Сценарий схватки - Лайл Гэвин - Страница 60

• Предыдущая
• 60/66
• Следующая

Я сидел в глубоком квадратном скандинавском кресле в номере Нэда. Полчаса холодной воды снаружи и хорошая порция виски внутрь привели мое лицо в состояние, ограничено пригодное для беседы.

– Так чего же теперь ждет Боско? – спросил я Луиса. Тот сидел у карточного столика, что позволяло ему смотреть в окно, рассеянно играя колодой покерных карт. Нэд сидел в другом кресле и размышлял с бутылкой пива в руках. Охранник прислонился к двери.

И по-прежнему со стороны старого города доносилась отдаленная пальба.

Луис пожал плечами и сгреб карты в кучу.

– Реакции армейских офицеров. Если они закричат: "Да здравствует Боско!", он пригласит их присоединиться вместе с танками к борьбе за свободу, отечество и счет в швейцарском банке для всех рангом выше майора. В том случае, если они поддержат его, то не смогут вернуться к Кастильо, так что новость, что всем его реактивным самолетам капут, не будет иметь большого значения. – Он щелкнул длинными пальцами. – С другой стороны, если они закричат: "Да здравствует Кастильо!", он посоветует им держаться подальше, иначе его реактивные самолеты разнесут их в клочья, и продолжит борьбу с Хименесом в одиночку. – Он взглянул на Нэда. – Он всегда держит открытой дорогу на авиабазу, транспортный самолет – наготове, а чековую книжку – в кармане.

Нэд только что-то проворчал.

Я еще раз прополоскал щеку с внутренней стороны некоторым количеством виски.

– Как на все это повлияет захват Хименесом радиостанции?

Луис помахал рукой.

– Трудно сказать. Это обстоятельство убедит некоторых, что ситуация настолько серьезна, как утверждает Боско, а других – что Боско уже проиграл. – Неожиданно он улыбнулся. – Это всего лишь моя гипотеза.

Я как бы случайно взглянул на охранника: он вел себя точно как прежде – обводя отсутствующим взглядом комнату; видно было, что обе его мозговые извилины спокойно отдыхают.

– Так где же моя "голубка", лейтенант? – обратился я к Нэду.

Он медленно поднял голову, выражение его лица оставалось жестким.

– Не беспокойся, дружище. Я не очень долго буду лейтенантом; только до тех пор, пока мы не приведем что-нибудь в порядок – Миранда не смог бы даже довести кота до кормушки.

– Он здешний, – мягко заметил Луис.

– И какое это имеет значение? – обернулся к нему Нэд.

Луис начал рассуждать.

– Я думаю, ваша репутация росла от Кореи к Конго; вы могли бы найти новую летную работу в любом другом месте. Но полагаю, вы согласитесь, что репутация капитана Миранды, как бы это сказать, несколько ограничена?

– Никто никогда о нем не слышал, – проворчал Нэд. – И никто, кто хоть что-то понимает, не наймет его даже для того, чтобы вытирать собственный нос.

– Совершенно верно. Поэтому мы можем предположить, что его будущее зависит целиком только от одного человека, который его нанял: от генерала Боско. И они оба знают это, и оба знают, что другой знает тоже. Это то, что в некоторых кругах зовется лояльностью. – Он замер с картой в руке и взглянул на Нэда. – Мой друг, вы совершили большую ошибку. Вы сказали: "Я ухожу". Диктаторам такие вещи не говорят; выше всего на свете они ценят лояльность. Они нанимают лучших людей за самую высокую плату – и после этого думают, что эти люди действительно верят в них и любят их и что, когда власть и деньги исчезнут, эти люди останутся рядом с ними, чтобы проливать кровь и умереть или держаться до наступления темноты.

Он перевернул карту, взглянул на нее и выругался.

– Вот дерьмо, никак я не научусь вытаскивать нужную карту.

– Так как насчет "голубки", Нэд? – снова спросил я. – Или будешь ждать, пока тебя понизят до капрала?

Он осушил свой бокал, медленно пересек комнату и посмотрел на меня сверху вниз.

– А может я жду, когда забуду, кто меня сбил? Ты не подумал об этом, Кейт? Считай я, что ты сделал это за деньги, может я и отпустил бы тебя. Считай я, что ты патриот, преданный Богу и Свободе, и сражаешься за Хименеса, может я и отпустил бы тебя. Но я-то твердо знаю, что ты веришь в Хименеса не больше, чем в Бога – отца и Иисуса Христа. Ты сделал это просто в личной войне против меня – потому что ты чертовски великий Кейт Карр. Все правильно. Но ты никогда не задумывался над тем, что при этом чувствую я. Кейт, я намерен получить удовольствие, глядя как тебя расстреливают.

Он яростно рванул дверцу холодильника и выхватил очередную бутылку.

– В какой-то степени ты прав, Нэд, – но это не имеет никакого отношения к твоей карьере, – устало сказал я.

– Тогда Бог мне поможет, раз ты разрушил мне карьеру.

Я поднялся, подошел к окну и взглянул на город. Вдали в доках на берегу реки у старого города к тихому небу лениво поднимался толстый столб густого черного дыма. А немного ближе, но в северной части города, вился белесоватый дымок – видимо, над радиостанцией. Но это и все. Отсюда, сверху, из прохладного тихого номера отеля можно было видеть только верхушки королевских пальм вдоль шоссе и верхние этажи зданий, вытянувшихся вдоль широких проспектов.

Почти то же, что можно увидеть с реактивного самолета во время атаки. Отсюда – или оттуда – невозможно было видеть, как кто-то движется; невозможно было увидеть, как кто-то сражается и умирает.

– Нэд, мы нравимся людям, – сказал я. – Мы чертовски полезны во время битвы за Англию или схватки с "мигами" или чего-то еще в этом роде... Но между войнами они предпочли бы видеть нас запертыми в клетки. Мы чертовски не нужны в местах, подобных этому, во времена, подобные этому. Вот почему я решил вывести тебя из игры. Потом была еще и другая причина – но главная заключалась именно в этом. Профессионалы, подобные нам, не должны находиться здесь.

– Но это же моя работа, приятель.

– Да. Но мне не нравится твоя работа, Нэд.

Он насмешливо ухмыльнулся.

– Ты стал чертовски правильным, после того как занялся чартерными перевозками.

Я пожал плечами.

– Или после того, как перестал разрушать города.

– Мы не собирались разрушать город...

– Ты не собирался? – Я огляделся вокруг. – Ты не собирался? Ты бы просто сделал то, что прикажет человек, оставшийся наверху. Если бы он приказал тебе уничтожить старый город, ты бы его уничтожил. Именно в этом заключается твоя работа.

Мы пристально посмотрели друг на друга.

В этот момент раздался резкий стук в дверь.

Нэд повернулся, схватился за револьвер, висевший у него в наплечной кобуре, потом кивнул охраннику. Охранник распахнул дверь и снова перебросил руку на ручной пулемет.

Горячий умоляющий женский голос, показавшийся мне знакомым, быстро пробормотал что-то по-испански. Я взглянул на Луиса; он окаменел в своем кресле.

Охранник шагнул вперед и исчез из виду. Раздался громкий удар – и в комнату вошел Уитмор, держа в одной руке скрюченного охранника.

Нэд схватился за револьвер. Свободной рукой Уитмор сделал молниеносное движение и в живот Нэду уставился ствол автомата.

– Я тридцать лет разыгрываю эту сцену, – проворчал Уитмор, – неужели ты думаешь, что я все еще не научился?

– Что, черт побери, вас задержало? – спросил Луис.

В комнату вошла и закрыла за собой дверь Джи Би с ручным пулеметом охранника в руках. Уитмор забрал у Нэда револьвер, толкнул его обратно в кресло, а потом заметил бокал с пивом и осушил его одним глотком.

– Понимаете, я не сплю с прошлой полуночи – с того самого момента, как они ворвались во Дворец юстиции. Это прямо через дорогу от вас. – Он повернулся к Луису. – Что, черт возьми, вы имеете в виду, когда спрашиваете, что нас задержало? Прошло только три четверти часа с того момента, когда вы сказали Хименесу, где вы. Все это время нам понадобилось, чтобы арендовать автомобиль и найти кучу багажа, чтобы выглядеть туристами, разыскивающим в это трудное и опасное время самый безопасный отель.

Кстати, он был очень тщательно одет: светлые бежевые брюки, более темный бежевый пиджак, белая рубашка и даже галстук. Было совершенно ясно, что это североамериканец, и если бы вы его не узнали, он вполне мог сойти за застрявшего здесь туриста.

• Предыдущая
• 60/66
• Следующая