Кусака - Маккаммон Роберт Рик - Страница 16

• Предыдущая
• 16/121
• Следующая

Над машиной техпомощи и грузовиком Джесси кружил серо-зеленый вертолет. Примчавшись ниоткуда (разве что из-за того самого гребня на юго-западе, поняла Джесси), он теперь описывал над ними медленные, ровные круги. Душистый Горошек заржал, встал на дыбы, и Бесс схватила поводья, чтобы угомонить его. Вокруг крутилась пыль. Мендоса ругался по-испански на чем свет стоит.

Сделав еще несколько кругов, вертолет снова повернул на юго-запад, набрал скорость и с жужжанием унесся.

– Идиот проклятый! – прокричал Тайлер Лукас. – Вот я тебе!

Джесси увидела, что дочка стоит на дороге. Стиви подошла к ней и показала сферу. Личико девчушки толстым слоем покрывала пыль.

– Он опять весь почернел, – сказала Стиви. – Знаешь что? – Она говорила тихо, словно делилась секретом. – По-моему, он собирался проснуться… но, по-моему, напугался.

«Чем был бы мир без детского воображения?» – подумала Джесси. Она собралась было потребовать сферу обратно, но не придумала, чем Стиви может повредить то, что она держит шар. Все равно, как только они попадут в город, то сразу же передадут его шерифу Вэнсу. «Не урони!» – повторила она и отвернулась, чтобы посмотреть, как работает Мендоса.

– Да, мэм. – Стиви отошла на несколько шагов, продолжая потряхивать черный шар, но ни мелодичный перезвон ветряных курантов, ни сверкающий синий свет не возвращались. – Не умирай! – велела она шару, но ответа не получила. Шар оставался сплошь черным. Девочка видела в глянцевитой поверхности свое отражение.

Где-то в глубине, в центре черноты, что-то словно бы шевельнулось – осторожно, медленно; древнее существо, созерцающее солнечный свет, который проник к нему сквозь мрак. Потом оно опять замерло, погрузившись в размышления и набирая силы.

Мендоса прицепил грузовичок к техпомощи. Джесси поблагодарила Тайлера и Бесс за помощь, они со Стиви вместе с Мендосой забрались в техничку и поехали в Инферно. Черная сфера была по-прежнему крепко зажата между ладошек Стиви.

Юго-западнее, почти не видный, следом за ними летел один-единственный вертолет.

Знаменуя смену уроков, заверещал звонок, и через секунду тихие коридоры Средней школы Престона захлестнула суматоха. Главный кондиционер все еще был сломан, туалеты воняли сигаретным дымом и марихуаной, но шум, крики и хохот подчеркивали радостную беззаботность.

Однако многие смеялись неискренне. Все ученики знали, что для Средней школы Престона это последний год. Как бы жарко и противно ни было в Инферно, все равно он оставался их домом, а покидать дом всегда тяжело.

Они были ходячей историей борьбы своих предков, их черты зеркально повторяли черты рас и племен, пришедших с юга, из Мексики, и с севера, из самого сердца страны, чтобы в поте лица выстроить себе дом в Техасской пустыне: вот гладкие черные волосы и острые скулы навахо; тут – высокий лоб и черный непроницаемый взгляд апача; орлиный нос и скульптурный профиль конкистадора, а рядом – светлые, каштановые или рыжие волосы приграничных жителей и пионеров, жилистое сложение объездчиков мустангов и широкий уверенный шаг переселенцев с востока, явившихся в Техас в поисках счастья задолго до того, как в миссии под названием Аламо прозвучал первый выстрел.

Все это было здесь – в лицах и костях, в походке, словечках, манере говорить переходящих из класса в класс учеников. По коридорам двигались столетия выяснения отношений, угона скота и кабацких драк. Но если бы предкам этих ребят, даже одетым в оленьи шкуры истребителям индейцев и снимавшим с них скальпы храбрецам в военной раскраске, представилась возможность посмотреть, что за мода воцарилась нынче в Краю Благословенной Охоты, они перевернулись бы в гробах. У некоторых парней волосы были сбриты по-армейски, под ноль, у некоторых – закручены в длинные иглы и выкрашены в возмутительные цвета; кое-кто носил короткую стрижку со свисающими на спину длинными хвостами волос. Многие девчонки выщипывали волосы так же безжалостно, как мальчишки, и красили их даже более броско и крикливо. Одни носили гладкие стрижки «принцесса Ди», а другие щеголяли откинутыми назад, уложенными на гель и украшенными перьями гривами – неосознанная дань индейскому происхождению.

В одежде царила сборная солянка: спортивные костюмы, армейские пятнистые комбинезоны, матрасно-полосатые рубахи, отделанные бахромой из оленьей кожи, футболки, превозносящие рок-группы вроде «Хутеров», «Бисти Бойз» и «Мертвого Кеннеди», майки для серфинга в узорчатую полоску ядовитых цветов, от которых рябило в глазах, пятнистые, собственноручно вываренные в краске штаны защитного цвета, линялые и заплатанные джинсы, усаженные булавками штаны с полосками флюоресцентной краски, походные башмаки, раскрашенные от руки кроссовки, дешевые тапочки, гладиаторские сандалии и незамысловатые шлепанцы, выкроенные из старых покрышек. В начале года форма еще соблюдалась, но как только стало ясно, что отсрочки Средней школе Престона не видать, директор – низенький латиноамериканец Хулиус Ривера, прозванный школьниками «Маленьким Цезарем», – постепенно пустил дело на самотек. Школьников округа Презайдио станут возить на автобусах за тридцать миль отсюда, в Марфу, а сам Маленький Цезарь в сентябре будет преподавать геометрию в Хаустоне, второкурсникам Средней школы Нортбрук.

Часы отсчитывали секунды, и юные потомки первопоселенцев, ранчеро и индейских вождей потянулись к кабинетам, в которых должен был проходить их следующий урок.

В секции «Б» Рэй Хэммонд рылся в своем шкафчике, отыскивая учебник английского. Размышляя о том, что нужно идти в конец секции «С» на следующий урок, парнишка не видел, что надвигалось на него из-за спины.

Когда он вытащил книгу из шкафчика, нога десятого размера в стоптанном армейском ботинке неожиданно выбила учебник у него из рук. Книга раскрылась (в воздух полетели тетрадки, закладки и непристойные рисуночки) и шмякнулась о стену, чуть не задев двух девчонок у фонтанчика с питьевой водой.

Рэй поднял глаза, казавшиеся за стеклами очков большими и испуганными, и увидел, что судьба, наконец, его настигла. Его взяли за грудки и приподняли так, что он встал на носки кроссовок.

– Эй, раздолбай, – невнятно проворчал чей-то голос с сильным акцентом, – чего стал на дороге? – Парень, который сказал это, был примерно на шестьдесят фунтов тяжелее своего пленника и на четыре с лишним дюйма выше. Звали этого юнца Пако Ле-Гранде, у него были плохие зубы и угреватая, ухмыляющаяся, хитрая физиономия. По толстой руке ползла вытатуированная гремучая змея. Налитые кровью глаза Пако плавали, и Рэй понял, что парень утром курил в туалете травку и хватил лишку. Обычно свои визиты к шкафчику Рэй подгонял по времени так, чтобы разминуться с Пако, чей шкафчик находился справа от шкафчика Рэя, но чему быть, того не миновать. Пако нагрузился, словил кайф и был готов проучить кого угодно.

– Эй, Рентген! – За Пако стоял еще один мальчишка-латиноамериканец по имени Рубен Эрмоса. Он был ниже Пако и далеко не таким тяжелым, но и у него горели глаза. – Эй, не наложи в штаны, амиго!

Рэй услышал, как рвется его узорчатая полосатая рубаха. Он висел, едва касаясь пола кончиками пальцев, сердце в тощей груди бешено колотилось, но лицо выражало космический холод. Остальные двинулись обратно, убираясь подальше от опасности, и в поле зрения не было ни одного Отщепенца. Пако сжал пальцы в чудовищный, испещренный шрамами кулак.

– Ты же не хочешь нарушить правила, Пако, – сказал Рэй как можно спокойнее. – Никаких неприятностей в школе, мужик.

– Имел я твои правила! И школу! И тебя, четырехглазый кусок…

Бац! – сбоку в голову Пако врезался учебник домоводства в голубой обложке, с которой улыбалась семья из мультфильма. От удара он покачнулся, хватка ослабла, Рэй вывернулся на свободу и на карачках отбежал по зеленому линолеуму к фонтанчику.

– Ты, хрен моченый, молчал бы, кто кого имел. У тебя и яиц-то нет, – сказал прокуренный девчоночий голос. – А то начнешь думать о том, чего тебе никак не сделать.

• Предыдущая
• 16/121
• Следующая