлался едкий дым очагов и тяжелые пряные ароматы местных кушаний. Женщины хором обсуждали свои проблемы, отчитывали ленивых мужей и непослушных детей. Каждый вечер в каком-либо из домов начинался праздник с танцами и пением. На бой барабанов и звон гонгов приходили родные и соседи. А когда успокаивались люди, любовные вопли котов сотрясали окрестности. С холмов лаяли шакалы, а с реки доносилось пыхтение бегемотов. Слыша, как в темноте Дмитрий ворочается на своей циновке и не может заснуть, Хасан успокаивал:
— Привыкай, такой уж у африканцев характер. Любим пошуметь, попеть и поплясать. Сейчас терпи, потом об этом шуме будешь вспоминать с тоской. Ведь в саванне или в пустыне человеческого голоса не услышишь. Там от тишины люди сходят с ума.
О том, что из местечка надо уходить, решили в первый же вечер. Посты, которые комендант выставлял каждую ночь, обойти было нетрудно, но требовалось собрать полные сведения об этой французской экспедиции, намерениях ее командования.
— Негус знал, что они должны появиться, — шептал Хасан Дмитрию, когда они оставались наедине. — Он давно имеет дело с французами, потому что они ненавидят англичан. Их взаимная вражда помогает эфиопам сохранить свою независимость. Поэтому в прошлом году негус и разрешил небольшому каравану французских ученых пройти к Нилу через свои земли. Он не изменил своего решения даже тогда, когда выяснилось, что среди них оказалось очень много военных.
— Ничего не слышал об этом.
— Эфиопы умеют хранить тайну. Потому негусу пришлось посылать своих людей для спасения этого каравана. Французы плохо подготовились к походу, многие из них умерли от болезней, носильщики разбежались, мулы и верблюды передохли.
— Грустная история.
— Кроме того, французам не верили. Стало известно, что во время войны с итальянцами они собрали на Мадагаскаре более четырех тысяч солдат и военные корабли. Если бы негус потерпел поражение, Франция готовилась вторгнуться в Эфиопию и оккупировать ее восточные районы.
- Предыдущая
- 37/123
- Следующая
