На хвосте удачи - Колесова Наталья Валенидовна - Страница 27
- Предыдущая
- 27/70
- Следующая
Француза, бесцеремонно подсевшего как-то за их стол, Нати в «Белой лошади» увидела впервые.
– Капитан Фокс, какая встреча! – Мужчина раскинул руки, как бы готовясь принять Лиса в свои дружеские объятья. Тот холодно улыбнулся:
– Ле Баск! Какими судьбами!
– Вот, захотелось горло промочить! Не составите мне компанию?
Лис, казалось, был готов отказаться, но, приглядевшись к ле Баску, сказал:
– Почему бы и нет!
– Вот и прекрасно! – Ле Баск громогласно сделал заказ. Исподтишка разглядывающая его Нати решила, что мужчина, пожалуй, красив, вернее, смазлив, – не будь он так пьян то ли с самого утра, то ли еще со вчерашнего вечера. Синие, будто подведенные глаза с покрасневшими белками, аккуратный нервный рот, тонкие черты загорелого лица, буйные каштановые кудри…
– Слышал, вы очень угодили нашему губернатору! – сказал ле Баск развязно. Он выпил свое вино, не дожидаясь, – Лис едва пригубил свое. – Вы у него теперь наверняка в фаворе!
Лис молча улыбался. Казалось, он выжидает.
– А как там поживает моя малышка Мадлен? – громко, чуть ли не на всю таверну, спросил француз. Завсегдатаи за соседними столами повернули головы. Лис обвел их медленным взглядом – и любопытствующие вновь погрузились в свои разговоры, лишь иногда посматривая исподтишка. Фокс ровно ответил:
– Насколько я знаю, неплохо.
– А я – страдаю! – объявил ле Баск.
– Как неприятно! – учтиво заметил Лис.
– И еще как неприятно! Кто-то настраивает де Ожерона против меня. Вы не знаете, кто это может быть?
– А может быть, вы сами, Мишель? – мягко спросил Фокс.
– Что?
– Может, не следует быть таким… напористым?
Ле Баск почти прилег на стол, заглядывая в лицо собеседника. Сказал громким шепотом:
– А может, вы выручите нас еще раз, капитан Фокс? Передадите от меня весточку Мадлен?
– Нет.
Сказано это было вежливо, но как-то так, что было ясно – «нет» окончательное. Даже пьяный француз это понял.
Да он передал бы, подумала Нати весело, если б ле Баск догадался расплакаться… или мужские слезы не оказывают такого действия на чувствительное сердце Лиса? Ле Баск отвалился на спинку стула. Постукивая по столу пальцами, сказал, сосредоточенно разглядывая лицо англичанина:
– Ну что же: на нет и суда нет! Только как бы самому месье де Ожерону тоже вскоре не стало неприятно…
Длинная рука Лиса, прерывая, легла на пальцы ле Баска. Фокс сказал негромко:
– Подумайте хорошенько, Мишель, стоит ли ради одной смазливой мордашки портить отношения с нашим губернатором!
Француз вырвал руку, заявил с апломбом:
– Да при чем тут она! Никто не смеет обращаться с ле Баском, как… как с грязью! Он выгнал меня из своего дома!
– А я бы даже и не впустил! – пробормотал Лис еле слышно. Встал, сказал примирительно: – Уверен, когда вы выспитесь и протрезвеете, Мишель, все покажется вам не таким уж важным. Желаю здравствовать!
– Попутного ветра! А все-таки зря вы отказались передать письмецо моей милой подружке!
Нати спросила, едва они вышли из таверны:
– Так это ему писала тогда губернаторская дочка?
– Ему, – пробормотал Лис. – Зря я в тот раз согласился. Может, сейчас бы ле Баск уже успокоился…
Фокс выглядел озабоченным. Пробормотав, что должен переговорить с де Ожероном, покинул юнгу у своего дома. Нати сидела в тени террасы, глядела на гавань Тортуги и дальше – где на горизонте высились туманные очертания гигантского острова Эспаньолы: Лис грозился свозить ее туда, познакомить со своими друзьями-буканьерами. Похоже, ему и впрямь нечем было заняться в сезон муссонов, кроме как развлекать послушника…
Фокс вернулся скоро, очень раздосадованный.
– И как прошел разговор? – поинтересовалась Нати, хотя все было понятно по лицу капитана.
Лис фыркнул:
– Да он даже не захотел вникнуть в мои слова! Thick in the head… как это по-французски? Больной на голову от любви! Мол, я все преувеличиваю, все пройдет и забудется. Но я-то знаю, какой ле Баск хитрый и злопамятный тип. А-а-а, почему меня должны волновать чужие проблемы? Готовься, Нэтти, завтра мы отправляемся на Эспаньолу! И сними ты ради Бога свою рясу!
Отправились они на Эспаньолу на одномачтовой шхуне буканьеров – охотники на буйволов, кабанов и медведей сбывали на Тортуге кожи и мясо, а потом и вырученные за них деньги… Нати во все глаза разглядывала бородатых мужчин, одетых в одежду из плотного полотна и кожи. Самым ценным у них было оружие: с ним они обращались куда заботливее и внимательнее, чем с собой или со своими товарищами.
Пока они плыли по неспокойному в это время года проливу Тортю, отделявшему Тортугу от Эспаньолы, Лис рассказывал историю буканьеров. Места, где находятся небольшие обработанные поля и жилища охотников, где они солят и коптят мясо добытых животных, сушат шкуры, называются буканами – отсюда и название. Жили они мирно на севере Эспаньолы и близлежащих островках, торговали добытым охотой. Но как-то испанцы вздумали прогнать их с острова, напали без предупреждения, убили часть, кое-кого взяли в плен. Разгорелась война без правил: испанцы нападали ночью, убивали и хозяев и слуг и даже собак. Сами буканьеры объединялись в небольшие отряды, дававшие яростный отпор испанцам, а то и нападавшие на испанские селенья. На помощь буканьерам пришло и подкрепление: французы с Тортуги, с других островов, многие искатели приключений и добычи. Неприятели дрались беспрестанно, и кровь лилась на всем острове. До сих пор многие поля на Сан-Доминго сохранили название «полей убийства»…
Часть буканьеров переселились на Тортугу, присоединившись к корсарам, но самые упрямые так и остались на Эспаньоле или появлялись там в числе надежных, хорошо вооруженных отрядов.
Нати смотрела на приближавшуюся Эспаньолу – берега тянулись вправо и влево, точно и не остров это был, а целый материк. Какой же он огромный! Вот так нежданно выпало ей побывать на островах, куда она никогда не собиралась: Тортуга, Куба, вот теперь Эспаньола или, как ее еще называют, Сан-Доминго… Что же будет завтра?
Возвращались они через неделю. Нати казалось, что она насквозь пропиталась – или правильней будет сказать, прокоптилась? – дымом костров. Ночевали они в шалашах: чуть ли не единственных строениях, возведенных в буканах. Лис учил ее стрелять из буканьерских ружей и свежевать убитых на охоте кабанов, затравленных собаками. А потом еще и мясо коптили.
Буквально в гавани их перехватил Берни.
– Слава Богу, Лис, – сказал старший помощник с облегчением. – Мы уже думали, за тобой придется посылать! Ты срочно нужен де Ожерону!
– Я нужен де Ожерону прямо так вот: не умывшись, не переодевшись, не поев, в конце концов?
– Дело серьезное, капитан.
Фокс хмуро сунул старшему помощнику завернутый в холстину кабаний окорок:
– Угощайся, Шарль! Наш монашек на Эспаньоле завалил кабана!
– Я не…
– Ты не можешь хоть раз, ради разнообразия, не возражать? Берни, идите с юнгой ко мне домой и ждите там!
И Фокс большими шагами отправился к губернаторской резиденции.
Вернулся он через час – Нати успела привести себя в порядок, а Берни – отдать должное окороку.
– Ну что? – спросил старший помощник. Лис скривился и отмахнул ножом изрядный кусок мяса. Несколько минут сосредоточенно жевал, глядя в пространство. Наконец сказал:
– Как я и думал.
– А именно?
– Ле Баск отличился. А я ведь предупреждал губернатора! Теперь только руками разводит: мол, как же это могло случиться!
– То есть ле Баск похитил губернаторскую дочку? – уточнил Берни.
– Или девица сама добровольно кинулась ему в объятия… Like father, like child! Каков отец и так далее… Но месье де Ожерон настаивает, что имело место именно похищение.
– И?
– И я должен вернуть Мадлен быстро и бесшумно – чтобы не опорочить ее драгоценную репутацию.
– Дня два уже не видел ле Баска…
– Ну, еще бы! Он оставил письмо губернатору: или тот соглашается на замужество Мадлен, или выплачивает громадный выкуп. И то, и другое неприемлемо.
- Предыдущая
- 27/70
- Следующая
