Полигон - Кузнецов Сергей Борисович - Страница 22

• Предыдущая
• 22/53
• Следующая

Консервы кончились; ничего, кроме черствого плесневелого черного хлеба и воды, не осталось. Мы пообедали, Лесик сказал: «Нужно набраться сил, отдохнуть», – и ушел к своему тряпью. Аделаида сидела у самого ограждения и смотрела на воду, словно предчувствуя то, что должно случиться.

Вокруг по-прежнему не было ни души; не ездили машины, не ходил городской транспорт... Даже птицы молчали.

Я вышел из-под моста и немного прошелся, чтобы размять ноги. На том берегу Серебрянки за домами что-то горело, слышались крики и одиночные выстрелы. Значит, люди все-таки есть, вокруг что-то происходит, просто далеко от нас... Но черт возьми! Что случилось с этим миром, почему никто не борется? Неужели Лесик прав – остался только инстинкт, каждый спасает свою шкуру?!

Я вернулся назад и присел над засыпающим Леонидом:

– Лесик... Как я попал сюда, ты помнишь? Можешь рассказать?

– И помнить нечего, – проворчал он, – а тем более рассказывать. Притащили тебя двое: дед усатый, сам весь в крови, и мужик какой-то твоих годов. Просили позаботиться, оставили фляжку со спиртом, а денег не дали. Деду, как тебя положили, резко поплохело, но оставаться он не захотел, его отсюда мужик почти на себе волок.

Дед – это, возможно, Петрович, подумал я. Значит, он не погиб. А кто второй? И зачем меня тащили такое расстояние? И неужели они уперли мои часы?!

– Дед ничего не просил передать? Ну, может, вернутся они за мной, или еще что?..

– Да сейчас! Нужен ты им больно!

– Слушай, Лесик! А за рекой стреляют, и горит что-то... Выходит, люди, кроме нас, есть?..

Он помолчал и философски изрек:

– Куда ж им деться... Но люди – ладно... Более или менее представляешь, чего от них ждать...

– А от кого не представляешь?

– Ночь придет – увидишь. И скажи Адке: если не будет спать, пусть таскает сюда с округи камни.

– Какие? Зачем?

– Обыкновенные. Защищаться.

И повернулся на бок.

Его просьбу я передал Аделаиде; она поогрызалась, но послушно отправилась куда-то. Я видел, что она страшно боится грядущей ночи.

Сгустились сумерки. Проснулся и поднялся Лесик, стал помогать Аде. Вдвоем они натаскали целую гору камней, кирпичей, металлических прутьев. Лесик сказал:

– Тебе нужно поспать, Артем, иначе ночью ты не боец. Меня некоторое время не будет, вы не волнуйтесь... Мы забыли кое-что важное. Без этого нам, пожалуй, не отбиться... – и он заискивающе посмотрел на Аделаиду.

– Сбегаешь, пидарюга, – сказала она.

– Я вернусь, – и он начал быстро взбираться на пригорок за мостом.

– Он нас бросил. – Ада села у костровища и обхватила голову руками.

Но Лесик вернулся. Три часа спустя, когда совсем стемнело и похолодало, но небо было чистое, усыпанное звездами, он пришел и принес в грязном черном пакете две бейсбольные биты и три тяжелых мощных фонаря с заряженными аккумуляторами. Все это он вывалил у костровища.

– Спортмагазин на Котовского разграбили почти полностью, – сказал он. – Можно сказать, я унес последнее. Фонари очень нужны. Эти твари боятся света. Одна бита тебе, – он протянул дубину повеселевшей Аде, – другая мне. Для ближнего боя. Постараемся не подпустить, у Артема вон какие пушки, да и камней мы натаскали... Но бог его знает, как пойдет. Они наверняка навалятся числом не меньше нескольких сотен. Главное – держаться вместе и под защитой света.

– Что в городе? – спросил я.

– Хреново. Было плохо, сейчас еще хуже.

– Такты уверен, что таинственные они придут?

Он так молчал, что теперь и мне стало страшно.

– Они уже в пути. Не хотел говорить, ну, да что там... Стойбища Дикаря больше нет. Прошлой ночью все погибли.

Аделаида замерла.

– А... Дикарь?

– Я же сказал – все!!! – Я видел, как неумело он старается заглушить свой страх.

– Так кто же это все-таки? – спросил я. Никакого Дикаря я не знал, поэтому оценить масштабов потери не мог. – Лангольеры?

– Поменьше читай Кинга. Есть кое-кто пострашнее... потому что более реальный. Ты поспал?

– Два часа.

– Этого мало. Ты должен отдохнуть основательно. Они все равно явятся после трех, когда самый глубокий предутренний сон. Они уже знают...

Костерок уютно потрескивал, за ним следила Аделаида. Я устроился в глубине, под мостом, на теплой земле – над самой теплоцентралью. Лесик улегся рядом.

– Не проспим? – спросил я.

– Нет, – уверенно сказал он. – Надо было, конечно, уходить... Мы же мирные люди... Нас бьют – мы закрываем голову руками и бежим... Сгоняют с места – уходим. Но, знаешь... Ты пришел – и впервые в жизни мне показалось, что это неправильно...

– Я не мессия, – засыпая, сказал я.

– Никто так и не считает. Просто почему-то именно сегодня я понял, что нужно хотя бы попробовать защититься. Мы же люди... И нельзя всяким тварям позволить безнаказанно нас уничтожать. Так не годится. И еще я подумал...

Под его бормотание я уснул. Впервые за несколько дней – крепко и без сновидений.

– Артем... Артем! – звала Ада. – Проснись. Они идут.

Я мгновенно вскочил, подхватил лежащий рядом автомат. Аделаида стояла у самого края навеса, но не выходила из-под моста. Лесик был с противоположной стороны, зорко вглядываясь в плохо освещенную набережную.

– Смотри! – вдруг страшно закричала женщина и выбросила вперед руку. – Вот они!

Господи, что могло внушить ей такой ужас? Я подошел и встал рядом.

Впереди, метрах в пятидесяти или больше, со склона на набережную сползала огромная, темная шевелящаяся масса. Я пока не мог понять, что или кто это. Вот хвост этой странной фигуры достиг набережной, и вся фигура медленно двинулась в нашу сторону.

Аделаида, казалось, была заворожена этим зрелищем. В опущенной руке она держала камень, а другая рука все еще была вытянута в сторону надвигающегося нечто.

– Что это? – спросил я.

Она повернулась ко мне. Взгляд ее был совершенно безумным.

– Крысы, – сказала она.

– Тьфу, черт! – не сдержался я. – И только-то?!

– Внимание! – сказал Леонид со своего фланга. – Есть движение. Расстояние – чуть больше тридцати метров... Адка, дура, не стой столбом, возьми биту и включи фонари! Да не трогай, пусть лежат именно так, как я их расположил... Артем, подпусти до двадцати метров и открывай огонь одиночными. Целься в голову колонны, главарь должен быть с твоей стороны. Адка, ты нужна мне здесь, у себя Артем справится...

Ада перебежала к нему.

Да вы с ума сошли, хотел сказать я, но насмешка застряла у меня в горле. Колонна вошла в зону тусклого света фонаря, и мне стало по-настоящему страшно.

Это и вправду были крысы, но какие-то странные. Самая маленькая размером с котенка, самая большая – с пуделя. Во главе колонны семенил совсем уж мутант: огромная тупорылая крыса, похожая на бультерьера. И у всех тварей без исключения были ощерены их пасти, открывая – даже на взгляд с моего расстояния – жуткие клыки и зубищи. Вот это повезло!.. Действительно – порождения ночных кошмаров. Не этих ли крыс видели Сергей и Полина, когда возвращались в город?

– Леонид! – крикнул я, обернувшись. – Я точно знаю: крысы сами без причины не нападают на людей. Давайте пропустим их, они пройдут мимо!

– Ты не понял, – сказал он. – Вчера ночью они напали на стойбище Дикаря. Убили и сожрали всех. Восемь здоровых мужиков... А сейчас окружают нас. Ада, приготовься. Артем, убей главаря.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь... – пробормотал я и прицелился в голову колонны. Убить такую здоровую тварь не составит труда.

Но за мгновение до выстрела одна из больших крыс, бежавшая справа от главаря, прыгнула вперед и приняла пулю на себя. Я не поверил своим глазам. Что за хрень?! Откуда они знают о самопожертвовании?!

Колонна, обтекая тело убитого товарища, двигалась вперед.

– Бросай! – закричал Леонид.

Я, уже не оглядываясь на них, открыл огонь одиночными, но по-прежнему не мог попасть в главаря: он то уходит от пуль, и под ними падали соратники, то его закрывали своим телом другие твари.

• Предыдущая
• 22/53
• Следующая