Противостояние 2 - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 39

   - Кто там? Онищенко мне найдите, чтобы явился ко мне. Ко мне сказал, в кабинет! Все, бегом!

   Пока ходили за Онищенко - кум попытался добить оставшуюся почту. Распределил пару Пием, потом плюнул - и закурил прямо в кабинете. Когда зажигал сигарету - сломал две спички, что для него было нехарактерно. Нехарактерно для кума и само курение в кабинете, у него не было пепельницы - и пепел пришлось сбрасывать в пустую чашку. Потом эту чашку - самоделку, кстати, зэки на промзоне сделали, лучше чем заводская - придется мыть.

   - Разрешите, Пал Андреич! - в приоткрытую дверь просунулась усатая голова Онищенко

   - Ты где ходишь? Почему тебя на месте нет?

   - Да разбирался там... В третьем отряде беспредел.

   - Что за беспредел?

   - Ковалева, похоже, ночью опустили. Да так, что на больничку придется определять.

   Кум помолчал. Правозащитников он не любил. Да и за что их любить, спрашивается? Люди - не люди, дерьма в них столько, что...

   - Это кто его так?

   - Бурылев, известно кто...

   Кум щелкнул двумя пальцами по столу.

   - Заканчивай с этим. Выпиши трое суток карцера. Скажи от меня, еще рыпнется - в БУРе******* сгною.

   Три дня карцера - за такое это был самый минимум.

   - Понял, Пал Андреич! - Онищенко залихватски сдвинул фуражку на затылок.

   - Погоди. Ты вот это прочти.

   Кум пододвинул подчиненному бумагу которая его так разозлила.

   - Мама дарахая...

   - Вот то-то и оно. Что мама, а не папа. Который раз это?

   - Четвертый, Пал Андреич. Это кому ж это он так нужен?

   Куму бы и самому хотелось бы узнать- кому это так нужен заключенный, которого этапируют уже четвертый раз - и все по разным делам. Киев, Москва, Сочи. Теперь Ижевск. Самое главное - бумаги как бумаги, его то дело что. Взял под козырек - выполнил. А все равно - неспокойно на душе. Это привычка такая кумовская - знать что в доме происходит. Потому что если не знать - то потом жареный петух так клюнет!

   - Кому нужен - тому и нужен! Дело не наше. Ты как его гнать собираешься?

   Онищенко в колонии занимался этапированием поэтому карту знал хорошо, помнил где и какие поезда ходят...

   - Ижевск - он не на прямой дороге, Пал Андреич. Рядом есть две станции большие лучше через них - а там автозаком. Автозак пусть удмурты выделят. Либо через Агрыз, либо через Балезино. Лучше через Балезино, там как раз поезда к нам ходят. Можно будет договориться, чтобы никого не выделять.

   Этапировать можно было двумя разными способами. Либо с попутным вагонзаком, благо они ходят полными только в одну сторону. Либо - выделять двоих сотрудников для конвоирования, оформлять им командировку, а в дороге эти сотрудники на грудь примут да что-нибудь отмочат, а ты отвечай...

   - Договаривайся, попутным. Позвони удмуртам, договорись, чтобы автозак к станции выслали. Организуй, в общем.

   - Есть.

   - И скажи там... пусть этого ... Чередниченко ко мне в кабинет дернут.

   - Есть.

   - Иди... делай, в общем.

   Чередниченко выдернули через пятнадцать минут - быстро по меркам зоны, где конвою приходится вести заключенного через множество постов и решеток. Людей не хватало, Чередниченко не считался опасным - поэтому его конвоировал только один конвоир, а не два как по инструкции.

   - Товарищ подполковник, заключенный Чередниченко...

   - Свободен - оборвал конвоира кум - дверь за собой закрой. Понадобишься - позову.

   - Есть!

   Конвоир с шумом закрыл дверь, заключенный остался посредине кабинета. Среднего роста, с неприметным лицом, в обычной серой телогрейке и шапке, он входил в касту "мужиков" и был типичным мужиком - на вид. Но это было на вид...

   - Садись - сказал кум - в ногах правды нет.

   Заключенный пододвинул к себе стул, сел, стараясь не шуметь - мало ли в каком кум настроении. Кум же готовил чай, для этого у него были два кипятильника и две большие кружки. В них он сыпанул по доброй жмене качественной индюхи*********, долил воды и врубил кипятильники. Чай был из изъятого, но кум его домой не таскал - обычно приглашал зэков и беседовал с ними по душам под добрый чифирек. Получается что, по крайней мере, половина изъятого при шмонах чая доставалась-таки зэкам.

   - Ты кто такой? - сказал он как бы вскользь.

   - Чередниченко Иван Владимирович, осужден по статье...

   Кум поморщился, махнул рукой

   - Ты мне по мозгам не езди. И без тебя полно желающих проехаться. Ты мне ответь по простому, Чередниченко - кто ты такой?

   - Мужик я, гражданин начальник. Нешто не знаете.

   - Мужик... - кипятильники были хорошие, мутное варево уже булькало в кружках - да вот не знаю, какой ты, Чередниченко... мужик. Может статься что совсем и не мужик...

   Кум отключил кипятильники, перенес пышущие жаром кружки на стол, одну поставил перед собой, вторую - на край стола, для зэка

   - Благодарствую, гражданин начальник

   Чередниченко взял кружку, глотнул обжигающий, терпкий до ломоты зубов напиток. Кружка кума осталась стоять на столе.

   - Вот все не могу вас понять, зэчье - сказал кум - как вы кипяток то глотаете. Вкуса ж никакого нет, только глотку обжигает.

   - Так на улице на морозе то тридцатиградусном поваландаешься - оно и кипяток из чайника полетит.

   - То-то ты на морозе заваландался! В промзоне - Ташкент, без ватника ходить можно.

   - Это так...

   Подождав пока немного остынет, за свою кружку взялся и кум.

   - Вот скажи мне, Чередниченко - неторопливо сказал кум - что тебя так дергают? Всем то ты нужен.

   - А того я не знаю, гражданин начальник. Мое дело малое - сидеть и дни считать.

   - Так и сиди. Что ж ты всем нужен то?

   - Не знаю - Чередиченко ушел в себя

   Раздражаясь, кум глотнул из кружки, на мгновение закрыл глаза, ощущая, как по телу разливается блаженная легкость и тепло. Не будь чифиря - ни одну коммунистическую стройку не огоревали бы.

   - Ну, будет. Пришел запрос. Опять тебя этапировать просят. На сей раз в Ижевск. Ты чего в Ижевске то сумел натворить?

   - Не знаю. Приеду - там и скажут.

   - Может и приедешь. А может - и нет. Интересный ты человек, Чередниченко. Киев, Москва, Сочи - теперь вот Ижевск. Ты как гастролер блатной, где только не побывал. Ты где, говоришь, служил?

   - ХОЗУ МВД СССР, гражданин начальник.

   - А сюда зарулил?

   - Девяносто вторая.

   - Хищение госимущества. Это что же ты такого похитил, Чередниченко?

   - Так в деле же есть, гражданин начальник

   - А ты мне словами, словами скажи!

   - Строили здание центрального аппарата. Ну я и вынес... плитку там, еще чего... Два унитаза. На рынке их и толкнул.

   - Плитку значит... И два унитаза...

   Кум глотнул чифиря

   - Ты в каком отряде?

   - В третьем.

   - Чурбанов - у вас там?

   - У нас.

   - И что скажешь?

   Кум был внимательный, потому что это было его профессией. Хоть Чередниченко всеми силами постарался не показать - но кое-что кум понял.

   - А что сказать. Пашет - как и все.

   - Пашет, говоришь... Ты вот что, Чередниченко. Я давно за тобой наблюдаю Человек ты дельный. Хочешь, бригадиром сделаю?

   - Нет.

   - Почему?

   - А зачем оно мне?

   - Зачем... На УДО********** быстрее вырулишь.

   - А зачем мне УДО. Звонком откинусь.

   - Звонком? Ты что, под блатного косишь?

   - Нет, гражданин начальник. Нечего мне делать на воле.

   В кабинете было довольно прохладно, чифирь уже остывал.

   - Звонком... Ну, смотри, звонком так звонком. Только вот что я тебе скажу, Чередниченко. Ты напрасно так со мной, я мужик правильный, и что бы тут ни было сказано - за пределы не выйдет, тут и умрет. И ты я вижу - мужик правильный. Готовься к этапированию.

   Кум нажал на кнопку звонка, вызывая конвой.