Василий Головачёв представляет: Золотой Век фантастики - Моррисон Уильям - Страница 64

— Ты чужой, — ответила она мягко. — Чужой для нас, чужой для нашего мира. И я снова скажу тебе, что чувствую в тебе черную тень, которая пугает нас и которая следует за тобой повсюду, куда бы ты ни шел.

Она отвернулась от него, и Нарам сказал:

— Мы уходим домой.

Два Пловца поднялись на край борта. Теперь они были свободны от цепей и дрожали от счастья. Они скользнули за борт и исчезли в глубине моря. Через минуту Карс снова увидел их, они выскакивали из волн, как дельфины, они касались друг друга и окликали друг друга ласковыми именами, пока наконец не пропали в темноте.

Деймос стоял уже высоко в небе, и Фобос поднимался на востоке. Поверхность моря превратилась в блестящее серебро. Пловцы повернули к западу, и казалось, что две тонкие ниточки расплавленного серебра прорезали море, а затем они стали гаснуть и наконец совсем растворились.

Карс стоял, прислонившись к борту, и смотрел на море, когда прилетели Крылатые. Он отдыхал. Переодевшись в чистую рубашку, он побрился и смыл с себя грязь, раны его зажили. Он снова надел свой пояс, и рукоять длинной шпаги сверкала на левом бедре. Бокхаз стоял позади Карса. Он всегда был позади Карса. Указав пальцем на запад, он сказал:

— Взгляни вон туда.

Карс внимательно вгляделся в то, что поначалу принял за стаю птиц. Они быстро приближались к галере, и он понял, что это — полулюди, как те рабы со сломанными крыльями, которых он видел на корабле. Но это были не рабы, и крылья их широко и свободно рассекали спокойный воздух. Их тонкие обнаженные тела сверкали, как слоновая кость, их белые крылья горели в лучах солнца. Планирующие вниз с голубого неба Крылатые были невероятно красивы. Они имели много общего с Пловцами, но Пловцы были детьми моря, а Крылатые — братьями ветра и туч, они принадлежали небу. При виде этих существ казалось, будто рука художника изваяла их из разных элементов, наделив силой и грацией и освободив от неуклюжести людей, привязанных к земле.

Джаксарт, который находился на носу галеры, крикнул:

— Разведчики из Кхондора!

Карс поднялся на рулевую площадку. Люди собрались на палубе и смотрели, как Крылатые парили в небе. Карс взглянул на дальний угол кормы. Там стоял Лорн, раб со сломанными крыльями, одинокий и молчаливый. Сейчас он был там, по-прежнему один, и напряженно смотрел на четверых Крылатых, которые приближались к нему. Остальные опустились на площадку, складывая свои крылья с сухим шорохом. Они приветствовали Джаксарта, назвав его по имени, и с любопытством разглядывали черную галеру и ее усталую команду. И Карса. Что-то было в их странном взгляде, что напомнило Карсу о Шаллах.

— Наш командир, — сказал Джаксарт, — варвар из-за Шана, мужчина и воин, и неглупый вдобавок. Пловцы рассказали вам о том, как он захватил корабль и Иваин?

— Да. — Но в их приветствии Карсу была холодная вежливость.

Землянин произнес:

— Джаксарт говорил мне, что все, кто хочет драться с Сарком, могут просить убежища в Кхондоре. Я хотел бы воспользоваться этим правом.

— Мы передадим твою просьбу Рольду, который возглавляет Совет Морских Королей.

Кхонды на палубе кричали от радости. Это была радость людей, давно не видевших своего дома, тосковавших по родине. Летучие люди разговаривали с ними своими чистыми, мягкими голосами, а потом плавно взлетели и двинулись прочь. Силуэты их становились все меньше и меньше. Лорн оставался стоять на носу корабля, пока последние Крылатые не исчезли вдали за горизонтом.

— Мы скоро будем в Кхондоре, — сказал Джаксарт, и Карс повернулся к нему. Но какой-то инстинкт заставил его бросить взгляд через плечо, и он увидел, что Лорн исчез. На воде его тоже не было видно. Он, вероятно, бросился за борт и сразу пошел ко дну, как тонущая птица, увлекаемый тяжестью своих сломанных крыльев.

Джаксарт свирепо сказал:

— Он поступил так, как хотел. Ему так лучше.

И он проклял сарков, а Карс улыбнулся своей страшной улыбкой.

— Ничего, — сказал он, — мы еще уничтожим их. Но скажи, почему Кхондор устоял перед ними, в то время как пали Валкие и Джеккара?

— Потому что даже грозное оружие тайной науки дхуви-ан, союзников сарков, не может нас достать. Ты сам поймешь, когда мы подойдем к Кхондору.

Ночные светила еще не появились на небе, когда на горизонте возник каменистый и неприветливый берег. Острые скалы поднимались прямо из моря, а позади них высокие горы вздымались, как гигантские стены. Тут и там на берегах узкого фиорда мелькали дома рыбачьего поселка, вносившие разнообразие в монотонный пейзаж, словно белое ожерелье на суровых скалах.

Карс послал Бокхаза за Иваин. Она оставалась в каюте под стражей, и он не видел ее после того памятного дня. Кроме одного-единственного раза. Это была первая ночь после мятежа. Вместе с Бокхазом и Джаксартом он исследовал странные инструменты, которые они нашли в каюте дхувианина.

— Это оружие дхувиан, и только они знают, как им пользоваться, — заявил Бокхаз.

Джаксарт смотрел на инструменты с отвращением и страхом.

— Наука проклятой Змеи! Мы должны выбросить эту дрянь за борт, вслед за его телом.

— Нет, — сказал Карс, рассматривая вещи. — Если это возможно, то я попробую выяснить, как они действуют.

Но вскоре он понял, что его намерение невозможно осуществить без тщательного исследования. Да, он знал науки достаточно хорошо. Но то были знания его мира. Эти же инструменты были созданы научным знанием, которое было противоположно и незнакомо всему, что он изучал прежде. Мудрость Рианона. И это страшное оружие — только ничтожная часть ее.

Карс узнал прибор для гипноза, которым пользовался дхувианин, зачаровывая его в темноте. Маленький металлический круг с хрустальными звездами, которые дрожали при легчайшем прикосновении его пальцев. И когда он стал вращать этот круг, зазвучала высокая нота, которая заморозила кровь у него в жилах. Он тут же оставил прибор. Другие инструменты дхувиан были еще более непонятны. Один был сделан из больших линз, окруженных странными асимметричными призмами. Другой состоял из тяжелой металлической подставки, в которую были вмонтированы плоские металлические стержни. Он мог только догадываться, что это оружие каким-то образом использовало ультразвук и оптические законы.

— Ни один человек не в состоянии постичь науку дхувиан, — пробормотал Джаксарт. — Даже сарки, которые заключили союз со Змеей.

С ненавистью, застывшей во взгляде, он смотрел на приборы.

— Но, возможно, Иваин, дочь короля сарков, знает? — предположил Карс.

Он вошел к ней в каюту неожиданно и застал ее поникшей, с опущенной головой. Но услышав, что дверь открывается, она выпрямилась и пристально посмотрела на вошедшего Карса. Он увидел, каким бледным стало ее лицо, какие темные круги легли под глазами. Он долго молчал. Он не испытывал к ней жалости. Он просто смотрел на нее, упиваясь своей победой и улыбаясь при мысли о том, что она, такая гордая, такая жестокая, теперь в его власти.

Когда он спросил ее об оружии дхувиан, которое они нашли, Иваин издевательски рассмеялась.

— Ты, должно быть, совсем тупой варвар, если полагаешь, что дхувиане обучили меня обращаться с их оружием. Они дали мне провожатого-дхувианина, который должен был помочь мне усмирить одного из вассалов Сарка, вздумавшего поднять восстание. Но С'Сан не позволял мне даже дотронуться до этих вещей.

Карс поверил ей. Это совпадало с тем, что говорил Джаксарт: дхувиане ревниво охраняли свои тайны и оружие даже от своих союзников.

— Кроме того, — с насмешкой прибавила Иваин, — зачем тебе наука дхувиан, ты ведь держишь в руках ключ к еще большему могуществу, запертому в гробнице Рианона.

— Да, я владею этой тайной и ключом к ней, — ответил Карс, и эти слова прогнали насмешку с ее лица.

— Что же ты собираешься делать с этой тайной? — спросила она.

— Все очень просто, — мрачно ответил Карс. — Любую силу, которую я найду в гробнице, я использую против Сарка и Кара-Дху — и я надеюсь, что смогу разнести твой город по камешкам.