Попытка говорить 3. Нити понимания - Нейтак Анатолий Михайлович - Страница 7

Что, несомненно, к лучшему.

Тут самое время вспомнить, что хранитель Колодца всё же отправил меня в прошлое, успешно обойдясь минимальными тратами… да уж, минимальными: в сравнении с тратой бесконечно большой Силы всё, что поменьше, будет казаться ничтожным. Как ему это удалось? Да очень просто: он действовал вне ограничений той магии, которая мне известна, пользовался законами более общего характера.

Возвращаясь к проблемам магии времени. Могу смело заявить, что путешествие в обществе Ильноу стало весьма плодотворным периодом. Само собой, я мог ускорить прибытие в Кьямди, и ускорить значительно. Пользуясь усовершенствованным переходом в Межсущее, я мог вплотную приблизиться к эффекту телепортации – то есть преодолевать значительные расстояния за срок, стремящийся к минимуму… и этот срок можно сокращать ещё сильнее, если применять чары скорости. Но спешить мне было особенно некуда, что я знал, хотя и с достоверностью менее ста процентов, благодаря изучению вариантов вероятного будущего, – а во-вторых, в случае быстрого перемещения я потерял бы время, которое мог посвятить интенсивным экспериментам.

Мысленным.

К тому же мне требовалось некоторое количество реального времени, чтобы присмотреться к юному тианцу. Если бы наш пеший марш остался всего лишь нереализованной вероятностью, тенью случившегося, я смог бы сформулировать ряд вопросов, касающихся него, и получить ответы… но не те ответы, которые хотел бы получить. Если совсем уж упростить, то лишь при условии совместного путешествия я мог прочесть книги библиотеки, от которых в противном случае мне достались бы только заглавия и имена авторов, вытисненные на корешках.

К моменту, когда мы достигли Кьямди, я уже сформировал мнение и принял решение. Всё, что мне оставалось – должным образом это решение прожить… воплотить… реализовать, короче.

Тени вероятностей не сулили мне неожиданностей на пути к избранной цели.

Правда, по самой природе этой магии (или, иначе, способности) я не мог видеть ВСЕ тени. В принципе. Да что там я, сирый, если весь вероятностный спектр недоступен ни Видящим, ни даже риллу! Бесконечное знание – не для конечных разумных, как бы велики и могучи они ни были. Так что всегда, при самом частом и детальном изучении возможного будущего, оставалась вероятность неких непредвиденных сюрпризов. Но вероятность довольно малая, из тех, какими не грех пренебречь.

"Что именно он не договорил… ха!" Ильноу украдкой разглядывал Рина, остановившегося посреди комнаты и при этом плотно сомкнувшего веки. Глазные яблоки Рина совершали нерегулярные движения в разные стороны, словно маг разглядывал какие-то видимые ему одному картины; из-за этого он сильно напоминал спящего, ухитрившегося уснуть стоя. Причин подобного поведения Ильноу не знал, и почему надо было впадать в транс именно в данный момент, понятия не имел.

Маг! То есть – живая загадка.

Причём заявить, будто он чего-то там ему, Ильноу, не договаривает… да он просто ничего не объясняет и творит всё, что в голову взбредёт! Какие уж тут объяснения? Для того, чтобы делать какие-то выводы, надо иметь опору в исходных посылках. В проверенных – или хоть предполагаемых – фактах. А Рин отвечать на вопросы, мягко говоря, не торопился.

С другой стороны, Ильноу не торопился просить ответы. Что, если маг искренне полагает ненужным отвечать, если его ни о чём не спрашивают вслух? А робкие недоумевающие взгляды привык попросту игнорировать. Как и мысленные вопросы. Только прямые ответы на прямые вопросы, – озвученные! – и никак иначе. Если припомнить, Рин действительно ни разу не оставил Ильноу без ответов и даже ни разу не объявил, что на такой-то вопрос отвечать не станет…

Вот только преодолевать в его присутствии ту самую треклятую робость юноша так и не научился. Несмотря на проявленную магом снисходительность.

Один из столпов, на которых стояло мировоззрение Ильноу, заключался в том, что разумные существа не равны друг другу. Просто не могут быть равными. И если таких, как он сам, великое множество и ничего выдающегося в нём нет, то есть и меньшинство, с которого совсем, совсем иной спрос. В понимании Ильноу маги стояли на той же ступеньке, что духовенство или высокородные. Существа избранные, не ему чета. И Рин, учитывая масштаб его Силы, должен был стоять выше даже большинства магов.

Его Сила не проявляется явно? Ну и что? Если уж он сосредоточен на чём-то далёком и непонятном, это, скорее, говорит в его пользу. Если бы он принялся доказывать перед Ильноу своё превосходство и демонстрировать магические трюки, рассчитанные на почтительное изумление непосвящённых, юноша, скорее, в момент спустил бы его с воображаемого пьедестала. Только настоящая сила и настоящее знание не нуждаются в ежеминутных подтверждениях.

И всё-таки, на что мог намекать Рин во всей этой истории с Ольфери?

Неужели как раз на то, что статус – понятие относительное и переменчивое? Скажем, для Ильноу и других низкорождённых хозяин – почтенный, богатый и, на свою беду, слишком задающийся тианец. А для Рина – не более чем напыщенный без особых на то причин содержатель провинциального трактира, подобных которому он встречал десятками и общение с которыми магу давно опостылело хуже полынного настоя.

Похоже на правду? Вполне.

А ещё это его "отзеркаливание"… хм, хм… маги славятся умением определять искренность тех, с кем общаются, моментально и фактически инстинктивно. Полезная способность? Да, конечно… но и не всегда удобная. Им редко бывает по душе общение с лицемерами, обманщиками и корыстолюбцами, – короче, со всеми, кто так или иначе уклоняется от искренней прямоты, к тому же преследуя не больно благовидные цели. Ильноу ничего от мага не надо, даже соблюдения неких правил приличия, и это может оказаться большим плюсом. Не в том ли кроется секрет столь простого и вольного обращения, что с Ильноу ему не нужно притворяться?

Внезапно Рин открыл глаза, повертел головой и объявил:

- Ну, пошли, пожуём чего-нибудь вкусного. Ты есть хочешь?

- Да.

- Тогда будем надеяться, что кормят у Ольфери не так, как встречают клиентов.

Лесной костёр, замаскированный не без выдумки: широкие и густые лапы хвойных исполинов процеживают легчайший дымок, рассеивая его, а само ложе костра располагается в естественной выемке и малозаметно. Впрочем, дыма практически нет: от прогоревших дров сейчас остались одни угли, переливающиеся тусклым жаром. Те же лапы, что процеживают дым, служат защитой от сыплющейся с неба тонкой холодной мороси. Мерзоватая погода, да уж…

У костра спасаются от сырости двое. Первый – рослый, могучий блондин с пронзительно голубыми глазами, зрачки которых в данный момент расширены чуть сильнее, чем можно назвать нормальным. Второй – тоже человек или очень похожий на человека, кутающийся в тёплый плащ несколько не по размеру. Впрочем, плащ не в силах скрыть, что этот второй не высок и сложен отнюдь не атлетически. Колобок, да и только.

Третьим вокруг костра плавает, поворачиваясь вокруг оси, автономный Страж. Но "умное" заклятье не настолько умно, чтобы считать его третьим всерьёз. В мысленной беседе пары путников Страж участия не принимает, да и принять не может.

"Я обнаружил странную… аномалию".

Зрачки блондина слегка сужаются. По его мысленному "тону" легко определить, что он рад отвлечься от своих занятий, каковы бы они ни были, и побеседовать:

"Какого рода? И насколько странную?" "Мне сложно сравнить это с чем-либо привычным. Могу лишь беспомощно констатировать факт: раньше я с таким не сталкивался".

"И всё-таки ты как-то выделил эту… аномалию из фона. Как? Почему?" "Если представить всё сущее как сеть, сплетённую из множества больших и малых узлов, риллу предстанут столбами, на которых она висит. Столбы практически неподвижны и тем самым удерживают в неподвижности сеть, которую в противном случае гораздо сильнее трепало бы ветрами изменений. Порой, очень редко, здешние риллу слегка шевелятся, отчего по сети тоже расходятся волны тонких натяжений. Но обычно всё быстро успокаивается и возвращается к прежнему относительному покою. Тут надо заметить, что влияние ветров вероятности сказывается в основном на шевелениях в направлении, "перпендикулярном" плоскости сети. Движения в этой самой плоскости риллу контролируют очень плотно…" "А что боги?" "Боги на всю эту тонкую механику влияют извне. Влияние их сводится к колебаниям в том же относительно свободном направлении, в котором действуют ветра случайных изменений, и в итоге действия богов быстро нивелируются "столбами", то есть риллу. Проще говоря, боги и им подобные сущности играют роль дополнительного случайного фактора, не более".