Бумага Мэтлока - Ладлэм Роберт - Страница 43

• Предыдущая
• 43/64
• Следующая

— Господи! Боже мои. Боже мой! — Она схватилась за палец с кольцом и начала его выкручивать, словно от этого кольцо могло исчезнуть.

— Теперь слушай меня и отвечай на мои вопросы! Иначе я завтра утром буду в Уэбстере и начну задавать вопросы там! Тебе это больше понравится?

— Пожалуйста! Пожалуйста! — В глазах у девушки заблестели слезы. Руки ее тряслись, она тяжело дышала.

— Как ты сюда попала?

— Нет! Не могу...

— Как?

— Меня завербовали...

— Кто?

— Другая... Другие девушки. Мы друг друга вербуем.

— Сколько вас здесь?

— Не много. Не очень много... Здесь тихо. Мы должны вести себя тихо. Отпустите меня, пожалуйста. Я хочу уйти.

— Нет, подожди! Я хочу знать, сколько вас и почему вы здесь.

— Я же сказала вам! Не много — может быть, семь или восемь девушек.

— Но там, внизу, человек тридцать!

— Я их не знаю. Они из других мест. Мы ведь не спрашиваем, кого как зовут.

— Но ты знаешь, откуда они?

— Некоторые... да...

— Из других университетов?

— Да...

— Но зачем, Джинни? Зачем?

— Зачем?! Да ради денег.

На девушке было платье с длинными рукавами. Он схватил ее за правое плечо и дернул вниз, оторвав рукав ниже локтя. Она пыталась сопротивляться, но он одолел ее.

Никаких следов. Никаких отметин.

Девушка начала лягаться, и он ударил ее по лицу. Она застыла. Мэтлок схватил ее за левое плечо и оторвал рукав.

Вот они. Поблекшие. Не вчерашние. Но несомненные. Крошечные красные точечки — следы иглы.

— Я сейчас не колюсь. Уже много месяцев не колюсь.

— Но тебе нужны деньги! Тебе нужны эти пятьдесят или сто долларов, которые ты получаешь каждый раз, как приходишь сюда... Для чего на этот раз? Чтоб купить желтеньких? Красненьких? ЛСД? Метедрина? Для чего сейчас? Травка ведь так дорого не стоит!

Девушка зарыдала. Слезы текли по ее щекам. Она закрыла лицо руками и, всхлипывая, простонала:

— Столько горя! Столько... горя! Пожалуйста, отпустите меня!

Мэтлок опустился на колени и прижал голову девушки к своей груди.

— В чем же горе? Расскажи мне, пожалуйста. В чем?

— Они заставляют нас... Столько людей нуждаются в помощи. А они не станут никому помогать, если ты отказываешься... Я не знаю, как вас зовут, но отпустите меня. И никому ничего не говорите. Отпустите меня!.. Пожалуйста!

— Отпущу, но сначала ты должна кое-что мне объяснить. Тогда ты сможешь уйти, и я никому ничего не скажу... Ты здесь потому, что тебе угрожали? Угрожали и другим девочкам?

Девушка молча кивнула.

— Чем тебе угрожали? Что донесут на тебя?.. Сообщат, что ты наркоманка? Это же чепуха. По крайней мере, нынче...

— О, как же вы отстали! — сквозь слезы произнесла девушка. — Они могут уничтожить тебя. Испортить тебе всю жизнь. И твоей семье, и соученикам... Могут даже упрятать в тюрьму. Обвинят в наркомании, в продаже наркотиков... Ты, скажем, знаешь парня, который попал в беду, а они могут его вызволить... Или какая-нибудь девушка на третьем месяце, ей нужен врач — они могут все устроить. Без шума.

— Но тебе-то они зачем? Ты что, вчера родилась? Не знаешь, куда в таких случаях обращаются?

— О Господи! Это не я, а вы вчера родились! Суды, которые занимаются делами о наркомании, врачи, судьи! Они их всех держат в руках!.. И вы тут ничего не можете сделать! И я ничего не могу сделать. Так что оставьте меня в покое, оставьте нас в покое! Слишком много людей пострадает!

— А ты будешь по-прежнему делать то, что тебе велят!

Девушка снова подняла на него взгляд, полный страха и презрения.

— Я так и думала, — сказала она странно спокойным голосом. — Я не рассчитывала, что вы поймете. Вы же понятия об этом не имеете... Мы не такие, как вы. Никого, кроме друзей, у меня нет. И у них тоже. Мы помогаем друг другу... Я вовсе не хочу быть героиней. У меня на ветровом стекле нет флажка с переводной картинки, и мне не нравится Джон Уэйн. По-моему, он дерьмо. Вы все дерьмо. Все!

Мэтлок отпустил руку девушки.

— Как ты думаешь, долго ли так продержишься?

— О, я везучая. Через месяц я получу эту бумажку, за которую заплатили мои родители, и выйду из игры. Они потом обещают поддерживать контакт, но больше почти никогда не возникают... Просто ты должен каждую минуту помнить, что это возможно...

Мэтлок отвернулся.

— Мне очень жаль тебя. Очень, очень жаль.

— Не стоит жалеть. Я везучая. Через две недели после того, как я получу это гравированное дерьмо, которое так необходимо моим родителям, я уже буду в самолете. Я уезжаю из этой проклятой страны. И никогда не вернусь!

Заснуть он даже не пытался — знал, что не удастся. Он дал девушке денег и отослал ее; ничего другого — ни надежды, ни мужества — он дать ей не мог. То, к чему он призывал ее, было отвергнуто, ибо влекло за собой опасность и страдания для множества юных существ. Ни убеждениями, ни угрозами не заставишь их сбросить свое бремя. В конечном счете, это их собственная битва. И они не хотят никакой помощи.

Он вспомнил одно изречение: «Взгляните на детей, взгляните и поймите их. Они растут высокими и сильными и охотятся на тигра более ловко, ибо они мускулистее вас. Они лучше вас сохранят овечек. Вы стары и дряблы. Взгляните на детей. Остерегайтесь их!»

Действительно ли дети лучше охотятся на тигра? И даже если это так, то чьих овечек они оберегают? И кто тогда тигр?

Проклята ли эта страна? Как она дошла до жизни такой?

Вопросы обжигали ему мозг.

Сколько еще таких Джинни? Насколько широко Нимрод организовал вербовку?

Он должен все это выяснить.

Девушка подтвердила, что кроме Кармаунта есть и другие подобные заведения, но она не знает где. Одних ее подружек посылали в Нью-Хейвен, других — в Бостон, третьих — на север, в пригороды Ганновера.

Йельский, Гарвардский, Дартмутский университеты.

И самое ужасное, что Нимрод угрожает будущему тысяч людей. Как это она сказала?

«Они потом обещают поддерживать контакт, но больше почти никогда не возникают... Просто ты помнишь, что это возможно».

Если причина в этом, то изречение неверно. Дети вовсе не так сообразительны, и мышцы у них гораздо более слабые, и нет оснований их опасаться. Скорее они вызывают жалость. До тех пор, пока они не вольются в разные группировки, пока не пойдут за лидером или другими, сильными детьми.

Мэтлок решил съездить в Нью-Хейвен. Может быть, там он найдет ответы. В Йельском университете у него было полно знакомых. Придется, конечно, сделать крюк и отклониться от намеченного курса, но такова уж эта нимродовская одиссея.

Вдруг Мэтлок замер. Несколько секунд он не мог понять, откуда исходят эти странные высокие звуки. Он не сразу вспомнил о телектронике, лежавшем в кармане пиджака. Но где же пиджак? Возле кровати его не было.

Мэтлок включил лампу на ночном столике и оглядел комнату; от непрерывных коротких сигналов у него бешено колотилось сердце, на лбу выступил пот. Наконец он увидел пиджак на кресле в дальнем конце комнаты. Он взглянул на часы: тридцать пять пятого. Бросившись к пиджаку, он вытащил ужасный прибор, выключил его. Его охватила паника, свойственная тому, кого преследуют. Он схватил телефон, стоящий на столике возле кровати. Это была прямая линия без коммутатора.

Гудок был обычный — как везде вдали от больших городов. Глуховатый, но непрерывный. Если телефон прослушивается, он все равно не сможет об этом узнать. Он набрал 555-68-68.

— Абонент три-ноль докладывает, — раздался голос, записанный на пленку, — просим извинения за беспокойство. У подопечной по-прежнему все в порядке. Однако ваш друг из Уилинга, штат Западная Вирджиния, очень настойчив. Он звонил в четыре пятнадцать и сказал, чтобы вы немедленно ему позвонили. Мы обеспокоены. Все.

Мэтлок повесил трубку и стал искать сигареты, стараясь ни о чем не думать. Ему нужно было успокоиться.

Он закурил, глубоко затянулся и понял, что выбора у него нет. Придется выйти из Кармаунтского загородного клуба и найти телефон-автомат. Гринберг не стал бы просто так звонить в четыре утра. А отсюда звонить Гринбергу не стоит.

• Предыдущая
• 43/64
• Следующая