Лис и империя - Тертлдав Гарри Норман - Страница 21

— Хвала богам, нам не придется отвоевывать ее у Араджиса, — сказал он.

— Я и не думал, что придется, — ответил Джерин. — Местность, возможно, но не крепость. У него не было времени взять ее измором, а штурмовать замок — дело дорогостоящее, даже если штурм будет успешным. В случае же неудачи такая попытка вообще равнозначна провалу кампании.

Он глянул на восток, затем на запад. Если Араджис не осадил замок Бэлсера, то он вполне мог нанести удар где-нибудь в другом месте, просто новость еще не распространилась. Вряд ли Лучник сейчас посиживает сложа руки, такое невозможно себе и представить. Бэлсер ведь присягнул на верность Лису, а он обещал ответить на это войной.

Взгляд на крепость Бэлсера, кстати, объяснял, почему Араджис мог посчитать более разумным ударить где-нибудь в стороне. Замок высился на вершине небольшого холма, склоны которого барон тщательно очистил от любой растительности, могущей доходить до лодыжек. Котенку и то было бы сложно пробраться наверх незамеченным, а человеку и подавно не удалось бы, даже ползком.

— Крепкий орешек, — подвел итог Лис.

— Теперь этот крепкий орешек ваш, лорд король, — сказал Бэлсер, — и вам даже не пришлось его завоевывать.

Прозвучала ли в его словах горечь? Вполне возможно. На месте Бэлсера Джерин, видя мир и спокойствие в своих владениях, задумался бы: а не следовало ли ему продолжать стравливать двух своих более крупных противников, вместо того чтобы в конце концов подчиниться одному из них?

Люди в крепости Бэлсера были бдительны. Они высыпали на стены в полной готовности к бою задолго до того, как войско приблизилось к замку на расстояние полета выпущенной из лука стрелы. Кроме того, они не сочли эту армию дружеской, хотя и видели, что она идет с севера. Имея в соседях Араджиса, Джерин бы тоже не доверял никому.

Узнав своего господина, защитники крепости радостно заголосили. Следующий радостный крик раздался, когда Бэлсер сказал им, что воины короля Севера прибыли, чтобы защитить их от любых посягательств. Однако второй взрыв эмоций был выражен явно слабей: возможно, кому-то не очень нравилось столь могущественное покровительство. Но по команде, которую выкрикнул Бэлсер, подъемный мост был опущен, и часть армии Лиса вступила в крепость, что несомненно являлось свидетельством верности Бэлсера своей клятве.

— Я — ваш вассал, лорд король, — сказал сын Дебо Джерину. — Все мое теперь ваше. Ведь вы щедро выполняете свои обязательства передо мной.

Джерин не сомневался, что выполняет. Но щедрым в данном случае был сам Бэлсер, так как он отдавал все, что имел.

— Я вышлю несколько отрядов к границам, — сказал Лис. — Большая часть войска разобьет лагерь снаружи. Мы не станем заполонять крепость и постараемся не прикончить все твои запасы. Теперь твои разногласия с Лучником касаются не только тебя, а потому их успешное разрешение будет обеспечиваться ресурсами всего королевства.

— Благодарю вас, лорд король. — Бэлсер поклонился. — Именно поэтому я и предпочел стать вашим вассалом, а не подданным Араджиса Лучника.

Люди Бэлсера вышли из крепости, чтобы помочь воинам Лиса разобраться с колесницами и лошадьми. Они удивленно заохали, увидев множество верховых. Отряд Райвина пронесся галопом по полю. То, как лихо наездники управлялись со скакунами, вызвало еще больше восклицаний и аплодисментов. После этого Джерин и Вэн направились в главную залу. Лис огляделся в поисках Дагрефа, собираясь прихватить его с собой.

Он заметил сына: тот разговаривал с одним из невероятно юных и неправдоподобно заросших всадников, с тем самым, которого он заприметил еще в начале похода, так как тот был и моложе, и кучерявее всех остальных. Дагреф, видимо, почувствовал на себе взгляд отца. Быстро распрощавшись с молоденьким конником, он поспешил к Лису.

В главной зале гостям подали тушеную форель, яблочные пироги и эль с привкусом меда. Бэлсер представил Лису свою жену, пухленькую молодую женщину по имени Бринта.

— Она несомненно обрадуется тому, что я узнал от вас, лорд король, — сказал он многозначительно.

— Надеюсь, — ответил с похвальной невозмутимостью Джерин.

Похоже, какое-то продвижение к новому взгляду на привычные вещи начнется уже в эту ночь, подумал он про себя.

И тут собаки, устроившиеся под столами на сухом тростнике в радостном ожидании желанных объедков, почему-то все разом решили поразвлечься с ногами людей в той манере, что дозволительна лишь несмышленым щенкам. Люди, как ни странно, их не одобрили. Поднялся жуткий шум.

— Что за притча? — хихикнула Бринта.

Джерин, завертев головой, нашел глазами Фердулфа. Маленький полубог тоже хихикал, причем весьма гнусно. Поймав его взгляд, Джерин покачал головой. Фердулф высунул язык. Лис вздохнул. Фердулф уже напроказил, а потому что-либо предпринимать было поздно.

Одна из служанок сидела на коленях у Вэна. Джерин не сомневался, что она точно так же его оседлает, как только они с ним уединятся. А впрочем, возможно, и как-нибудь по-другому.

Другая служанка вертелась около Дагрефа, причем со столь недвусмысленными ужимками, что тот не мог этого не заметить. Она была старше его, но не намного и излучала скорее симпатию, чем расчет и корысть. Сам же Дагреф поглядывал на нее… с интересом, причем интерес этот явно его удивлял.

«Йо, твое тело еще тебя удивит», — подумал Джерин, наблюдая украдкой за сыном.

Если Дагрефу предстоит сегодня познать, на что способна его юная плоть, Джерин будет лишь рад, что это произойдет вдали от Лисьей крепости и с девчонкой, которую сын, по всей вероятности, никогда больше не увидит. Ей не придется слишком важничать, что она первая задрала подол перед ним, а ему, надо полагать, не придется воображать себя влюбленным в нее лишь по той причине, что он обнаружил нечто достаточно привлекательное у нее между ног.

— О боги, — пробормотал Джерин. — Проявляя такую расчетливость, я ничему не способствую и лишь даю себе знать, что правлю очень долгое время. Возможно, даже чересчур долгое.

— Что, лорд король? — спросил Бэлсер. — Я вас плохо расслышал.

— Нет, ничего особенного, — отвечал Лис, поворачиваясь к нему. — Просто рассудок может иногда запылиться, поэтому его следует время от времени протирать.

Бринта рассмеялась — она поняла, что король пошутил. Лицо Бэлсера медленно хмурилось — он не понял. Но в следующее мгновение сын Дебо лучезарно заулыбался. Когда уже выпито столько эля, что-то вполне можно и упустить.

— Хорошо сказано, лорд король, — объявил он.

— Спасибо, — поблагодарил Джерин. Вежливость любого сорта достаточно редкая вещь, чтобы оставлять ее без поощрения.

— Хорошо сказано, — повторил Бэлсер. От одного его выдоха можно было нешуточно захмелеть. — Это напомнило мне одну историю…

История, которую он принялся излагать, не имела особого смысла и оказалась такой длинной, что Джерин уже пожалел, что своим поощрением спровоцировал болтуна на нее.

Когда сын Дебо наконец замолчал, Лис вновь оглядел главную залу. Вэн со своей новой подружкой исчез, другого от них и не ожидалось. Интересно, что поделывает Фанд в Лисьей крепости… и если поделывает, то с кем? Когда кампания завершится, он наверняка все узнает, причем в подробностях, будоражащих чувства и мысли.

Дагреф и молоденькая служанка тоже испарились. Джерин уставился в стол. Когда завтра взойдет солнце, его сын будет уже другим человеком. В том смысле, о каком раньше понятия не имел. Но, будучи Дагрефом, он вполне может проснуться другим человеком в том смысле, о котором понятия не имеет и Джерин.

Этот умник так пока что и не потребовал никакой платы за выигранное пари. Если бы речь шла о ком-то другом, Лис мог бы предположить, что уже все забыто. Однако, насколько он мог судить, Дагреф никогда ни о чем не забывал.

Лис вновь оглядел помещение и обнаружил, что слишком долгое время витал в облаках. Бэлсер и Бринта уже ушли спать, а он этого даже и не заметил. Он допил оставшийся в кружке эль. Женщина, наполнившая ее вновь, сказала: