Будни тёмного мага (СИ) - Романовская Ольга - Страница 35

• Предыдущая
• 35/75
• Следующая

Эль, кстати, здесь так себе. Прогорклый. А дерут как за первосортный.

Выпил половину, повертел кружку в руках и отставил её на стойку. Лениво потянулся, разминая затёкшие мышцы, и ухватил хозяина за шиворот, придавив голову к тёмным от пятен доскам:

— У тебя есть выбор: либо нормальный эль и бесплатно, либо я тебе это пойло в глотку затолкаю. И пальцы, которыми ты его наливал, сломаю. Решай, мне всё равно.

Да, настроение у меня не ахти. Когда похмелье, пусть даже лёгкое, оно всегда такое. А уж в свете событий с Элоиз… Что там пальцы — хребет могу сломать. Хоть с магией, хоть без, не хлюпик.

— Ишь, чего захотел! Я сейчас позову стражу, вмиг утихомирит такого шустрого.

Ох, начинаешь ты меня бесить! У меня же от твоих воплей голова разболелась — а это всё, пламенный привет из Загранья.

Не снизойдя до повторных объяснений, проигнорировав наличие свидетелей, я спокойно зафиксировал положение тела трактирщика, разжал ножом его челюсти и с ухмылкой демона влил в него остаток содержимого кружки. Всё, как обещал, только это первая часть.

Хозяин закашлялся, чуть не подавился. Не по сердцу пойло, выплюнул.

Выражение лица сразу изменилось: ушла надменность, пропало бахвальство. Присмирел, боров, как только магическое воздействие почувствовал, залебезил:

— Что же вы сразу не сказали, что вы…

Удар под дых — нечего трепать, что я волшебник. Незаметненький такой удар, а эффект… Худеть надо, а то с таким брюхом одышка — плёвое дело.

— Я тебе всё сказал, уши надо было прочистить. Так что пальцы мои.

Как он взвыл, как завопил! А я ведь только начал, с аккуратностью некроманта разрушая кости и сухожилья.

Вырвался, запрыгал, умоляя пощадить, пообещал всё, что угодно, за счёт заведения. А у самого глаза косят — не нравиться мне это. Резко развернулся и не глядя описал невидимую обычному глазу болевую дугу, чиркнув пальцами по воздуху. Как в воду глядел — шум падающих тел, ругательства и стоны.

Настроение паршивое, опохмелиться не дают — вы нарвались.

Плевать, что знают, что маг, — сколько их, этих магов? А свидетелей могу не оставить. Или с памятью их поиграю — вот уж болезненный процесс, бальзам на мою душу. Отыграюсь за прошедший месяц.

— Первый и последний раз предупреждаю: не нарывайтесь, а то некромант не соберёт. Это наше с хозяином дело.

Не поняли. Мир вашим тушам.

Трактирщик попытался оглушить меня кувшином, а один из его защитников — пырнуть ножом. От обоих увернулся, наглядно продемонстрировав навыки самообороны.

Хозяин на высокой ноте завывал за стойкой, вспоминая о том, как же хорошо было жить со здоровой рукой, а второй мужик истекал кровью на полу.

Наклонился, вытащил из живота недоумка один из своих ножей и, не оборачиваясь, заговорив, метнул его вместе с собратом за спину, одновременно пригнувшись.

Тьхери, как хорошо-то! Почему не додумался раньше напряжение сбросить?

Три трупа.

Оружие только-только благополучно вернулось в руки, а я уже успел заготовить нордан и с самоудовлетворением наблюдал за ошмётками плоти, разлетевшимися по полу. Ничего, приберутся.

Головы как погремушки. Красиво! И личность не установишь: нордан обезображивает человека, по сути, оставляя только позвоночник и немного тканей. И, что приятно, им можно убить не одного, а сразу несколько человек. В разумных пределах, разумеется. Мой рекорд — двадцать, но в том нордане было дофига энергии.

Калеку-хозяина выворачивало. Попыток звать на помощь он уже не предпринимал.

Ничего, я тебя несильно, зарастёт. Да, кости раздроблены, но есть же! А у тех уже нет.

— Ну, как, желающие общаться со мной кончились? — я с вызовом обвёл взглядом зал. Оставшиеся посетители по стеночке ползли к выходу. Кто-то даже обделался со страху. — Кто додумается позвать стражу, познакомится с содержимым своих кишок. Так что настоятельно советую молчать.

Когда зал опустел, я развалился за ближайшим столом, спокойно стёр с него платком кровь, отпихнул чьё-то тело и крикнул бледной, как полотно, служанке, выглядывавшей из кухни:

— Приберись тут, врача своему дурню-хозяину позови, а то без руки останется. Но сначала метни на стол чего-нибудь съестного, обязательно кувшин хорошего эля. И рассчитай за комнату.

— Для вас бесплатно, — пискнул хозяин.

Выполз из-за стойки и тут же снова согнулся в три погибели. Слабенький у тебя желудок, как у Данки. Хотя Одана, умничка, кладбище вытерпела (обморок не в счёт), а тебя бы, мужик, я с собой не взял. Ну кровь, ну кости, ну части тел. У меня, к примеру, рядом с сапогом чья-то печень. Нужна мне печень? Свежая. А, пёс с ней, сердца даже вырезать не стану — дрожащими-то руками! Буду долго ковыряться, кто-нибудь припрётся… Или взять? Пропадает же добро!

Пока готовился завтрак, воспользовавшись одиночеством, обработал пару трупов. Мне много не нужно, редко пользуюсь. Отнёс добычу наверх, вымыл, уложил в сумку и вторично умылся, попутно избавившись от следов крови на одежде. Спустившись, поел, бросил на стойку пару серебряных монет — больше не заслужили — и отправился к храму.

Настроение медленно улучшалось, похмелье проходило. Ещё бы, если я таки не удержался и глотнул пару травок.

Н-да, переполох поднял знатный, сорвался, но не жалею — сами виноваты, я честно предупреждал.

Накопившуюся злость тоже нужно было куда-то деть, на ком-то сорвать. Для Элоиз необходима холодная голова, ибо убивать планирую долго и медленно, наслаждаясь каждым мгновеньем. А со злости…. Со злости убиваешь быстро.

У ворот храма меня встретила одна из девочек-учениц, сказала, что меня уже ждут, и повела по саду.

Вот интересно, как бы она отнеслась ко мне, зная, какую бойню я устроил?

Ангерца я увидел раньше, чем он меня. Так и планировал — иначе сбежит.

Ничего так, понятно, чего Одана запала. Девичья мечта! И не такой уж хлюпик, хоть и аристократ, защитить даму сумеет. Но чувствуется «белая кость» — слишком холёный. Не, к оборотням тебе соваться не стоит.

— Доброе утро, сеньор Эсфохес.

Стараюсь говорить вежливо и доброжелательно. Ещё бы улыбку к лицу приклеить — но не клеится. В итоге решил не мучиться — не дипломат.

Ангерец обернулся, удивлённо взглянул на меня: изучает. Да, ясно проступает в нём родовая порода, борзую с дворнягой не перепутаешь. В каком он там родстве с местным монархом?

И как сбежать умудрился? Судя по рассказам Оданы, у него свёкор — та ещё скотина, я бы давно убил. Женили невесть на ком, детей заставили плодить — так ещё за каждый шаг отчитывайся, к женщинам не подходи. Да с такой жизнью, как у него, любовницу завести — самое милое дело. Кстати, вот ведь выкидыши жабьи, в бордель ему можно, а к одной и той же девочке — ни-ни. Это так они честь рода блюдут!

Глянул в мысли Садерера — всё логично. Ждал Одану — явился какой-то хмырь. И где, спрашивается, подруга юности, ради которой из страны с трудом удрал? Кстати, по первому зову. Надеялся на что-то или по дружбе? Из цикла: любил, соблазнил, бросил, теперь помогать должен? Или Одана — запасной вариант, если любовницу разрешат? Сдаётся мне, что второе: ну, не верю я в дружбу мужчины и женщины.

— Извините, я вас не знаю и, к сожалению, не располагаю временем для знакомства. Я жду одну особу…

— Мою жену, полагаю.

Безгранично, безгранично удивление человеческое.

— Да не смотрите вы так на меня, сеньор Эсфохес. Вы приехали сюда по письму Оданы Азарх, моей супруги и вашей бывшей любовницы. Придётся вас огорчить: Одана в Медир не собиралась, я здесь один. И желал бы с вами побеседовать. На темы, далёкие от жены. Но, если угодно, могу рассказать, как она поживает, передать что-нибудь.

— Так значит это вы сеньор Азарх…

Меня осмотрели вдвое пристальнее, проверили наличие кольца на пальце. Опять не оправдал чьих-то ожиданий. Кем же меня Одана расписала? И, вообще, не нравится мне это, Садерер Эсфохес, уж не строили ли вы планов на пару приятных вечеров с чужой женой? Чувства-то какие-то остались, иначе послали бы её на все четыре стороны.

• Предыдущая
• 35/75
• Следующая