Дом Люцифера - Ладлэм Роберт - Страница 39

• Предыдущая
• 39/108
• Следующая

Несколько секунд спустя он оказался на соседней улице, в очень похожем на его дом бунгало, которое также принадлежало ему. В доме было пусто, никакой аппаратуры, кроме одного простого телефона. Находился дом на отшибе, и на нем постоянно висела табличка: «Продается». За домом раскинулась широкая лужайка, затем шла живая изгородь, разделявшая два строения. Сейчас оттуда доносились проклятия и крики боли. Но он также расслышал звон разбитого стекла и понял, что нападавшие скоро окажутся в его доме и станут искать потайной ход.

Испуганный Марти потянулся к телефону и набрал номер.

Университет Джорджтауна был основан еще иезуитами, в 1789 году, и являлся первым католическим университетом Соединенных Штатов. Среди деревьев стояли красивые здания восемнадцатого и девятнадцатого веков, вдоль зеленых лужаек вились выложенные камнем тропинки. И все это напоминало о тех счастливых временах, когда наука почти ничего не знала о вирусах, но уже начинала нащупывать решения ко многим жизненно важным проблемам современного общества. Смит размышлял об этом, стоя возле узкого стрельчатого окна с видом на старинный кампус, затерявшийся среди высоких и мощных деревьев.

– Так вы работаете на этом факультете? – спросил он.

– Да, я кандидат в бакалавры исторических наук. – Марджори Гриффин печально пожала плечами. – Полагаю, Билл никогда не говорил вам об этом. Мы познакомились, когда я училась в Нью-Йоркском университете. А уже позже устроилась на работу сюда.

– Он никогда не распространялся на темы, связанные с его личной жизнью, – заметил Смит. – В основном мы говорили с ним о работе, вспоминали прошлое. Старые добрые времена.

Марджори Гриффин рассеянно помешивала чай в кружке.

– А когда мы с ним недавно встречались, так даже об этом никаких разговоров не было. Что-то произошло с Биллом за последние несколько лет. Он очень изменился. Стал молчалив, мрачен.

– А когда вы с ним последний раз виделись, Марджори?

– Дважды за последние несколько дней. Во вторник утром вдруг возник у меня на пороге. Потом зашел еще раз, прошлой ночью. – Она отпила глоток. – Был страшно возбужден, взвинчен. И мне показалось, очень беспокоился о вас. А войдя в дом, первым делом подскочил к окну и стал смотреть на улицу. Я спросила, что он там потерял, но Билл не ответил. Попросил чашку чая. Принес с собой целый пакет круасанов, купил во французской булочной на Эм-стрит.

– Значит, это был неожиданный визит? – предположил Смит. – Но зачем он приходил?

Марджори Гриффин ответила не сразу. Глядела в окно на студентов, вышагивающих по каменной дорожке, и на лице у нее застыло задумчивое и отрешенное выражение.

– Возможно, прилив сентиментальности. Мне почему-то не хочется верить, что он приходил сказать последнее прощай. Но, может, так оно и было. – Она подняла на Смита печальные глаза. – Вообще-то, я надеялась узнать у вас.

Только тут Смит, к своему удивлению, вдруг заметил, что она очень красивая женщина. Нет, совсем в другом роде, чем Софи. Спокойная неброская красота. Ясная, чистая и безмятежная. Марджори производила впечатление не то чтобы пассивной женщины, нет. Но была лишена каких-либо черт, указывающих на беспокойность натуры. Большие темно-серые глаза, черные волосы, уложенные пучком у основания шеи. Непринужденность манер. Немного широковатые скулы и четко очерченная линия подбородка. Фигура стройная, хоть и полноватая. И буквально на какую-то долю секунды Смит вдруг ощутил, что его неудержимо влечет к этой женщине. Но ощущение тут же растаяло. Улетучилось до того, как могло перерасти в нечто большее, неожиданное и нежелательное, и сопровождалось острым приступом укоризны в собственный адрес. Вожделение сменила тоска. Тоска по Софи.

– Два дня тому назад, – начал он, – нет, теперь уже почти три, Билл предупредил меня об опасности. – И Смит описал встречу в парке Рок-Крик, последовавшие затем нападения на него, историю с вирусом и смерть Софи. – У кого-то имеется в распоряжении живой вирус, – добавил он. – И эти люди убили Софи, а потом генерала Кильбургера и его секретаршу.

– Боже милостивый!.. – Лицо ее посерело от страха.

– Пока не знаю, кто они и каковы их цели. И почему они охотятся за мной. Но Билл работает вместе с ними.

Она в ужасе прикрыла рот ладонью.

– О, нет! Это невозможно!

– Только это объясняет, почему он смог меня предупредить. А сам я сейчас пытаюсь выяснить другое. Работает ли он на них по собственной воле или по чьему-то секретному заданию?.. – Смит умолк, а затем, после паузы, не без колебания добавил: – Его ближайший друг из ФБР уверяет, что в Бюро никакого задания Биллу не давали.

– Лонни Форбс. Мне всегда нравился Лонни. – Она печально покачала головой. – Билл изменился. Стал жестче. Более циничным. И во время тех двух последних встреч с ним я заметила, что его что-то угнетает. И еще мне показалось: ему совсем не нравится ситуация, в которой он оказался. Он стыдится себя и в то же время не может остановиться или отступить. Потому что так уж устроен мир. – Марджори поднесла к губам чашку, увидела, что она пуста, и отставила в сторону. – Но все это, конечно, из области догадок. И еще. Я ни за что больше не выйду замуж. Можно встречаться время от времени с каким-нибудь симпатичным мужчиной, но не более того. Просто я очень любила Билли. А он, как я уже говорила, больше всего на свете любил свою работу, это его и подвело. Знаю, он чувствует себя преданным. Он потерял веру. Если вы, конечно, понимаете, о чем это я.

Смит понял.

– Просто хочет получить свою долю в этом мире, где превыше всего ценят деньги. Не с ним первым такое случается. Ученые и врачи тоже не прочь сколотить побольше баксов. Назначают цену на каждую болезнь, лечат, спасают жизни. Уму непостижимо, до чего мы дожили!

– Но он не мог предать вас, – сказала Марджори. – И его раздирают противоречия.

– Он уже предал меня. Софи погибла.

Она хотела что-то возразить на это, но тут вдруг зазвонил мобильник Смита.

Смит выхватил телефон из кармана:

– Да?

Это был Марти, и голос его звучал одновременно возбужденно и испуганно.

– Я всегда говорил, Джон, что в этом мире небезопасно. – Он задыхался от волнения. – И только теперь понял это в полной мере. Ощутил на собственной шкуре. Ко мне ворвалась целая банда. Если точней, их было четверо. Ворвались в мой дом. И если найдут меня, то точно убьют. Наверное, все дело в тех изысканиях, что я для тебя проводил. А потому ты должен, просто обязан спасти меня!

Понизив голос, Смит спросил:

– Ты где?

– В другом моем доме, – Марти назвал адрес. И тут же испуганно взвизгнул: – Быстрей!

– Еду.

Смит извинился перед Марджори Гриффин, записал для нее номер своего мобильного телефона и попросил позвонить, если Билл вдруг объявится снова. А потом выбежал на улицу.

Быстро проехав мимо дома Марти, Смит успел заметить припаркованный в боковой аллейке серый фургон. Похоже, в машине никого не было, а высокая изгородь и шторы на окнах скрывали то, что творилось в доме. Смит огляделся по сторонам, но ничего подозрительного не заметил. Тогда он свернул за угол и подъехал к бунгало, располагавшемуся сразу за домом Марти. На лужайке у входа была установлена белая металлическая табличка с надписью: «Продается», немного проржавевшая по краям.

В окне первого этажа мелькнула какая-то тень, затем над подоконником появилась испуганная физиономия Марти.

Смит бросился к входной двери.

Марти отпер ее. К груди он прижимал пачку каких-то бумаг и пульт дистанционного управления.

– Входи, входи! Да быстрее же! – Он настороженно озирался по сторонам. – Будь на твоем месте Флоренс Найтингейл, мне бы уж давно настал конец. Что так долго?

– Будь я Флоренс Найтингейл, меня бы тут вообще не было. Мы с ней живем в разные века, – Смит запер за собой дверь и оглядел пустую комнату. – Ну, теперь рассказывай, что произошло.

• Предыдущая
• 39/108
• Следующая