Последний хранитель - Колфер Йон - Страница 42
- Предыдущая
- 42/55
- Следующая
Душам берсерков было не слишком уютно в животе у Мулча. С одной стороны, руки Мулча были покрыты вытатуированными рунами, поскольку гномы фанатично опасаются проникновения в них бесов, с другой стороны, слизь гномов с незапамятных времен использовали как средство для изгнания злых духов. Таким образом, как только погибли их кролики-носители, души воинов начали свой переход в посмертие, оказавшийся для них очень непростым. Они не могли легко и стремительно воспарить в небеса. Эктоплазма переливалась и хлюпала в кишках Мулча, вызывая приступы изжоги, рези в животе и кислый привкус во рту.
Полежав минут десять, жалея себя и непрестанно выпуская газы, Мулч почувствовал, что готов двигаться дальше. Для начала он помахал руками и ногами — живот отреагировал на это достаточно спокойно, и тогда гном перевернулся и встал на четвереньки.
«Нужно убираться отсюда, — подумал он. — И подальше, подальше от поверхности, пока Опал не выпустила на свободу силы Дану, если такая штуковина в самом деле существует».
Мулч знал, что стоит ему оказаться поблизости от места, где произошло что-то ужасное, как ПП непременно постарается повесить на него всех собак.
«Смотрите, здесь же Мулч Диггамс! Давайте арестуем его и выбросим чип доступа. Камера захлопнута, Ваша честь!»
Ладно, может, все происходило и не совсем так, но Мулч знал, что именно на него всегда будут указывать пальцем, когда нужно будет найти виноватого. Замечательно сказал когда-то его адвокат на суде: «Три или четыре процента времени мой клиент не был стопроцентно замешан в преступлениях, в которых его обвиняли. Можно сказать, что имелось значительное количество случаев, причастие к которым мистера Диггамса было просто ничтожным, даже если он технически мог быть вовлеченным в правонарушения, произошедшие в срок, несколько отличающийся от того, что указан в ордере на его арест».
Это заявление привело к тому, что три аналитических компьютера перегорело, а ученые мужи несколько недель задумчиво чесали у себя в затылках.
Мулч ухмыльнулся в темноте, и его зубы осветили туннель.
«Адвокаты. У каждого обязательно должен быть хотя бы один свой адвокат».
— Ну, ладно, — сказал он вылезающим из стенки туннеля червям. — Пора двигать.
«Прощайте, старые друзья. Мы сделали все, что было в наших силах, но победить вы не смогли. Трусость — вот ключ к выживанию, Холли. Боюсь, что этого тебе никогда не понять».
Мулч глубоко и тяжело вздохнул, рыгнул в конце и подумал о том, что сейчас пытается обмануть самого себя.
«Я не могу сбежать».
Почему? Потому что ставка была выше, чем его собственная жизнь. На кону стояла вся жизнь на этой планете, которую собиралась уничтожить какая-то пикси с поехавшей крышей.
«Не буду давать себе никаких геройских обещаний, — утешал себя Мулч. — Просто быстренько взгляну на Врата берсерков, чтобы понять, насколько глубока та задница, в которой мы оказались. А может быть, Артемис уже спас всех, и я могу спокойно вернуться в свои туннели. И, возможно, не один, а с парой-тройкой ценных вещиц. Разве я не заслужил этого?»
Мулч пополз по туннелю. По-прежнему раздутый живот гнома волочился по земле, и из него раздавались странные, ни на что не похожие звуки.
«У меня хватит сил прорыть еще метров шесть, — решил Мулч. — Больше не осилю, иначе мой живот лопнет».
Но, как оказалось, Мулчу не нужно было заботиться о рытье туннеля. Посмотрев вверх, он увидел перед собой пару светящихся красных глаз. Чуть ниже слабо поблескивали мощные клыки, и все это держалось на огромной лохматой голове.
— Граффффф, — прорычал тролль, и все, что мог сделать Мулч — это рассмеяться в ответ. Над своей судьбой, естественно.
— И это тоже мне? — сказал он. — Не многовато ли будет после такого дня?
— Граффффф, — повторил тролль, тяжело продвигаясь вперед. С его клыков стекали капли парализующего яда.
Мулч преодолел страх, проскочил момент паники и оказался в состоянии, среднем между гневом и возмущением.
— Это мой дом, тролль! — крикнул он, ввинчиваясь вперёд. — Здесь я живу. Думаешь, тебе под силу справиться с гномом? В туннеле?
Графф, похоже, действительно так и думал, потому что двинулся вперед еще энергичнее, хотя и был стиснут со всех сторон стенками туннеля.
«А он будет слегка побольше, чем кролик», — подумал Мулч, а в следующий миг они столкнулись, смешавшись в общую груду костей, плоти и шерсти именно с тем звуком, который и можно ожидать при столкновении тяжелой туши тролля с коренастым гномом, страдающим от скопления газов в кишечнике.
В сарае, где сидели Артемис и Холли, ситуация выглядела абсолютно безнадежной. Все, чем они располагали — это два патрона в пистолете, который Холли едва могла поднять, а Артемис из него не попал бы и в дверь сарая, хотя она и была совсем близко.
Они забились в хвостовую часть глайдера, ожидая, когда же берсерки начнут свою атаку.
Батлер по-прежнему лежал без сознания поперек задних сидений, и из его ушей в буквальном смысле шел дым — симптом, как правило, не обещающий ничего хорошего.
Холли обхватила голову Батлера, осторожно прижала свои большие пальцы к его глазницам и направила внутрь черепа телохранителя последние остатки своей магической силы.
— Он в порядке, — тяжело дыша, сказала Холли. — Хотя этот луч ненадолго остановил его сердце. Если бы не кевларовый бронежилет на груди…
Она еще не договорила, а Артемис уже знал, что его телохранитель сумел избежать смерти в энный раз, а энный является абсолютным пределом числа дополнительных жизней, отпускаемых Вселенной любому отдельно взятому лицу.
— Его сердце никогда не станет таким, как прежде, Артемис. Больше никаких глупостей. Он выведен из строя на несколько часов, — произнесла Холли, проверяя амбразуру в фюзеляже глайдера. — А берсерки уже готовы начать наступление. Каков наш план, Арти?
— У меня был план, — вяло ответил Артемис. — Но он провалился.
Холли резко тряхнула его за плечо. Артемис знал, что в следующий раз она влепит ему пощечину.
— Пошли, Грязный мальчишка. Думай, как нам выбраться. Переживать потом будешь.
Артемис кивнул. Это была его работа — строить планы.
— Хорошо. Сделай предупредительный выстрел. Они не знают, сколько у нас патронов. Выстрел на какое-то время остановит их, и у меня появится минутка на размышления.
Округлившиеся глаза Холли лучше всяких слов сказали, что у нее сейчас на уме:
«Предупредительный выстрел! Как же я сама до этого не додумалась?»
Но сейчас не было времени на то, чтобы выражать Артемису свое восхищение, поэтому она, прикинув в руке вес батлеровского «Зиг Зауэра», открыла бойницу в окне и положила ствол на ее раму.
«Какой большой и неподъемный этот пистолет, — подумала она. — Меня нельзя будет упрекнуть, если я ненароком задену что-нибудь».
Стандартный прием осаждающих крепость — выслать вперед разведку. «Выслать вперед» — это просто тактичный способ сказать «принести в жертву». Так же поступили и берсерки, приказав одной из собак Фаулов в буквальном смысле все пронюхать. Большой серый пес возник в лунном свете в открытой двери сарая, надеясь незамеченным проникнуть внутрь и затеряться в тени.
«Не торопись, дружок», — подумала Холли и один раз нажала курок «Зига». Пуля, словно молотом, ударила пса в плечо и отбросила назад, к ожидавшим его возле сарая приятелям.
«Упс! — подумала Холли. — А ведь я целилась ему в лапу».
Когда глайдер перестал дрожать, и под черепной коробкой Артемиса стихло эхо выстрела, он спросил:
— Предупредительный выстрел, да?
Холли было жаль ни в чем не повинного пса, но если он выживет, она сумеет вылечить его.
— Теперь они предупреждены по полной программе. У тебя есть минутка, чтобы подумать.
Пес вылетел из сарая намного быстрее, чем проскользнул в него. Беллико и ее магическое окружение испытали острое чувство зависти, когда душа берсерка вылетела из трупа собаки, кратко улыбнулась и исчезла в голубой вспышке, отправившись в иной мир.
- Предыдущая
- 42/55
- Следующая
