Reconnect. Два мира - Васильев Соломон - Страница 9

   Где-то далеко раздались тихие раскаты грома, ветер запах уже не просто влажной моросью, а настоящим дождём.

   Нет, он же сам менее получаса назад додумался - дочери нужны Станции.

   Для побега она выбрала такое время, чтобы её отсутствие стало заметно только утром. Судя по тому, откуда она отправляла письмо, ночь она провела где-то рядом с городом. А потом, когда её исчезновение уже точно должны были заметить, написала... и пропала. Но ведь место выбрала не случайно - явно знала, что её могут найти, и поэтому остановилась у развилки. И телефон держит выключенным по той же причине. Пока ФСБ, ГАИ, милиция, да в конце-то концов военные патрули - пока они все не у дел, её ничто кроме телефона и Станций не выдаст, если только она не решит воспользоваться каким-либо из междугородних видов транспорта или пунктом доступа в Интернет, написав что-нибудь со своего почтового ящика.

   Это с одной стороны.

   Что с другой стороны?

   Если ей нужны Станции, она должна прекрасно знать, что по счёту её могут найти. Машину она взяла ради того, что бы двигаться от Станции к Станции, и тем самым сбить поиск со следа, но при этом по самой машине её могут найти ещё быстрее. Это он тоже уже обдумал. Но какой в этом смысл, если по истечении суток, максимум двух, её фотография и номер этой пресловутой машины будет на всех постах - внутри городов, на выездах из городов, на шоссе между городами?

   В таком случае, логичнее было бы обойтись без машины с самого начала - уехать сразу же куда-нибудь подальше, совершенно затеряться и делать там всё, что душе угодно...

   Значит, для дочери расстояние не важно, для неё важно, чтобы её не нашли в эти день-два. Не нужно далеко ехать, Станции везде одни и те же, дело только в размерах, а к Сети они подключены одной и той же. Вопрос только в том, что такого важного она собирается там делать? Что требовало побега из дома - несомненно, заранее хорошо продуманного и осуществлённого с достаточной решимостью? И что при этом укладывается в такие чёткие и - главное - короткие сроки?

   Сергей Маркович ухватил-таки свою мысль за хвост. Она была вся в его власти.

   Он захлопнул за собой балконную дверь, успев мельком удивиться, как он однако же замёрз стоя на улице в одном костюме без куртки, и достал из кармана мобильный телефон.

   - Алё, Римма? Найдите мне Кирилла. Что? Я не знаю и знать не хочу, чем он занят, я хочу знать, где он этим занят! Вы же его секретарша, ну так и постарайтесь, не мне же он будет отчитываться о своих поездках... Делайте что хотите: подключите службу безопасности, хоть опять в ФСБ обратитесь! Если они не в состоянии найти мою талантливую дочь, так пусть хоть сына поищут.

   3-2

   Очнулась она во второй половине дня.

   Болел ушибленный левый бок, болела растянутая левая же лодыжка, но в голове прояснялось... Постепенно выстраивалась последовательность событий: она убегает от Гончих, но попадает в руки к Стражу. Страж оставляет её в кажущейся надёжной тюрьме и уходит. Вдруг появляется некий человек - Спутник, ведь имя его неизвестно - выдёргивает её из этой самой тюрьмы, и они на дикой скорости сваливают по каким-то тропам, а потом он заставляет её совершить - Кьяра сглотнула - дикий спуск вниз. И наконец, последним спринтерским рывком вытягивает её на себе за пределы Границы...

   Всё.

   А кстати, где это она сейчас? Кьяра осторожно села, приподнявшись над травостоем.

   Солнце уже двигалось на запад, где-то высоко в голубом и безбрежном проплывали громады облаков; постоянный несильный ветер рассеивал жару, обдувая лицо, ероша волосы и уносясь дальше - волновать зелёное море, уходящее к самому горизонту. Бесконечное зелёное и бесконечное голубое. Зелёно-голубая бесконечность... Запахи разнотравья и нагретой земли сливались с чем-то неуловимо-свежим, что примешивалось к запаху ветра - сырой полумрак леса, вытянувшегося тёмной полосой вдалеке к югу, казался теперь дурным сном.

   Фигуру своего спутника она заметила лишь тогда, когда тот встал, поднявшись в полный рост. "Должно быть, он меня тащил".

   - Самочувствие?

   - Жива, но жалуюсь...

   - Придётся потерпеть. Лес там, - он указал на юг. - До ночи нужно уйти как можно дальше.

   - А разве Стражи выходят за пределы Границ? - удивилась Кьяра.

   - Стражи - нет. Я понял так, что за тобой идут Гончие?

   - Ну... вообще-то шли, - неохотно ответила она. А у этого - ровный спокойный голос, ни малейшего следа удивления. Ну Стражи, ну Гончие, банальность, каждодневные заботы. Плюнуть и забыть.

   Пауза затягивалась.

   - Я ещё не выразила тебе свою благодарность. Я тебе обязана спасением, и всё такое... Если поможешь оторваться от Гончих, буду обязана вообще по гроб жизни. И вообще, надо же ещё обмыть чудесное освобождение, - нервно закончила девушка.

   Спутник помолчал, как бы раздумывая. Солнце освещало его сверху и сзади, чтобы увидеть выражение его лица Кьяре пришлось бы встать, но она не была пока до конца уверена, что не потеряет равновесия.

   - Ладно. Нужно - оторвёмся. До Аргоса нам по пути.

   Аргос - морской порт. "Так, значит, это степной язык между Чащей и Морем, вот куда нас занесло..."

   - Ну раз по пути, - в голосе Кьяры прозвучал явственное облегчение. - Может быть, скажешь, как тебя называть?

   Ещё одна пауза, вновь он обдумал вопрос и выдал ответ - всё тот же серьёзный, спокойный тон.

   - Нас двое, имена не нужны.

   "Странная какая манера разговаривать, вот уж точно, скажет - как отрежет. Это он, видимо, в том смысле - что можно и просто на "ты" обращаться."

   - Можешь идти?

   Кьяра попыталась встать, сначала на колени, потом нормально, затем осторожно перенесла вес на левую ногу. Неловко сделала несколько неуверенных шагов, оступилась, с виноватым выражением лица вновь села в траву. Было больно.

   Спутник вздохнул, легко проскальзывая сквозь переплетение высоких стеблей.

   - Разувайся.

   И он склонился над Кьяриной лодыжкой, заодно предоставляя неплохую возможность рассмотреть себя в профиль. Лицо без следа щетины, высокие скулы, чётко очерченный подбородок, прямой нос со следами давнего перелома, небольшой шрам у нижней губы.

   Впрочем, его это не портило - наоборот, странным образом придавало индивидуальность почти аристократическим чертам. Слегка волнистые чёрные волосы опускались ниже воротника куртки, скрывая уши и шею.

   Больше всего внимание Кьяру привлекала его куртка. Грубую чёрную кожу покрывало что-то вроде огромной осетровой чешуи очень тёмного цвета. Из такого же материала были сделаны и его штаны - особенно большие чешуи на коленях покрылись многочисленными царапинами, а наборный чешуйчатый же пояс, видневшийся из-под полы распахнутой куртки, нёс на себе отпечатки не одного боя. Должно быть, пояс защитил своего хозяина от немалого количества попыток выпустить оному хозяину кишки. Оставалось только догадываться, какое животное могло носить подобную шкуру.

   Спутник тем временем завершил осмотр, извлёк откуда-то из внутреннего кармана скатанную полоску плотной ткани и теперь обматывал ею Кьярину лодыжку. Пальцы у него были прохладные, движения - точные и размеренные. Так же точно как он по верёвке лез - в том смысле, что сразу видно, в чём у человека есть опыт. Ей оставалось только натянуть основательно расшнурованный сапог и вновь попытаться встать на ноги. Всё равно больно.

   - А далеко до порта идти?

   - Привал на ночь... завтра днём будем там.

   Видя, как Кьяра морщится, наступая на больную ногу и горбится, снимая нагрузку с больного бока, он добавил:

   - До заката придётся потерпеть. К утру пройдёт.

   В тот день Кьяра заснула сразу же, как только коснулась земли - прямо там, где рухнула, остановившись.