Эта черная, черная смерть - Квиннел А. Дж. - Страница 8

• Предыдущая
• 8/61
• Следующая

К столу подошел официант, готовый налить еще супа из акульих плавников.

Колин Чапмэн обратился к нему на безупречном кантонском диалекте:

– Он восхитителен, и я мог бы лакомиться им до восхода солнца, но предвижу, что будет еще немало смен блюд.

Официант вытаращил от удивления глаза и скосил их в сторону Люси. Она улыбнулась и на том же диалекте произнесла:

– В десерте иногда находят бриллиант.

Когда официант отошел, лицо ее стало серьезным, и она легонько стукнула кулачком по столу, чтобы подчеркнуть значение своих слов:

– Я хочу отомстить тому, кто отдал этот приказ.

Чапмэн ответил столь же серьезно:

– Отдал этот приказ Томми Мо Лау Вон. Вы, конечно, знаете, кто это такой.

– Да, знаю. Глава 14-К. Все знают, кто он такой, но, похоже, замечательная гонконгская полиция ничего не может с ним сделать. Если бы это произошло в Китае, власти его уже давно расстреляли бы.

Официант принес следующее блюдо – морское ухо в устричном соусе. После того как он обслужил их и отошел, Чапмэн ответил:

– У вас, Люси, несколько превратное представление о том, что сейчас происходит в Китае. Арестовывают и приговаривают к смерти лишь самых заурядных торговцев наркотиками, сводников, мелких воришек и проворовавшихся чиновников. Таких людей, как Томми Мо Лау Вон, там не расстреливают. Томми Мо часто ездит в Китай. У него там по всей стране дела, но особенно тесные связи в Кантоне и во всех новых экономических зонах. В пяти милях от города, на Жемчужной реке у него там потрясающая вилла.

– А коммунисты об этом знают?

– Конечно, знают. Мы передали им всю информацию. Они предпочитают закрывать на все глаза и оказывают ему покровительство. Делают они это по многим причинам. Не последнюю роль играют взятки, которые Томми Мо щедро раздает направо и налево… Новый экономический порядок резко усилил коррупцию в Китае. Сейчас там все совсем не так, как было двадцать лет назад. Другая причина объясняется положением в самом Гонконге. Если в 1997 году между китайским и британским правительствами в последнем туре борьбы за власть возникнут проблемы, власти Китая используют Томми Мо и двадцать тысяч его последователей в колонии как угрозу Великобритании.

Мы не можем его арестовать даже несмотря на страшные преступления «Триады», просто потому, что у нас нет серьезных улик. – На его лице промелькнула циничная усмешка. – Мы не можем его привлечь даже за нарушение налогового законодательства. С внешней стороны его жизнь очень скромная. Живет он в квартире на пятом этаже дома в Счастливой долине. К налогообложению предъявляет небольшой доход от маленькой компании по торговле рисом. Он ни разу даже близко к месту преступления не приближался. Однако в действительности все обстоит иначе. Кроме виллы в Китае у него есть еще одна в Сай Куне, на новых территориях. Официально ею владеет одна тайваньская фирма, которая, как мы полагаем, служит прикрытием для 14-К. На самом деле вилла эта – настоящая крепость. Обнесена высокой каменной стеной вокруг всей территории, сложнейшая система охранной сигнализации. Мы подозреваем, что именно там проходят обрядовые церемонии «Триады». Томми Мо проводит на этой вилле много времени, хотя официально проживает в обшарпанной квартирке в Счастливой долине. Он, конечно, нанимает лучших юристов и бухгалтеров, точнее, это делает его тайваньская компания. Мы его и пальцем тронуть не можем.

Они расправились с морским ухом. Официант был далеко от стола, потому что Люси просила его подходить к ним только тогда, когда она кивнет ему. Так она сейчас и сделала, а тот принес им следующее блюдо – жаренную по-ланконгски курицу. Попробовав кусочек, Чапмэн сказал:

– Да, такого я действительно никогда не ел.

Люси рассеянно кивнула. Мысли ее были далеко. Она лишь слегка прикасалась к изысканным блюдам. Девушка снова взглянула на англичанина.

– А вы не можете перевербовать кого-нибудь из его ближайшего окружения? В борьбе с мафией итальянской полиции такие трюки иногда удаются.

– Мы уже несколько лет пытаемся это сделать. Предлагали новые имена и эмиграцию в Австралию или в Южную Америку. Я уполномочен распоряжаться весьма значительными суммами, выделенными на приобретение необходимой информации. На первый взгляд, Люси, «Триада» кажется похожей на мафию, но, поверьте мне, они очень от мафии отличаются – они гораздо опаснее.

Она заказала бутылку «Монтраше», и когда официант ее принес, сама наполнила бокалы. Официант, стоявший в нескольких метрах от них так, чтобы нельзя было разобрать, о чем они говорят, слегка нахмурился, но с места не сдвинулся. Люси пригубила вино и сказала:

– Я, конечно, знаю кое-что о «Триадах», но ваши сведения, естественно, гораздо полнее. Во время нашей долгой встречи в вашем кабинете мне хотелось спросить у вас кое о чем, но тогда только вы задавали вопросы. Я была бы вам очень признательна, если бы вы слегка просветили меня, что же все-таки такое эти «Триады».

– После этого пиршества я вам ни в чем не могу отказать. Давайте начнем с самого начала.

Он говорил не прерываясь полчаса, а она слушала. Сначала он рассказал, что истоки «Триад» восходят к пятому веку нашей эры, к организации, которая называлась тогда Обществом «Белого лотоса». В его идеологии важное место занимал буддизм. Однако понадобилось больше тысячи лет, чтобы многочисленные «Триады» расцвели пышным цветом по всему Китаю. В то время перед ними стояла одна задача: свергнуть ненавистную всеми династию Манчу Чин и восстановить династию Мин. Эта патриотическая цель была понятна самым широким слоям китайцев, поэтому организация получила повсеместную поддержку и сильно укрепила свое влияние.

Эти патриотические настроения господствовали в стране вплоть до 1912 года, когда под руководством доктора Сунь Ятсена была образована первая китайская республика. До этого основная масса населения испытывала к «Триадам» глубокое уважение, и многие китайцы стремились стать членами этой организации.

Но когда главные задачи «Триад» были выполнены, их руководство стало заниматься преступной деятельностью, примерно так же, как случилось с мафией в Италии, только в более крупных масштабах. Их яркие и тщательно отработанные церемонии посвящения все еще были окутаны религиозностью с примесью таоизма. Однако единственной целью пышного ритуала стало обычное запугивание неофитов, – они должны были поверить во всемогущество «Триад» и неисчислимые бедствия, которые сулило неисполнение воли организации.

На протяжение следующих пятидесяти лет происходил процесс дробления крупных обществ «Триад» на мелкие. Одни исчезали, зато другие процветали. Вся территория колонии Гонконг была разбита на районы, подвластные отдельным кланам, между которыми шла постоянная борьба за каждый квадратный дюйм земли. Кроме того, организация распространила влияние на некоторые страны Юго-Восточной Азии, где было много выходцев из Китая. Постепенно «Триады» стали контролировать преступный мир Сингапура, Малайзии, Индонезии и Филиппин. За несколько последних десятилетий они сплели свою паутину в Канаде, Америке, Европе и Австралии.

К началу девяностых годов «Триады» стали крупнейшей в мире преступной организацией со сложной иерархией. Удалось им проникнуть и в деловой мир, особенно в наиболее прибыльные его отрасли – недвижимость, строительство и финансы. Не секрет, что они контролируют и некоторые государственные компании. Они подкупают правительственных чиновников, в том числе из полиции и органов правосудия.

В организации царит жесточайшая дисциплина, поэтому рядовой член клана скорее пойдет на убийство или самоубийство, чем выдаст хоть какую-нибудь информацию. По некоторым данным, к середине двадцатого века каждый шестой китаец, живший в Гонконге, был членом «Триад». Все ее общества и в настоящее время преследуют лишь одну цель – достижение власти преступными путями.

На лице Люси Куок застыло выражение ярости и печали.

– Значит, – спросила она, – шансов на то, чтобы привлечь к суду человека, отдавшего приказ об убийстве моего отца, практически нет?

• Предыдущая
• 8/61
• Следующая