Чудовище в камышах - Суслин Дмитрий Юрьевич - Страница 15

• Предыдущая
• 15/30
• Следующая

– Ага, так ты все-таки здесь! – Глаза у Ксюши горели охотничьим азартом, как у кошки, которая собралась поймать мышь. – А то мне Варька сказала, что тебя дома нет. Вот зараза! Но, ничего, меня не обманешь. Я всегда сама все проверяю, словам не верю. Как сердцем чувствовала, что ты дома.

– Что здесь вообще творится? – прошептал Лешка, заранее прижимаясь к спинке кровати.

Грациозными и по-кошачьи изящными движениями Ксюша приблизилась к Лешке и села с ним рядом.

– Привет, Алексей! – томным голосом произнесла она и сделала губки бантиком, словно невзначай приготовив их для поцелуя. Стоит ли говорить, что Лешка не стал ее целовать. Он даже поморщился от одной мысли. Но Ксюша сделала вид, что ничего не случилось. – С приездом, милый!

И торжественным, как у фокусника в цирке, движением смахнула полотенце. Под ним оказался поднос с горячим клубничным пирогом. По комнате разнесся дивный аромат.

– Испекла специально для тебя, сама! – объявила Ксюша. На самом деле пирог испекла ее мама. Девица соврала и даже глазом не моргнула. – В кино видела. В американском. Там, если кто-то приезжает, его встречают пирогом. Поешь, Алекс, это безумно вкусно.

В подтверждении своих слов Ксюша сунула палец прямо в серединку пирога, в самую ягодную начинку, вынула его и сунула себе в рот.

Меньше всего сейчас Лешке хотелось пробовать Ксюшин пирог. Он смотрел на нее во все глаза и ничего не мог понять. Ведь эта девочка в прошлом году была такой же простой и обыкновенной девчонкой, как и Варька, также играла, вела себя нормально, и все время ссорилась с Лешкиной Катей. Мальчику даже несколько раз приходилось разнимать их, чтобы предотвратить драку. А сейчас перед ним сидела какая-то незнакомая красотка с обложки журнала, пахнувшая духами, помадами и клубничной начинкой от пирога.

– Чего смотришь? – спросила Ксюша, протягивая мальчику уже отрезанный кусок. – Кушай. Это вкусно. Или ты хочешь меня обидеть? Я ведь от всей души. Тесто сама ставила, ягоды собирала. Весь день у плиты. Угощайся!

Пришлось взять пирог. Он оказался действительно вкусный. Просто таял во рту.

– Вкусно! – похвалил Лешка.

– Правда? – обрадовалась девочка. – Еще будешь?

– Нет, спасибо.

– Ну, еще один кусочек!

– Я уже сыт.

– Не стесняйся! – Ксюша чуть ли не силой стала совать Лешке в рот следующий кусок. Перед ее напором он не смог устоять, к тому же пирог был такой вкусный, что помимо своей воли Лешка стал его жевать. – Ешь! Я тебе завтра еще испеку. С чем ты любишь?

– Завтра? Еще испечешь? – Лешка сразу же перестал работать челюстями. Мысль о том, что какая-то посторонняя девочка, пусть и симпатичная, и которая в прошлые годы ему действительно нравилась, но не Наташа Воронцова, будет каждый день готовить для него пироги и кормить его ими, как-то не очень понравилась Васильеву. – Постой, постой! А зачем завтра? Я же приехал! Ты меня встретила пирогом, по доброй американской соседской традиции. Но зачем же завтра опять? Не надо!

– Ладно, не буду, – тут же с радостью согласилась Ксюша, у которой не было никакого желания возиться завтра с тестом и начинкой, или, хуже того, просить об этом маму. – Все будет, как ты пожелаешь. Твое слово – закон!

И она ласково похлопала Лешку по щеке и, щелкнув зубками, сделала громкое: «Ам!».

Лешка вздрогнул и чуть не подавился остатками своего пирога. С трудом проглотил, и сказал:

– Не понял!

– Чего ты не понял, пупсик? – спросила Ксюша и полотенцем вытерла Лешке рот от крошек и клубники.

– Я не понял, что значит это: «Все будет, как ты пожелаешь. Твое слово – закон!» Что ты имеешь в виду?

Ксюша кокетливо захлопала глазками:

– Что я имею в виду?

– Да.

– Леша, ты меня удивляешь! Ты сам должен это понимать. Не маленький уже.

– Что я должен понимать? – Васильев начал чувствовать, как им овладевает ярость. – Что?

– Девушка приходит домой к парню, одна, – покачав плечиками, многозначительно улыбнулась Ксюша. – Теперь ты понимаешь, о чем я говорю?

– Но я же тебя не звал, – возмутился Лешка.

– А кто об этом знает? Кто? Все видели, как я к тебе шла. С пирогом! Вся деревня. И вот уже час, как мы с тобой наедине. Только ты и я. И больше никого. Наверно это что-то значит?

– Да ничего это не значит! – закричал Васильев. – Подумаешь, пирог вместе поели. Что тут такого?

– А кто в это поверит? – вдруг плаксивым голосом спросила Ксюша, и ее глаза наполнились слезами. – Кто? Все теперь будут думать, что мы с тобой влюбленная пара.

– Влюбленная пара! – закричал Лешка, и его с кровати как ветром сдуло. Он встал подальше и смотрел на Ксюшу и не верил своим ушам.

– Да. Ты парень, а я твоя девушка. Поэтому я и говорю, что все будет теперь, как ты скажешь.

– А если я скажу, что ничего не будет? – голос у Лешки зазвучал угрожающе.

– Ты этого не скажешь! – воскликнула Ксюша и заломила перед собой руки. – Ведь ты меня скомпрометировал.

– Чего я сделал? А ну быстрее катись отсюда со своим пирогом.

– Ко мне теперь никто не подойдет, потому что будут думать, что я твоя! – во весь голос зарыдала девушка. – Кому я теперь нужна? Как тебе не стыдно? Так ломать чужую судьбу! Я тебе доверилась! А ты? Ты…

– Сумасшедший дом! – схватился за волосы Васильев. Он не знал, что делать.

Обливаясь слезами, Ксюша тянула к нему руки. Но Лешка подбежал, схватил поднос с остатками пирога и сунул его девочке. Поднял ее с кровати и легкими тычками стал выпроваживать к двери.

– Хватит тут театр устраивать!

– Это не театр. Я искренне говорю! Это моя душа просит о любви.

– Поздно уже. Ночь скоро. Тебя родители потеряли.

– Так я тебе совсем не нравлюсь? Скажи!

– Не знаю…

Лешка очень хотел сказать, что не нравится, но не смог. Девчонка она была все же очень симпатичная, были в прошлом даже моменты, когда он думал о ней. Но это были минуты отчаяния и малодушия, когда он вдруг решал, что с Наташей Воронцовой ему уже никогда не быть. И все же сказать твердое «Нет!» он не смог. Ксюша почувствовала, что он колеблется.

– Я знаю, что тебе нравлюсь. Ты просто признаться в этом боишься. Это потому что ты очень скромный. Поэтому я сама и пришла. Не бойся своих чувств, Лешенька! Любимый! Открой мне дверь в свое сердце!

Она попыталась обнять Лешку, но тот с силой повернул ее от себя на сто восемьдесят градусов и продолжал толкать к двери.

– Родители тебя ждут, – бормотал он, – ругаться будут.

– А может, ты уже с Варькой связался? – внезапно осенило Ксюшу. Она резко повернулась, и глаза ее, моментально высохнув от слез, наполнились гневом. – Она ведь отсюда шла. Это что же получается? Она у тебя была?

– Была, – брякнул Лешка и тут же пожалел, что эта фраза сорвалась с его губ. – Вернее, не была.

– И ты был с ней? – задохнулась Ксюша.

– Да был. Что тут такого?

– И вы… вы?

– Да ничего.

– Что тут было? Немедленно признавайся, что тут у вас было?

– Да ничего не было! – заорал Васильев. – Дуры вы обе, вот кто! Набитые!

– Набитые? – переспросила девушка.

– Да, набитые! Если вам парень нужен, ищите его себе в другом месте. Только не здесь! Понятно вам?

Ксюша от такого напора растерялась, и Лешка, воспользовавшись этим, вытолкал ее за дверь.

– Иди домой!

– Я все равно не отступлюсь от тебя! – закричала уже со двора Ксюша. – Я буду бороться за тебя! Я завтра же… я завтра опять приду. Утром. Я тебя этой рыжей ведьме не отдам. Ей и Петьки хватит. Она тебя недостойна. Ты мой, Леша! Только мой! А я твоя!

Лешка схватил с кровати подушку и закрыл ею себе уши, чтобы не слышать Ксюшиных воплей. Она еще некоторое время покричала что-то, затем неожиданно успокоилась, замолчала и ушла.

– Наконец-то!

Васильев заметался по дому, как разъяренный лев. Он не мог поверить тому, что только что произошло. Он кинулся было к ноутбуку, чтобы отвлечься, но ему вдруг подумалось, что как только он откроет крышку, снова заявится какая-нибудь девица и начнет признаваться ему в любви и умолять стать ее парнем.

• Предыдущая
• 15/30
• Следующая