Тропа чероки - Ламур Луис - Страница 3

• Предыдущая
• 3/38
• Следующая

Мальчик уставился на него.

— Мистер, вы просто куль с… — Оглянувшись, он увидел, что Мэри Брейдон стоит рядом. — Просто не верится, что у вас когда-нибудь был сын.

— Ты его узнаешь, если увидишь, — ответил Уилбур. — Он ездит верхом на гризли, а на шляпе носит большие мексиканские шпоры. — И направился к дилижансу, чтобы проверить конскую упряжь.

Из дома появился коренастый мужчина и протянул руку:

— Меня зовут Кауан, мэм. Клянусь, никогда не видал ничего более замечательного, чем вы с кнутом.

Мэри покраснела.

— Боюсь, я…

— Вы поступили совершенно правильно, только теперь поостерегитесь. Время от времени я езжу этой тропой. Лутер — подлый человек, очень подлый. Вы еще не знаете, на что он способен.

Уилбур забрался на козлы и освободил тормоз, салютуя поднятым кнутом.

— Пока еще светло, нужно добраться до следующей станции.

Он щелкнул кнутом, и упряжка рывком тронулась. Всего минуту Мэри стояла, наблюдая за пыльным облаком, прислушиваясь к удаляющимся звукам. Вот и все. Она вступила в должность. Это ее последнее соприкосновение с прошлым, а как теперь будет складываться жизнь, зависит только от нее.

Мужчина в черной шляпе поднялся с порога.

— Если с вами все в порядке, я бы поел.

— Пожалуйста. — Дверь закрылась, потом открылась снова, и появился Уот. — Мистер Таннер, вы наелись?

Парнишка посмотрел на нее, подтянул штаны и сказал:

— Мэм, не называйте меня «мистер». Я полагаю, мы друзья. Зовите меня просто Уот.

— Спасибо, Уот, путь так и будет.

Мальчик посмотрел через ее плечо, а потом тихо спросил:

— Он ваш друг?

— Мы только что встретились, но он мне здорово помог.

— Мэм, вам очень повезло. Вы знаете, кто это? Сам Темпль Бун!

— Боюсь, мне не доводилось слышать о Темпле Буне.

Уот был потрясен.

— Мэм, откуда это вы все приехали, что не знаете, кто такой Темпль Бун? Спросите любого от Денвера до Джулсбурга и Ларами, и вам расскажут о Темпле Буне! Он был военным проводником, сопровождал дилижансы, которые перевозят золото, охотился на бизонов, жил с индейцами. Он Делал абсолютно все! Ну, может, даже убил дюжину людей… Конечно, только тех, кого следовало убить.

— Боюсь, мне нужно еще многое узнать, Уот. — Мэри положила руку ему на плечо. — Ты поможешь мне, Уот? Ты здесь старожил, а я всего-навсего новичок.

— Мэм, тот, кто может отстегать Сканта Лутера хлыстом, Уже не новичок. Я сам это видел! Ведь никто не осмеливался связаться с ним! Никто! Пока вы не приехали.

— Уот, становится поздно. Твои родители не будут о тебе беспокоиться?

Последовало продолжительное молчание.

— У меня нет родителей. И никто не будет обо мне беспокоиться, и мне никто не нужен.

— Каждому обязательно кто-то нужен, Уот. У меня есть Пег, но если ты позволишь, то у меня будешь и ты.

— Мне никто не нужен.

— Я знаю, Уот, но ты нужен нам — мне и Пег. Мы совершенно одни, и мы не такие сильные, как ты. Если тебе некуда идти, почему бы не остаться с нами? По крайней мере, до тех пор, пока ты не решишь отправиться дальше?

— Ладно… Мне все равно нужно подзаработать на лошадь. Мужчина без лошади и седла мало что из себя представляет, мэм.

Тени стали длинными, и солнце зашло. Небольшой ветерок шевелил листья. Мэри осмотрелась вокруг и вздрогнула. Всего на одно мгновение ее мысли перенеслись к родному дому, назад, в Вирджинию, на плантацию. Огромный белый дом с колоннами, экипажи, подъезжающие к двери, ее отец, приветствующий гостей, — ничего больше нет, все ушло навсегда.

Из дома послышался звон посуды, потом зажгли лампу и появился свет.

Ночной воздух был прохладным. Оглянувшись назад, она уловила запах сена из конюшни, услышала, как лошади переступают с ноги на ногу… Неужели все это станет теперь ее миром? Неужели прошлого не вернуть? Да и хочет ли она, чтобы оно вернулось?

— Тот человек, — проговорила вдруг Мэри, — сказал, что он вернется?

— Да, мэм. И он это сделает. Он должен… или ему придется уехать из этих мест. А уезжать ему не хочется. У него тут слишком много дел.

— Что ты хочешь сказать, Уот?

— Да нет… ничего. Похоже, он околачивается тут довольно долго, у него здесь друзья, и все такое. Я просто подумал. что он не захочет уезжать.

Нет, это не все, о чем он подумал. Мэри была уверена: когда он начал говорить, у него в мыслях было нечто другое. Какие могут быть дела у Сканта Лутера?

— Уот, почему бы тебе не пойти в дом и не помочь барышням мыть посуду?

— Нет, мэм.

— Нет? Но почему же, Уот? Я считала…

— Нет, мэм. Я буду делать работу по дому. Приносить дрова или таскать воду. Буду кормить лошадей, убирать за ними навоз, но женскую работу делать не стану. У меня есть гордость, мэм. Некоторое время я холостяковал, сам себе готовил и стирал, и так далее, но это совсем другое.

— Холостяковал?

— Да, мэм. Так называется, когда мужчина живет один и сам о себе заботится. Вроде он как бы холостяк, ну и называют это «холостяковать».

— Понимаю. Вижу, мне еще многому придется учиться, Уот.

— Я помогу вам, мэм. — Он обвел жестом окрестности. — Я никогда не работал в таком месте, но ходил за табуном всю свою жизнь. Я умею запрячь упряжку или оседлать коня, могу пасти скотину. Могу доставлять верхом донесения, смазывать дегтем колеса и ничего не имею против «подай-принеси».

Темпль Бун задержался за кофе, и когда Мэри вошла, перевел взгляд с нее на Уота. В глазах его была легкая улыбка.

— Вижу, нашли себе мужика в хозяйство, мэм.

Она улыбнулась.

— Похоже, что так. Он собирается остаться и помочь мне.

Первой ее мыслью было, что они с Пег будут спать в небольшом коттедже, предназначенном для них, но чем больше она размышляла, тем меньше ей нравилась эта идея. Подло оставлять Мэтти одну на станции, лучше им держаться всем вместе. У нее есть ружье мужа, и оно заряжено. Еще ребенком Мэри часто охотилась вместе с отцом на уток и гусей и научилась стрелять.

— Хорошо бы и у тебя было оружие, Мэтти.

— Конечно, мэм, это лучше всего, но не бывает дома без оружия. Вот там нож для разделки мяса и поленья для растопки печки, печная заслонка, а здесь — перец в перечнице. Кроме того, мы можем держать под рукой кипяток. Он имеет обыкновение изменять намерения мужчин. Будем управляться тем, что у нас под рукой, мэм. — Уперев руки в бока, Мэтти огляделась. — Можно взять бельевую веревку и протянуть перед дверью, как раз на уровне колен. Когда те, что ворвутся, упадут, можно бросить в них горящее полено или кочергу из камина.

— Этак можно и убить кого-нибудь!

— Да, мэм, но ведь когда человек врывается ночью в ваш дом или лезет туда без разрешения, он действует на свой страх и риск.

— Ты права, Мэтти. Будем держать воду на огне, просто так, на всякий случай.

— Да, мэм. Много людей было убито еще до того, как изобрели ружье, да и никакое оружие никогда не останавливало тех, кто твердо решился на убийство. Это относится и к женщинам.

— Кажется, тут во мне нет никакой нужды, — прокомментировал Темпль Бун, не спеша попивавший свой кофе.

— Мы не знали, что вы хотели нам помочь.

— Была у меня такая мыслишка, но теперь, пожалуй, я лучше постою в сторонке и понаблюдаю за этим представлением. Плохо только, что вы можете связать не того теленка.

— Что вы имеете в виду?

— Положим, Скант Лутер вообще не станет обращать на вас внимания. Ему не нужно приходить сюда и отрывать вас от дел. Теперь за эту станцию отвечаете вы. А что, если он просто угонит ваших лошадей или подожжет сено? Скант Лутер не дурак. Его могут повесить за приставание к женщине, и он об этом знает. Конечно, он может на это пойти, но только если поблизости никого не окажется. Тогда легко все свалить на индейцев или придумать что-нибудь в таком роде.

Конечно же, Темпль Бун прав. Сначала Мэри подумала, что Лутер захочет отомстить ей лично, но если она будет прятаться в доме, он сделает все что угодно снаружи.

• Предыдущая
• 3/38
• Следующая