С мертвых не спросишь - Лайл Гэвин - Страница 42

• Предыдущая
• 42/68
• Следующая

Я улыбнулся и облегченно вздохнул. Похоже, старина Мак уже всем осточертел. Но тут во мне вновь проснулась тревога.

– И все же я не ошибаюсь. Он вполне может сначала попросить, а потом спокойно забрать силой.

Она встала на ноги одним легким, грациозным движением, точно породистая кошка с врожденным чувством собственного достоинства.

– Во всяком случае, вряд ли он попытается это сделать до завтрака. Пойдем посмотрим, что миссис Бенсон раскопала в кладовой.

То ли миссис Бенсон небывало повезло, то ли она очень старалась, но ей удалось найти копченую форель, пирог с трюфелями и зеленый салат. Но никаких напитков, кроме воды – возможно, по американской моде, хотя ела Луис по-европейски, держа вилку в левой руке.

Я с удовольствием принялся за пирог и, прожевав громадный кусок, спросил:

– Сами пекли?

Она кивнула.

– Замечательно. Очень вкусно.

– Благодарю за лестную оценку, сэр. – Я видел, что ей приятна моя похвала. – Мне не часто приходится готовить.

Это я и сам уже понял. Круглый стол в стиле короля Георга, за которым мы сидели, был слишком мал для громадной столовой – вокруг него поместились всего шесть стульев. Но он вполне соответствовал стилю этого дома, где мебель в комнатах стояла только для порядка, а не для пользования. Но если вспомнить, что Фенвик часто оставался в Лондоне, а Дэвид – в школе...

– Вы давно здесь живете?

– Со времени нашей свадьбы. Это поместье мои родственники подарили нам на свадьбу.

Кажется, Оскар Андерхил намекал на такой вариант. Я кивнул и спросил:

– Вы хорошо знаете своих соседей?

– Достаточно, чтобы не пускать их на порог, – спокойно ответила Луис.

– Они вам кажутся слишком провинциальными?

– Дело не в провинциальности. Здесь есть простые и очень милые люди – но их немного. Нет, я имею в виду тех, кто корчит из себя деревенских обитателей, и при этом заводят громадных собак, с которыми не могут справиться, отправляются на почту отправить письмо непременно верхом, хотя чуть ли не задом наперед.

Она подложила себе салата.

– На уик-энд к нам обычно приезжал кто-нибудь из друзей Мартина, порою Дэвид привозил товарища по школе... Но такой публики у нас никогда здесь не было. А вы женаты? Хотя по вам, пожалуй, этого не скажешь.

– Когда-то был женат.

Она не стала спрашивать, что случилось – по крайней мере прямо.

– А дети были?

– Нет.

– Вам повезло. Вы их не хотели?

Я пожал плечами.

– Мы так и не собрались обсудить, хотим ли мы детей. В армии часто приходилось переезжать с места на место... Просто не было возможности осесть где-то надолго...

Луис мягко улыбнулась.

– Вам никогда не хотелось продолжить свой род, чтобы фамилия Корд не исчезла с лица земли?

– Господи упаси.

– И что случилось с вашей бывшей женой?

– Ничего, она снова вышла замуж. За симпатичного и солидного руководителя сталелитейной компании.

– И появились дети?

– Двое.

До известной степени удовлетворив ее любопытство, я спросил:

– Что вы теперь собираетесь делать? Вернетесь в Штаты?

– Пока не решила. Меня туда не слишком тянет, к тому же Дэвиду тут нравится в школе... Не знаю, все еще нужно обдумать. – Луис поднялась и налила кофе из стоявшего на электрической плитке кофейника.

– Вы брали с собой Дэвида в Америку навестить родственников? – как бы между делом спросил я.

Луис покосилась на меня, но я продолжал спокойно помешивать кофе.

– Нет, последние несколько лет не брала. – Она снова села за стол. – Мартин с моим отцом не ладили. И мне не хотелось, что Дэвид слышал, как дед отзывается о Мартине. Мой отец не стесняется в выражениях. Конечно, жаль, что из-за этого Дэвид не смог толком увидеть Америку. Все-таки школа в Харроу...слишком английская.

– Слишком?

Она смущенно улыбнулась.

– Я сказала что-то не то? Наверное, вы учились в Харроу?

– Куда там! Во время войны я учился в школе в Глазго, а потом наша семья переехала в Бастер – такую дыру, о которой мало кто слышал.

В дверь постучали, и появилась миссис Бенсон.

– Если вы закончили, я уберу со стола, и уже пойду. – Она недвусмысленно давала понять, чтобы я здесь тоже не слишком задерживался.

Миссис Фенвик ответила немного напряженным голосом:

– Спасибо, миссис Бенсон, но мы еще не закончили.

Экономка удалилась. Когда дверь за ней закрылась, я спросил:

– Миссис Фенвик – то есть Луис – скажите откровенно, вы позволите обыскать дом?

Она пожала плечами.

– Как вы настойчивы! Ну, конечно позволю. Я собираюсь в деревню за покупками, так что не меньше часа вы останетесь совершенно один.

– Отлично, – кивнул я.

Луис закурила, грациозно облокотилась на камин и улыбнулась мне.

– Отлично, – повторил я, все еще недоумевая, как все легко получилось.

Когда я вышел проводить миссис Фенвик, старого "морриса" миссис Бенсон, как и ее самой, у дома уже не было. У дощатого гаражу на две машины я помог Луис открыть скрипучие ворота. И совершенно неожиданно меня больно стегнуло воспоминание о пережитом позоре – передо мной стоял тот самый автомобиль.

Луис заметила мое состояние.

– Его пригнали еще в среду.

– Да-да. – Я продолжал смотреть на автомобиль.

Его никто не подумал помыть – с какой стати? Значит, на нем все еще оставалась грязь Кале, Арраса и Лилля, вместе с отпечатками пальцев Фенвика и моих собственных...

– А вот и моя машина. Мой маленький "Троцкий".

Второй машиной в гараже был красный "морган" последней модели – небольшая спортивная машина ручной сборки, стилизованная под старину с помощью особой формы дверей и подножек, запасного колеса снаружи и прочих наворотов.

– Троцкий? – переспросил я.

– Ну да – красный, необузданный и при этом абсолютно неподкупный.

– По-видимому, он еще не успел побывать в Мексике.

Луис звонко и весело рассмеялась.

– Интересная мысль. Что ж, может быть, я отвезу его туда, когда он станет рассыпаться. – Она набросила шелковую косынку, села в машину и завела мотор.

Я шагнул в сторону, освобождая дорогу, она аккуратно развернулась, помахала мне рукой и крикнула:

– Чувствуйте себя как дома!

Я закрыл гаражные ворота и медленно вернулся в дом.

Переступив порог, я постоял, стараясь ощутить общую атмосферу этого жилища. С одной стороны, мне мешало то обстоятельство, что для Фенвика это не было в полном смысле родным домом. С другой стороны, это же облегчало мою задачу – раз Мартин Фенвик ту появлялся только изредка, выбор потайных мест для него был довольно ограничен.

Итак, я решил начать, следуя привычной логике поисков.

Мужчина не станет ничего прятать в кухне – это не его стихия. По той же причине можно исключить и столовую. И спальню тоже – даже если у мужчины есть своя спальня, как здесь у Фенвика, она не кажется ему столь интимным и уединенным местом, как женщине. Вспомните статистику: женщины обычно сводят счеты с жизнью в спальне, мужчины – почти никогда.

Значит зону поисков можно было сократить, исключив из нее еще комнату Дэвида, а также, вероятно, кладовые, гардеробные и угольный погреб, где хозяйничала миссис Бенсон. Многолетний опыт подсказывал, что мужчины предпочитают прятать вещи где-то повыше – если только они не дети и не карлики; Фенвик не относился ни к тем, ни к другим. В замечательных и разумных правилах, входящих в программу лучших школ контрразведчиков, не учтено лишь одно – полное отсутствие объекта поисков, как в этом случае. После почти двух часов поисков я был уже почти уверен в этом. Того, что я искал, не было ни в подвале, ни на чердаке, ни где-то между ними. Как не было ни в сарае, ни в гараже.

Конечно, судовой журнал можно запереть в сундуке, а сундук зарыть где-то на участке, но поступать так Фенвику не было никакого смысла. Он же не собирался беречь журнал до лучших времен, словно вино или клад. Ведь речь шла о важных для суда доказательствах, и если Фенвик прятал судовой журнал, то где-то близко, откуда его легко можно было достать. Может быть, журнал хранится в банке или в какой-нибудь юридической конторе? Я уныло поплелся обратно в кабинет Фенвика, сел за его письменный стол и отхлебнул какого-то вина из стоявшей на нем бутылки. Небольшой, очень уютный мужской кабинет, со вкусом обставленный в темно-коричневых и густо-зеленых тонах. Два удобных кожаных кресла, ряды книг на полках, небольшая модель галеона из кости – такие вещи делали во времена Наполеона французские военнопленные, содержавшиеся в Дартмуре. Хотя, конечно, могла быть и хорошая имитация.

• Предыдущая
• 42/68
• Следующая