Протокол «Сигма» - Ладлэм Роберт - Страница 43

• Предыдущая
• 43/167
• Следующая

Анна снова вернулась к проблеме списка – кто именно мог его видеть? Бартлет говорил о внутренней ревизии, проведенной ЦРУ, и о решении подключить к ней ОВВ. Сделать это посоветовали люди, руководившие расследованием, крупные правительственные чиновники. Мог ли видеть эти документы сам министр юстиции?

И все равно оставалось несколько вопросов, которые прямо-таки бросались в глаза.

Почему убийства замаскированы под естественную смерть? Почему так важно сохранить сам факт убийства в секрете?

И как насчет…

Зазвонил телефон, вернув ее к реальности. Такси прибыло.

Она закончила наносить макияж и спустилась вниз.

Такси – серебристый «Мерседес», может быть, тоже краденый – пробивалось сквозь толпу на улицах Асунсьона, явно нисколько не считаясь с тезисом о драгоценности человеческой жизни. Водитель, красивый мужчина лет под сорок, с желтовато-коричневым лицом, карими глазами и тщательно, волосок к волоску, прилизанной прической, одетый в очень идущую ему белую полотняную тропическую рубашку, то и дело оглядывался на нее, будто рассчитывал на более близкое знакомство.

Анна открыто игнорировала его. Латиноамериканский повеса, питающий к ней интерес, был ей нужен меньше всего на свете. Когда машина остановилась перед светофором, она взглянула из окна на уличного торговца, поднесшего к самому окну такси целую кучу часов – сплошь поддельные «Ролексы» и «Картье», – и отрицательно покачала головой. Рядом крутился еще один продавец – вернее, продавщица, – дряхлая старуха с травами и кореньями.

С момента прибытия в город Анна не видела ни одного белого. Может быть, они и вовсе здесь не попадаются. Асунсьон все-таки не Париж. Автобус, ехавший перед ними, изрыгнул облако вонючего дыма. Раздался всплеск инструментальной музыки.

Она заметила, что движение поредело, улицы стали шире, по сторонам появились деревья. Они находились в предместьях, приближаясь к цели. У нее была в сумочке карта города, но она не хотела без необходимости доставать ее.

Она вспомнила слова капитана Болгорио о том, что дом Проспери находится на Авенида Марискал Лопец, а это было в восточном секторе, на пути в аэропорт. Анна проезжала по этой улице, когда ехала в город, именно там находились эти красивые особняки в испанском колониальном стиле.

Но на улице, которую она видела сейчас из окна, не было ничего знакомого. Совершенно точно, она никогда не видела эту часть города.

Она подняла глаза на водителя и спросила:

– Куда мы едем?

Он не ответил.

– Эй, послушайте… – начала Анна, но тут водитель резко свернул на обочину. Улица была тихой, машин на ней почти не видно.

О, Иисус.

У нее нет оружия. Ее пистолет заперт в ящике стола в офисе. Ее подготовка по части боевых искусств и самозащиты вряд ли…

Водитель обернулся и наставил на нее большой черный пистолет 38-го калибра.

– Теперь будем говорить, – сказал он. – Ты прилетела из Америки. Ты хочешь посетить имение сеньора Проспери. Ты понимаешь, почему некоторые люди тобою интересуются?

Анна постаралась взять себя в руки и сохранять спокойствие. Если у нее и могло быть какое-то преимущество, то только психологического плана. Минус противника состоял в том, что его знания ограниченны. Он не знал, кто она такая. Или же знал?

– Если ты – шлюха из отдела по борьбе с наркотиками, то у меня есть друзья, которые с удовольствием согласятся немного поразвлечь тебя… перед тем как ты навсегда исчезнешь при невыясненных обстоятельствах. Кстати, ты не одна такая – были и до тебя. Если же ты politico из Америки, то у меня найдутся другие друзья, которые с радостью с тобой, так сказать, поговорят.

Анна придала своему лицу выражение скуки пополам с презрением.

– Ты все время говоришь про «друзей», – сказала она, затем прошипела на своем хорошем испанском: – El muerto al hoyo y le vivo al bollo. У мертвецов не бывает друзей.

– Не хочешь выбрать себе смерть? Это единственный выбор, доступный большинству людей.

– Первым придется выбирать тебе. El que mucho habla mucho erro. Мне тебя жалко – дали тебе задание, а ты его так похабно провалил. Неужели ты действительно не знаешь, кто я такая?

– Если ты такая умная, то скажи.

Она пренебрежительно усмехнулась:

– А вот этого я сделать не могу. – Она сделала паузу. – Пепито Саласару это не понравится.

Улыбка медленно сползла с лица водителя:

– Вы сказали «Саласар»? – услышав это имя, он перешел на «вы».

Наварро упомянула имя одного из самых влиятельных экспортеров кокаина в этом регионе, человека, чье торговое предприятие превосходило даже размах больших шишек из Медельина.[26]

Теперь водитель смотрел подозрительно:

– Имя назвать легко…

– Сегодня вечером, когда я вернусь в Палаквинто, я назову твое имя, – вызывающим тоном отчеканила Анна. Палаквинто – так называлось горное убежище Саласара, и это название было известно лишь очень ограниченному кругу людей. – Я сожалею, что нас формально не представили друг другу.

Мужчина заговорил дрожащим голосом. Причинять неудобства персональному курьеру Саласара – значило серьезно испортить себе жизнь, а то и вовсе потерять ее.

– Я слышал рассказы про Палаквинто – золотые водопроводные краны, фонтаны с шампанским…

– Это только для тех, кого там принимают, а на твоем месте я не стала бы рассчитывать на приглашение. – Она сунула руку в сумочку – за ключами от номера.

– Вы должны меня извинить, – просительно произнес мужчина. – Полученные мною инструкции исходили от недостаточно осведомленных людей. Никто из нас даже и не думал о том, чтобы оскорбить кого-нибудь из окружения Саласара.

– Пепито знает о том, что жизнь не обходится без ошибок. – Анна посмотрела на пистолет в расслабившейся руке мужчины, ободряюще улыбнулась, а потом стремительным движением вонзила ключи в его запястье. Зазубренная сталь проткнула кожу, задев сухожилие, и пистолет упал Анне на колени. Водитель взвыл от боли, а она быстрым и ловким движением схватила оружие и приставила дуло к его затылку.

– La mejor palabra es la que no se dice, – процедила она через стиснутые зубы. – Самое лучшее слово, это то, которое не сказано.

Она приказала ему выйти из машины и отступить на пятнадцать шагов в чахлые придорожные кусты, затем пересела на его место и умчалась прочь. Она строго приказала себе не тратить времени на воспоминания об этой весьма неприятной стычке и не поддаваться панике, которая могла овладеть ее инстинктами и перекинуться на разум. У нее были еще дела, которые следовало сделать.

Дом, принадлежавший Марселю Проспери, стоял немного отступя от Авениды Марискал Лопец. Этот огромный особняк в испанском колониальном стиле, окруженный довольно экстравагантным, но при этом изумительно ухоженным парком, напомнил Анне старинные дома, построенные испанскими миссионерами в Калифорнии. Но вместо обычного газона за кованой железной оградой здесь виднелись террасы, засаженные рядами кактусов и буйной дикой растительностью.

Немного не доехав, она оставила серебристый «Мерседес» на дороге и пошла пешком к воротам, где стояло незанятое такси. Из него вышел невысокий пузатый мужчина и легким шагом направился к ней. Это был темнокожий метис, с обвисшими черными усами, делавшими его похожим на bandito, такие же черные волосы были зачесаны на затылок и обильно политы каким-то лаком, чтобы прическа не распадалась. Его лицо лоснилось от пота, и он выглядел довольным собой. Белая рубаха с коротким рукавом была местами полупрозрачной от пота и открывала спутанные волосы на груди.

Капитан Болгорио?

Такси уехало, и Анна удивилась, почему Болгорио приехал не на своей полицейской машине.

Лучезарно улыбаясь, он подошел и пожал ей руку своими двумя липкими ручищами.

– Агент Наварро, – сказал он. – Очень приятно встретить такую красивую женщину.

• Предыдущая
• 43/167
• Следующая