Демогоргон - Ламли Брайан - Страница 22

• Предыдущая
• 22/73
• Следующая

Похоже, грек ожидал более бурной реакции. Теперь пот катил с него буквально градом.

— Слушайте, нам лучше уйти. Сидеть здесь все равно, что разговаривать прямо на улице. Может быть он и сейчас за вами наблюдает.

— Кто?

— Будьте вы ПРОКЛЯТЫ… если только вы уже не прокляты! — грек снова наклонился вперед и схватил его за руку. — Разве вы не слышали, что я сказал? Я говорю о вашем отце — о вашем НАСТОЯЩЕМ отце!

И тут Трэйсу вдруг отчаянно захотелось узнать, что все это значит. Была в этом греке какая-то страстность, просто требующая ему поверить. И конечно же выслушать. Но не успел он еще вымолвить и слова, как…

— И еще одно, — сказал грек, — причем учтите: больше я вас убеждать не собираюсь. Мне и самому все это не по душе… — Тон его голоса изменился. Теперь в нем проскальзывали нотки сочувствия, даже… жалости?

— Продолжайте, — сказал Трэйс, глядя собеседнику прямо в глаза.

— Ваша мать, — сказал грек. — Она сейчас в Швейцарии в сумасшедшем доме.

Трэйс, мговенно побелев как полотно, резко откинулся на спинку стула.

— Она… отдыхает! — прошипел он. — Когда я был еще ребенком, она пережила нервный срыв и…

— Она не в своем уме, — настаивал грек. — И уже никогда не выздоровеет.

Трэйс сгорбился и с ненавистью взглянул на него.

— Ты, подонок! — процедил он. — Какого черта тебе надо?

— Послушайте, я вовсе не хотел вас обидеть, — примирительно поднял руки грек. — К тому же, это не имеет ни малейшего значения, поскольку мы все равно ничем не можем ей помочь. — Он заметил, что глаза Трэйса буквально пылают от гнева и поспешно продолжал: — Значение имеет только одно: мне известно, что свело ее с ума, и это то же самое черное зло, которое угрожает вам!

Трэйс опомнился, дрожащей рукой потянулся к кружке и залпом осушил ее.

— Ладно, убедили, — наконец выдавил он, устало пожав плечами. — Где мы можем поговорить? Где я смогу до конца выслушать вас, чтобы вы сняли этот… этот груз… со своей души? Насколько я понимаю, моя квартира для этого не подходит?

Грек покачал головой.

— Нет, за ней, возможно, следят. Лучше вызовите такси и поедем ко мне в отель. По пути сюда, я сделал остановку и снял номер. И там же оставил свои чемоданы. В них то, что я хотел бы вам показать.

Трэйс кивнул.

— О'кей, — согласился он, — и чем скорее тем лучше. Я хочу, чтобы мы все расставили по местам и немедленно!

Уже в такси Трэйс спросил:

— Вы прилетели прямо с Кипра?

— Нет, — покачал головой грек. — Я только родом оттуда. Сейчас я прилетел из Афин — но с таким же успехом мог бы прибыть сюда с Карпатоса, из Рима, даже из Парижа. Я веду дела во всех этих четырех местах. То есть, являюсь совледельцем нескольких предприятий, хотя активно в их делах и не участвую. Это поволяет мне и зарабатывать на жизнь, и в то же время оставаться в тени. Видите ли, мистер Трэйс я вынужден скрываться. И продолжается это уже около пятидесяти лет а за полвека легко стать мастером своего дела. Мои деньги работают через номерной счет в одном из швейцарских банков — впрочем как и ваши.

Услышав это, ошеломленный Трэйс даже непроизвольно вздрогнул. Грек заметил это и в первый раз за все время их знакомства улыбнулся.

— Домашняя работа, — заметил он.

Трэйс закусил губу и попытался скрыть смущение.

— Карпатос? Это вроде где-то в Румынии? — спросил он

— Похоже, вы не очень-то много путешествовали, Чарльз, — усмехнулся грек.

— Вы имеете в виду Карпаты — это горный хребет. А Карпатос — небольшой остров в Эгейском море. Там всего один городок и одна-две деревушки. До самого недавнего времени он был совершенно заброшенным местом, где-то на задворках цивилизации. В последние годы за счет туризма там стало чуть оживленнее. В тамошнем единственном городке — он называется Пигадия — у меня довольно доходный винный магазин.

— Да, похоже, местечко так себе, — заметил Трэйс.

— На Карпатосе у меня не только деловые интересы, — довольно мрачно ответил грек. — На самом деле там много такого, что не сразу бросается в глаза. Например, там в горах есть монастырь. По крайней мере был много-много лет назад. А теперь в нем обитает лишь один старик, да горстка его слуг. Этот человек состарился гораздо раньше срока, а то, что он там охраняет…

Все это было слишком загадочно для Трэйса, хотя он и не сомневался, что со временем грек все же объяснит ему о чем идет речь правда только когда сам сочтет нужным. Похоже, рассказ будет довольно долгим, решил Трэйс. К тому же, он почувствовал, что уже начинает привыкать про себя называть грека просто «греком». Итак:

— Прежде чем вы начнете свой рассказ, — сказал он, — может быть все же скажете как вас зовут? И кстати, я не люблю когда меня называют Чарльзом.

Грек пожал плечами.

— Что ж, буду называть вас мистер Трэйс.

— Нет, я имею в виду, что друзья обычно зовут меня Чарли.

— Значит, по-вашему, мы уже можем считать себя друзьями? — вопросительно поднял брови его собеседник.

"БОЙСЯ ГРЕКОВ, ДАРЫ ПРИНОСЯЩИХ! " — подумал Трэйс, а вслух произнес:

— По крайней мере до тех пор, пока не выяснится обратное. — На самом деле этот человек был ему чем-то очень симпатичен. — Так как же мне вас называть?

Грек кивнул.

— Хорошо, я назову свое имя, но употреблять его можно только в разговоре со мной. Во всех остальных случаях лучше вообще забудьте, что когда-то его слышали. Меня зовут Димитриос Каструни.

Трэйсу это имя ничего не говорило.

— О'кей, Димитриос, — сказал он, — так значит вы, ко всему прочему, еще и профессиональный беглец, так?

— Совершенно верно. Я даже дважды беглец. Давным-давно я убил человека.

Это случилось пятьдесят лет назад. Думаю, сейчас это уже мало кого может заинтересовать, но годы скитаний послужили для меня прекрасной школой выживания. И эти навыки очень пригодилось, поскольку впоследствии мне пришлось скрываться от вашего отца. А он, смею вас заверить, совершенно безжалостен!

— Понимаете, — сказал Трэйс едва ли не в отчаянии, — с одной стороны я готов выслушать вас, но вы постоянно делаете заявления вроде этого, как будто нарочно желая отбить у меня всякий интерес. Вы убили человека, были пятьдесят лет в бегах, сейчас скрываетесь от моего отца — который, насколько мне известно, еще до моего рождения погиб в автомобильной катастрофе в тысячах миль отсюда! Так как же, дьявол меня побери, принимать вас всерьез?

— Верно, дьявол вас побери, — кивнул Каструни. Он бросил взгляд в окно и увидел, что небо темнеет так будто собирается летняя гроза. Его глаза тревожно обшаривали небо, а уголок рта задергался в нервном тике. Затем он еще раз повторил: — Да, именно дьявол…

Трэйс вздохнул и попробовал зайти с другой стороны.

— Вы утверждаете, что я не сын Грега Соломона. Но мать говорила мне — причем бесчисленное количество раз — что мой отец именно он. Почему я должен вам верить? Чем вы можете доказать свою правоту? И КТО тогда мой настоящий отец?

— Кто? — Каструни метнул на него пристальный взгляд. — Скорее следовало бы спросить «что», а не «кто»!

Трэйс решил не спорить, и повторил вопрос:

— О'кей, если вам угодно, «что» же такое мой отец?

— Демогоргон!

— В жизни не слышал такого имени.

— Мало путешествовал, — как бы про себя пробормотал Каструни.

Не особенно начитан. Циничен. Особых пороков не имеет — ну разве что знакомых девушек многовато. Но кто в наши дни.. ? (Пожатие плечами) И никаких отметок, никаких СТИГМАТОВ на теле.

Конечно, возможно я и ошибся. Но ведь его матерью была Диана Трэйс и, хотя у него нет видимых источников дохода, он не бедствует и имеет счет в швейцарском банке. Так чем же он зарабатывает себе на жизнь — а самое главное, почему так боится шантажа? Значит, в нем все-таки возможно и есть что-то от его отца.

Он исподлобья взглянул на Трэйса, потом снова посмотрел в окно, за которым по-прежнему собирались тучи. При виде грозовых облаков надвигающихся на центр Лондона он заметно съежился. Где-то вдали сверкнула молния.

• Предыдущая
• 22/73
• Следующая