Развлечение - Лайонз Вайолетт - Страница 20

• Предыдущая
• 20/31
• Следующая

— Значит, ты шпионил за мной?

Он устало вздохнул.

— Ты что, нарочно выворачиваешь все мои слова наизнанку? Следить за работой отделений фирмы — моя прямая обязанность. Именно потому ты и находишься здесь. Что ты думаешь о том, что видела сегодня утром?

Тема разговора сменилась так плавно, что в первое мгновение Рейчел даже не поняла, что беседа пошла совсем в другом направлении. А когда поняла, протестовать было уже поздно. С присушим ему умом Гейбриел заговорил о том, что не могло не вызвать у нее энтузиазма.

— Это было прекрасно! — честно заявила Рей чел. — Мне нравится то, что ты здесь делаешь. Неудивительно, что «Т2» имеет такой успех. А витрина…

При воспоминании о том, в какое восхищение привела ее целая витрина с ее собственными изделиями в ювелирном магазине на Пятой авеню, дар речи покинул ее. К счастью, принесли закуски, что дало Рейчел возможность собраться с мыслями.

— Спасибо за то, что ты сделал моим вещам такую рекламу, — просто сказала она.

— Заслуга в этом вовсе не моя, — возразил Гейбриел, встречаясь с ней взглядом. — Она принадлежит тебе. Те прекрасные веши — создания твоего таланта, и я был бы дураком, если бы не предложил их публике. Видела бы ты, какой успех они имели. Редкая женщина могла пройти мимо и не остановиться. — Он поднял бокал в молчаливом тосте, и у Рейчел потеплело на сердце. — А стоило им увидеть, у них немедленно появлялось желание купить себе ожерелье или пару серег. Даже мужчины заинтересовались, сразу представив себе, как украшения будут выглядеть на шеях их жен или на запястьях любовниц.

— Я рада, что тебе понравилось.

— Более чем понравилось. — Его хрипловатый голос обволакивал ее как дым, завораживал, лишал разума. — Ты должна понять, что стала знаменитостью. У тебя замечательный, редкий талант. Поэтому— то я и вызвал тебя сюда, хотел, чтобы ты сама посмотрела, как продаются твои веши.

И только за этим? Больно было осознавать, что где— то в глубине души она имела глупость надеяться на нечто большее.

Телеграмма Гейбриела и последовавший за ней короткий телефонный разговор предполагали чисто деловую подоплеку ее поездки в Нью?Йорк. Но лишь сейчас Рейчел призналась самой себе, что мечтала о другом, более личном интересе.

— Но это не единственная причина, по которой я предложил тебе приехать.

— Не единственная?

Можно было подумать, что он прочитал мысли Рейчел или заметил боль в ее глазах.

— У меня есть для тебя две новости: одна личная, другая касается твоей работы. Первым делом работа. Это заказ, и весьма необычный.

Еда, которая мгновение тому назад казалась чудесной, сразу стала безвкусной. Рейчел почувствовала, что вот— вот умрет: после вспыхнувшей было надежды разочарование оказалось еще сильнее.

— Заказ? — повторила она, стараясь придать своему голосу хоть немного энтузиазма, и, потеряв всякий интерес к еде, отодвинула от себя тарелку. — Расскажи мне о нем.

Гейбриел загадочно улыбнулся. Что ж, по крайней мере, ей удалось обмануть его, и он поверил, что ее интересует лишь деловое предложение, вызов ее способностям.

— Сначала расскажи немного о себе. Чем ты занималась последние двенадцать месяцев — не считая, разумеется, работы? У тебя был какой?нибудь мужчина?

Сердце Рейчел отозвалось новой болью.

— Разве твои шпионы тебе не докладывали? — набросилась она на него, надеясь скрыть потрясение за деланным возмущением.

— Они вовсе не шпионы, Рейчел, — мягко возразил он. — И докладывают мне только о делах фирмы. Мои… сотрудники… не касаются твоей личной жизни.

— О, значит, ты ничего не знаешь о мужчинах, выстраивающихся возле дома и умоляющих меня поужинать с ними!

Рейчел хотела превратить все в шутку, но так и не поняла, удалось ли ей преуспеть в этом. На губах Гейбриела появилась странная полуулыбка: — В это вполне можно поверить.

— Неужели?

На ее счастье, в этот момент к ним вновь подошел официант. Она надеялась, что за время, нужное ему для того, чтобы забрать тарелки и принести новые, Гейбриел забудет об этом разговоре. Однако как только они остались одни, он возобновил его.

— Ты как будто удивляешься? Разве у меня нет оснований думать — даже знать, — что ты привлекательна и желанна для многих мужчин? А есть ли среди них один особенный? Инстинкт предупредил Рейчел, что вопрос с подвохом. Кажется, в их последнем разговоре он сказал, что она вольна выбрать любого мужчину, которого захочет.

— Один особенный любовник? — спросила Рейчел как можно более беззаботным тоном. — Да нет, я бы так не сказала. Во всяком случае, никого, с кем бы мне хотелось видеться постоянно.

В ее ответе Гейбриелу что— то явно не понравилось. Но что именно? Слово «любовник» или неопределенность формулировки? Ведь из ее слов оставалось не совсем ясным, была ли у нее дюжина поклонников или вообще ни одного.

Жестокая же правда была в том, что Рейчел пыталась, действительно пыталась. В эти, проведенные без него, месяцы она принимала любое приглашение и старалась выбросить из головы нее мысли о Гейбриеле. Все оказалось напрасным. Каждый раз Рейчел сравнивала очередного кавалера с Гейбриелом, и сравнение всегда оказывалось не в пользу первого.

— Думаю, что предпочитаю сохранять свободу действий.

Это замечание словно подлило масла в огонь. Угрюмо нахмурившись, он ткнул ножом в тарелку с силой, говорившей о кипевшей внутри ярости.

— Ты должна быть осторожнее, Рейчел… — По контрасту с действиями голос Гейбриела звучал на удивление мягко, зато глаза сверкали так зло веще, что ей стало страшно. — Учитывая современные нравы, вести подобный образ жизни не только не умно, но и опасно. Таким талантом, как у тебя, рисковать нельзя.

Талантом? Так вот что именно ему будет жалко потерять, случись с ней что?нибудь! И какое право имеет Гейбриел, год назад заявивший, что не хочет иметь с ней ничего общего, теперь интересоваться ее личной жизнью? Более того, даже делать по этому поводу замечания!

— Я живу так, как мне хочется, Гейб, и не твое дело…

— Неразборчивость в знакомствах не слишком симпатичная черта характера! — резко перебил он ее, и, хотя Рейчел сама заставила его поверить в это, реплика вызвала у нее возмущение.

— А ханжество? Сдается мне, что ты кое о чем забыл. Скажи, ты по— прежнему так же часто меняешь женщин, как делал это дома?

Рейчел не надо было объяснять своему собеседнику, что именно она имеет в виду. Пережитая пять лет назад боль до сих пор звучала в ее голосе.

— Я всегда точно знаю, что делаю.

— А я нет?

Рейчел уже не обращала внимания на то, что ее возбужденная речь начинает привлекать внимание окружающих. Она видела только сидящего перед ней человека, остальное не имело значения.

— Но тебе было всего девятнадцать. — Радовало хотя бы то, что Гейбриел явно чувствовал себя неудобно.

— И совершенно не было мозгов? Тебе не приходило в голову взять на себя ответственность за то, что произошло?

— Поверь мне, с того дня я живу с этой ответственностью и сожалением. — Сожалением! Он знал, как побольнее уколоть. — Я должен был понимать, что ты была гораздо пьянее меня…

— Пьянее! О, теперь, значит, во всем виновато шампанское!

Горько было осознавать, что Гейбриел сожалеет о том, что переспал с ней, а вовсе не о своем бессердечном поведении впоследствии. Та единственная ночь, которую Рейчел провела с ним, оказалась самым чудесным, самым счастливым временем в ее жизни, и он разрушил это одним ударом.

— А почему бы не сказать, что опытный взрослый мужчина воспользовался преимуществом…

— Воспользовался преимуществом! — Голос Гейбриела не поднялся выше разумного предела, но по всему было видно, что терпению его приходит конец.

Но Рейчел уже не могла остановиться:

— А как еще это можно назвать? Ты же сам признаешь, что мне только что исполнилось девятнадцать лет и что я была пьяна. И мы оба знаем, что из имен твоих женщин получилась бы целая книга. Умение заставить женщину делать то, чего тебе хочется, ты довел до уровня искусства.

• Предыдущая
• 20/31
• Следующая