Трилогия «Хроники Сиалы» - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 25

• Предыдущая
• 25/351
• Следующая

Я скучающе посмотрел на одиннадцать статуй мужчин и женщин. Передо мной стояли боги Сиалы. Мой взгляд остановился на постаменте, где должна была стоять двенадцатая статуя. Статуя Сагота.

Так произошло, что раньше в мире существовала только одна-единственная статуя Сагота. Уж не знаю, почему больше не создавалось изваяний бога воров, может, оттого, что он не желает излишнего внимания к своей персоне? Статуя находилась в Запретной части города (конечно, в те времена эта часть так не называлась), и когда случилась заварушка с Рогом Радуги, то статуя так и осталась где-то там. А воссоздать скульптуру бога воров так никто и не смог. Потому что скульптор, изваявший статую, тоже остался где-то там, за волшебной стеной. И теперь даже жрецы не знали, как должна выглядеть статуя Сагота, а поэтому решили не рисковать, не богохульничать и оставить постамент, где должен был стоять бог воров, до поры до времени пустым. Тем более что бог, как видно, нисколько не возражал против такого кощунства. Во всяком случае, жрецы никаких знамений не видели, разве что только после пятого кувшина вина, но они были так тусклы и серы, что никем не воспринимались всерьез. Так что теперь во всех храмах Сагота стояли пустые мраморные тумбы без статуи.

На постаменте в дворике Собора сидел, скрестив обутые в грязные башмаки ноги, бродяга. Он держал в протянутой руке грубую глиняную чашку. Удивительно, но жрецы как будто не видели кощунства и осквернения постамента. Меня разобрало любопытство, и я прошел вдоль ряда смотрящих на меня статуй к нищему, находящемуся в самой дальней части зеленого дворика. На ходу я снял плащ и завернул в него арбалет, дабы жрецы не бросали на меня косые взгляды. Слава Саготу, без плаща стало не так жарко. Пора менять свой наряд на более легкий и соответствующий летней погоде.

— Хорошо сидишь, — дружелюбно произнес я, останавливаясь перед нищим.

Он бросил на меня взгляд из-под темного капюшона, скрывающего лицо, и тряхнул чашкой для подаяния.

— Удобно? Ноги не затекли? — спросил я, делая вид, что не замечаю его жеста.

— Вполне, мне сейчас намного комфортней, чем тебе, Гаррет-тень, — прозвучал насмешливый голос.

— Мы знакомы? — Меня начинало раздражать, что Гаррета-тень знает, похоже, каждая крыса Авендума.

— Да нет. — Бродяга пожал плечами и вновь тряхнул чашкой. — Но я о тебе слышал.

— Надеюсь, только самое хорошее? — Я уже потерял всякий интерес к попрошайке и собрался было проследовать по едва видимой, заросшей высокой травой дорожке в глубь территории Собора к месту жительства жрецов Сагота, когда голос нищего остановил меня:

— Кинь монетку, Гаррет, получишь бесплатный совет.

— Странная мысль, — усмехнулся я, вновь поворачиваясь к сидящему на постаменте. — Если совет бесплатный, то зачем тогда давать монетку?

— Ну, Гаррет, мне же надо кушать и где-то спать, не правда ли?

Незнакомец заинтриговал меня. Я порылся в карманах, выудил самую мелкую медную монетку и, усмехнувшись, бросил нищему в подставленную им утварь. Монетка сиротливо стукнулась о стенку чашки. Нищий поднес глиняную чашку к носу, чтобы получше разглядеть, что я ему дал, и тяжело вздохнул:

— Это особенность характера или все воры такие жадные?

— Ну это уже наглость! Скажи спасибо, что я трачу свое время на тебя и дал хоть что-то! — возмутился я.

— Спасибо. Так давать совет?

— Будь так любезен.

— Тогда плати золотой, за медяшку я не работаю.

Ох! Так и хочется взять его за шкирку и встряхнуть как следует. За золотой этот проныра может безбедно питаться в течение двух месяцев. Но я уже угодил в расставленные сети прохиндея, и мне не было жалко даже золотого ради того, чтобы услышать тот бред, что он мне скажет.

— Хорошо, вот. — Я завертел между пальцами желтую монету. — Но вначале мне хотелось бы увидеть твое лицо.

— Нет ничего проще, — произнес нищий и откинул капюшон.

Ничем не примечательная физиономия. Лицо сорокалетнего человека, заросшее седой щетиной, карие глаза и острый нос. Такие нищие десятками бродят по миру. Мне он знаком не был.

— Вот твоя монета. — Я бросил в чашку тяжелый кругляшок, и бродяга торжествующе улыбнулся. — Но учти, если совет будет плох, я вытрясу деньги из тебя назад. Ну?

— Совет такой, — сказал нищий, вновь накидывая на лицо капюшон. — Не вставай на Селену. Ножками иди, Гаррет, ножками, тогда авось доживешь до старости.

— Селену? Какую Селену? И почему не вставать? — не понял я. — Что за загадки?

Но нищий как будто в рот воды набрал.

— Слушай, я не шучу. Или верни монету, или расскажи, откуда ты меня знаешь и что это за глупая загадка?!

— Э-э-э-х-х-х-а. Б-б-б-б-м-а-а-а-а, — промычал нищий и замахал руками, изображая из себя глухонемого идиота.

Но от моего взгляда не ускользнуло, что монета как по волшебству исчезла из рук бродяги где-то под одеждой.

— Хватит прикидываться! Возвращай деньги! — рассвирепел я и шагнул к мошеннику.

— Ты что издеваешься над блаженным? — раздался чей-то голос за моей спиной.

Я обернулся и наткнулся на пяток людей в оранжево-белых одеждах. Стража Собора.

— Да какой он блаженный, распыли меня Тьма! Он настоящий мошенник! — Я никак не мог поверить в то, что меня так красиво надули.

— Иди, милейший, иди. Тут к богам обращаются, а ты шумишь, — нехорошо улыбнулся сержант стражи, стоявший чуть впереди остальных хмурых типов. Иначе нам тебя все же придется вывести из этого богоугодного места.

— М-а-а-а-х-ы-ы, — поддержал стражу «глухонемой» и отчаянно закивал головой.

Да они тут все в одной шайке! Спорить здесь бесполезно, я только наживу кучу неприятностей и в итоге так и не попаду туда, куда шел.

— Ну ладно, обознался, наверное. — Я как можно безразличнее пожал плечами, хотя внутренне весь кипел от злости, и направился по едва заметной дорожке от нищего и стражи.

Надули меня четко и легко, попался, как сиволапый крестьянин на стандартную уловку мошенников, практикуемую от зари времен. Ну и Сагот с ними! Не обеднею. Вот только откуда этот проклятый светом нищий знал мое имя? Чьи происки на этот раз?

Дорожка петляла меж зеленых садов, цветников и клумб. Пару раз я встречался со жрецами, идущими по своим делам, они не обратили на меня никакого внимания, как будто посетители только и делают, что шастают по внутренней территории Собора. Обычная халатность и безалаберность. Раз ходит, значит, можно. Дорожка вильнула влево, обогнула клумбу с бледными синенькими цветочками, тянущимися всеми лепесточками к теплому солнышку, и я подошел к массивному зданию из огромных серых блоков, в котором была сквозная полутемная арка, ведущая к жилищу моего единственного друга в этом мире. Я вошел в прохладный туннель. Испугавшиеся солнца тени жались к серым, оплывшим от времени стенам, а прохлада после жаркого солнечного дня наполняла меня полным и ни с чем не сравнимым блаженством. Мои шаги эхом отражались от низких сводов арки. Я почти прошел ее, выход был рукой подать, когда кто-то знакомый до боли в печенке схватил меня за грудки и приподнял над землей.

За руками из стены появились плечи и голова. Остальная часть туловища так и осталась где-то там.

— Вухджааз умный. — Демон донес до меня и так всем известный факт.

Я скривился от аромата его дыхания, стараясь удержать завтрак, которым меня любезно накормил Родерик, прежде чем я удосужился покинуть дом Арцивуса. Что же Вухджааз такое съел? И вообще, я думал, что он появится только ночью.

— Привет, — я радостно улыбнулся, как будто это был не демон Тьмы, а моя мамочка.

— Вухджааз умный. — Демон все же решил поставить меня на землю, а затем подозрительно оглядел. — Ты достал Коня?

— Ты о Коне Теней? — спросил я, стараясь потянуть время и отчаянно молясь Саготу, чтобы сквозь арку прошел кто-нибудь из жрецов.

Как назло, поблизости не было ни души, как будто всех служителей Собора вдруг поразила чума-медянка.

— Почти нашел.

— Быстрее! — прошипел демон, и его желтые глаза сверкнули в полумраке. — Мне долго не продержаться.

• Предыдущая
• 25/351
• Следующая