Чертова гора - Ламур Луис - Страница 39

• Предыдущая
• 39/80
• Следующая

— У тебя есть имя?

— Меня зовут Таззок.

— А я Раглан, Майк Раглан, — немного поколебавшись, он все-таки спросил: — А ты никогда не слышал о той, кого зовут Иден Фостер?

Таззок отрицательно покачал головой.

— Это ваше имя. Это кто-нибудь из ваших людей?

— Не совсем так. Имя и в самом деле наше Но женщина, я думаю, из ваших, только живет у нас

— У вас? А я и не знал, что такое бывает.

Раглан описал Иден, Таззок снова покачал головой:

— Я с нею не знаком.

— А что ты можешь сказать о Ядовитых Женщинах?

Таззок снисходительно усмехнулся:

— Это сказка, предание. И все же. говорят, когда-то давным-давно такие женщины и правда жили Только Рука знает, существуют ли они сейчас.

— А ты можешь пройти во дворец, где живет этот ваш Рука?

— Я?! Ты смеешься надо мной? Это немыслимо. Войти туда могут только Варанели и те, кто уже больше никогда не вернутся обратно. Исключение составляют слуги Руки и Властители Шибальбы,

— Значит, это все-таки возможно?

Таззок решительно замотал головой:

— Нет. Это Запретное место. И это все, что мне известно о нем. И тот, кто имеет право войти туда, должен немедленно проследовать к себе, и никуда больше. Если ты и проберешься туда, тебя сразу же обнаружат.

После продолжительного молчания, показавшегося ему вечностью, Раглан все же спросил:

— Послушай, а нет ли среди твоих Архивов какой-нибудь карты, рисунка этого вашего Запретного Города?

Таззок не ответил.

Каньон, куда наконец-то добрался Майк, имел в длину около двух миль, возможно даже несколько больше. Восточная его стена оказалась крутой и каменистой; на западе склон тоже был довольно крутым, но зато местами скалы пересекали трещины, по которым при желании можно было спуститься вниз. Прочие склоны выглядели совершенно гладкими и казались неприступными. Обладая довольно богатым опытом в скалолазании, Майк Раглан знал, что подобные участки зачастую оказываются даже более трудными для преодоления, чем это кажется на первый взгляд.

На дне каньона зеленела рощица, деревья которой совершенно не производили впечатления вековых. То там, то здесь блестела водяная гладь, и Майку удалось разглядеть также постройки, напоминавшие с виду так называемые парильни индейцев-навахо.

Местами проглядывали клочки пустой земли, на которой пробивались не то пучки травы, не то какая-то иная пустынная растительность. Присев на корточки, Майк пристально вглядывался в глубь каньона. Он очень сомневался, что здесь ему удастся обнаружить хоть что-нибудь определенное наподобие той кивы, — открывающиеся ходы были так случайны, необязательны. Просто по какой-то причине в том или ином месте возникала аномалия, нечто сродни прорыву в канве времени и пространства. Ему практически ничего не было известно о подобных вещах. У него не было никаких доказательств, что это вообще возможно, кроме, может быть, нескольких историй о загадочных исчезновениях. Так существует ли такое место, как Шибальба, на самом деле? Или все это — и Каваси и Таззок — лишь часть некоего изощренного розыгрыша?

Выбрав путь среди камней, он предельно осторожно принялся спускаться. Временами приходилось попросту скользить по склону, иногда — карабкаться по камням, и у Майка исподволь начало возникать чувство, что выбраться отсюда будет намного труднее, чем спуститься. На одном из участков ему пришлось соскользнуть вниз по крутому каменному склону на целых шестьдесят футов. Когда наконец ноги его ступили на песчаное дно каньона, сердце бешено колотилось у него в груди. Майк настороженно огляделся по сторонам. Пусто. Лишь деревья, редкая трава и то, что некогда было дорожкой или охотничьей тропой.

И тишина. Напряженно прислушиваясь, он так и не смог услышать ничего, даже шелеста тополиных листьев. Он настороженно вошел в заросли. В тени под деревьями было довольно прохладно. Рука его невольно тронула рукоятку пистолета, и Майк отправился дальше. Снова абсолютно никаких следов пребывания здесь чего-то живого. Как же поступить дальше? Кажется, он оказался в одном из тех мест, где возникали временные ходы. Если это так, то нужно запомнить какие-то внешние приметы, по которым можно потом снова отыскать это место. Но если это явление непостоянное, то и переход может больше никогда не открыться. При мысли об этом у Майка по спине побежали мурашки, и он невольно вздрогнул.

И вообще, черт возьми, зачем он суется не в свое дело? Нет, он просто законченный дурак! Немедленно надо плюнуть на все и поскорее выбраться из этого каньона, сесть в машину и возвратиться обратно в Тамаррон. А затем лететь домой. К черту все это! В конце концов, Эрик сам заварил кашу — пусть ее и расхлебывает сам.

Остановившись, Майк настороженно огляделся. Было все так же тихо, как-то чересчур тихо! Странно — ни бурундука, ни хотя бы ящерки.

Наконец, вглядываясь в просветы между деревьями, он заметил каменные стены хижины с зияющим в них дверным проемом. Очевидно, в свое время этой постройке анасази отводили роль зернохранилища. Хижина стояла довольно высоко на каменистом склоне, и у Майка не было ни малейшего желания лезть туда, но эти рукотворные стены служили явным доказательством того, что здесь по крайней мере когда-то жили люди. Он продолжал идти вперед и вдруг остановился — на земле темнели угли старого кострища.

Углей было явно мало. Тот, кто разжигал этот костер, не собирался долго поддерживать огонь. Не дольше, чем может потребоваться человеку для того, чтобы вскипятить воду для кофе. Или же подать сигнал.

Он разгреб угли палкой, обнажая землю. Лишь тонюсенький слой. Довольно странно. Вряд ли стоило из-за такой малости утруждать себя и разводить костер.

Майк вышел из-под сени деревьев и начал обходить заросли, поглядывая на вершины скал. Нечто необычное привлекло его внимание в глубине чуть расширяющегося каньона. Нахмурившись, он тряхнул головой. Может быть, у него со зрением не все в порядке? Воздух как будто слегка подрагивал, словно от зноя, хотя жарко не было.

Раглан снова скрылся в тени деревьев и уже оттуда, прикрывая глаза ладонью, продолжал приглядываться. Что же это колышется: нагретый воздух или это некий необычный атмосферный эффект?

На ум ему пришел странный случай, произошедший с ним на побережье неподалеку от Пуэрто-Монт, откуда он смотрел на остров Чилоэ, находившийся в нескольких милях от берега. Тогда ему удалось издалека разглядеть даже листья на деревьях, и все это благодаря телескопическому эффекту, создаваемому атмосферой. Майк подумал, что, возможно, в мире существуют и другие места, где наблюдается подобное явление, но столкнулся он с ним там, на чилийском побережье. Местные жители заверили его, что это происходит у них довольно часто.

Сейчас же открывшейся картине недоставало четкости. В воздухе повисла дрожащая воздушная пелена, сквозь которую он видел тени и размытые силуэты скал, но не мог разглядеть детали.

За пеленой стало заметно какое-то движение, как будто что-то готовилось выйти из-за нее, что-то приближалось. Майк быстро отступил подальше в глубь зарослей, но так, чтобы оттуда можно было наблюдать за происходящим.

Да что-то надвигалось — выходило из тумана или из знойной пелены, — как это еще можно назвать?

Человек, а за ним еще один, и еще один, и еще! Четверо облаченных в бледно-голубые одежды воинов, марширующих в шахматном порядке, и каждый из них имел при себе нечто похожее на оружие.

На воинах были надеты своего рода шлемы и кольчуги такого же тускло голубого цвета, прикрывавшие грудь и живот, на них были юбки, очень походившие на одежды римских легионеров, с чередующимися пластинками из тонкого металла.

Теперь они начали расходиться в стороны, вскоре оказавшись на расстоянии примерно двадцати футов друг от друга.

Раглан попятился назад, развернулся и, выбравшись из-под прикрытия деревьев, скрылся среди каменных завалов. Он не стал маскироваться более тщательно, надеясь, что его одежда — бежевая куртка, бежевые брюки и темно-зеленая рубашка — сделает его незаметным. Но тем не менее он все же отстегнул ремешок, удерживающий рукоятку пистолета.

• Предыдущая
• 39/80
• Следующая