Эта черная, черная смерть - Квиннел А. Дж. - Страница 48

• Предыдущая
• 48/61
• Следующая

Сначала сама мысль об этом странным образом пощекотала Томми Мо нервы, доставив ему своеобразное удовольствие. Даже слабый намек на то, что несколько каких-то наемников-иностранцев попытаются на него напасть на его же территории, показался ему плоской шуткой. И тем не менее подспудное беспокойство его не покидало. Положение, которое он занимал, было столь высоким, что никто не мог сделать его своей мишенью. Он сам внушал всем страх – чувство ему неведомое. Томми Мо отбросил прочь мысль о том, что кто-то может на него охотиться. Через двадцать четыре часа копии всех документов полиции будут лежать перед ним.

Нужно отвлечься. Томми Мо улыбнулся сидевшему за столом неофиту.

– Почему бы вам не позвонить в бюро, которым вы обычно пользуетесь, и не попросить прислать сюда полдюжины иностранок? Мы бы с ними повеселились.

Один из обедавших громко хихикнул, указал на другого мужчину, сидевшего через стол, и заплетающимся языком проговорил:

– Для Хон Пана лучше бы пригласить мальчика-иностранца.

Наступило гробовое молчание, и все уставились на Томми Мо. Он медленно встал, лицо его оставалось бесстрастным. Обойдя стол, он остановился за спиной высказавшего последнее предложение. Потом громким шепотом, так, чтобы его слышали все, сказал:

– Ошибка твоя не в том, что ты оскорбил Хон Пана, а в том, что ты выпил слишком много вина по случаю нашей встречи. И вообще, в последние дни ты допустил слишком много ошибок. Я поручил тебе убить полицейского Колина Чапмэна и Люси Куок Линь Фон. Из-за твоей нерадивости ей удалось сбежать, и она продолжает оставаться для нас опасной. Но тем не менее я готов сделать тебе последнее одолжение: ты сам можешь выбрать, как тебе умереть.

Новообращенный, богатый гонконгский бизнесмен, молча наблюдал за происходящим.

Человек уставился в стол.

– Я предпочту умереть от меча Преданности и Справедливости.

Томми Мо кивнул.

– Хоть в этом ты поступил достойно. – Он указал рукой через стол, на человека, который был оскорблен, и сказал: – Хон Пан, я предоставляю тебе честь его убить.

Все вернулись в зал собраний, где неофит наблюдал за свершением еще одного ритуала. Но до конца он его досмотреть не смог – когда меч перерубил шею распростертого на полу человека и ручьем брызнула кровь, он не смог не отвернуться.

Кризи летел из Бангкока. Остальные должны были прибыть на следующий день из других городов Азии и остановиться в разных гостиницах. Сам он собирался поселиться в арендованном доме.

Перед вылетом он говорил по телефону с Йеном, который сообщил ему, что дом этот снят в Каулуне. Миссис Мэннерз с Люси и Рене уже прилетели и остановились в гостинице «Пенинсула». Рене передал ему через Йена, что с миссис Мэннерз проблем не было. От Штопора Два пришло известие о том, что с оружием все идет по плану. Гонконгская полиция делала вид, что знать ничего не знает, но на самом деле предоставила жизненно важную информацию. Йен отослал Кризи на двадцати страницах факс с аналитическим обзором деятельности 14-К. Кризи досконально изучил этот материал, пытаясь вникнуть в образ мыслей врага.

Ему было необходимо понять, как думает Томми Мо. Одно стало очевидно уже через несколько минут: если бы его противник был достаточно умен, он просто залег бы на дно и не высовывался. В самом густонаселенном районе мира Кризи, скорее всего, никогда не удалось бы его найти. Вместе с тем сам Томми Мо мог бы послать своих боевиков охотиться на Кризи и его людей. Но весь опыт Кризи и его глубокое знание таких людей, как Томми Мо, подсказывали ему, что как раз этого враг его делать не станет по двум причинам.

Во-первых, если Томми Мо исчезнет, его авторитет среди его последователей неизбежно упадет, что могло бы привести к роковым последствиям. Во-вторых, как все задиры, Томми Мо, скорее всего, трус. Для него должна быть недопустимой сама мысль о том, чтобы прятаться в собственном доме. Он ни за что не смирится с потерей дешевых атрибутов власти в привычном кругу заискивающих перед ним подхалимов, привыкших бряцать оружием. По всей вероятности, он все-таки предпочтет укрыться за стенами своей крепости в Сай Куне, не понимая, что никакие преграды не обеспечат ему и его небольшой армии безопасность. Даже военные перестали применять такую тактику по крайней мере лет сто назад. Теперь просто жизненно необходимо, чтобы Томми Мо укрылся на своей вилле.

Кризи с удовольствием подумал о своей команде. Она вся состояла из людей умных и в высшей степени профессиональных. Но главное, у всех ее членов был за спиной огромный практический опыт. Конечно, все они были уже не молоды, но хорошо знали разницу между задиристой перебранкой и настоящей пулей в голове. С ними не будет никаких проблем, им не надо будет отдавать никаких приказов, достаточно высказать предложение или пожелание. Лучшей команды он не мог себе пожелать.

Кризи почувствовал, как самолет наклонился и начал снижаться, заходя на посадку в Гонконге. Просчитав, что Томми Мо предпочтет, скорее всего, укрыться на вилле, Кризи решил разделить свои силы на две части. Первую возглавит он сам, вторую – Гвидо. Гвидо в самом прямом смысле слова был его братом по оружию, они понимали друг друга без слов. Еще некоторое время он прикидывал, кто из членов команды будет с ним, а кто – с Гвидо. Прошло несколько минут, и все встало по своим местам.

Потом Кризи подумал о Люси, отчего в голове его возник легкий сумбур. Она полностью соответствовала его представлениям об идеальной женщине, в ней удивительно сочетались загадочность и чувственность. И голова у нее была хорошая, и пережить ей досталось немало. Все это, вместе взятое, вызывало в нем чувства, против которых устоять он никак не мог.

Когда самолет выровнялся для захода на посадку, Кризи вспомнил о Майкле. Он выглянул в окно, чтобы взглянуть на панораму Гонконга. Город сильно изменился по сравнению с тем, что он видел последний раз пятнадцать лет назад. Дома стали выше и стояли еще гуще, чем раньше. Среди миллионов живших здесь людей был один, по вине которого умер его сын. Кто-то, похожий на злодея из детского спектакля, одетый в цветастые одежды нелепых ритуалов и сеющий вокруг себя смерть. И не важно, чья смерть это была – людей или черных носорогов, насылал ее этот зловещий фигляр.

Когда колеса самолета плавно прикоснулись к посадочной полосе, Кризи тихо прошептал:

– Я пришел по твою душу, фигляр.

Глядя на инспектора Лау Минь Лана, комиссар полиции заметил:

– Ты должен был попросить у меня разрешения.

Инспектор Лау смотрел на начальника сквозь толстые очки.

– Вы мне разрешения не дали бы.

Голос комиссара оставался столь же суровым.

– Мне придется передать твое дело в дисциплинарный комитет.

Инспектор Лау пожал плечами.

– Делайте, как считаете нужным. Последние десять лет я проработал в подразделении, которое теперь называется Отделом по борьбе с организованной преступностью, но все мы его зовем по-старому – отделом по борьбе с «Триадами». Каждый из нас знает, что они собой представляют и кто они такие, но сделать с ними мы ничего не можем. Я потратил на борьбу с ними десять лет своей жизни. Несколько недель назад моего начальника убили люди из 14-К. Я знаю, кто несет ответственность за это убийство… и вы это знаете… но мы бессильны что бы то ни было предпринять. Томми Мо безнаказанно разгуливает на свободе и смеется над нами. Мы ловим пешек из 14-К, а добраться до их верхушки у нас нет никаких шансов. Это оскорбляет меня, память Колина Чапмэна, это – прямой вызов всем сотрудникам нашего отдела.

Комиссар опустил глаза на лежавший перед ним доклад и спросил:

– Так зачем же ты мне это дал?

Инспектор Лау хорошо обдумал свой ответ.

– Я человек дисциплинированный. Передав этому датчанину компьютерный диск со всеми нашими документами о 14-К, я нарушил закон. В определенном смысле доклад, который я вам представил, можно считать моей исповедью.

• Предыдущая
• 48/61
• Следующая