Вернуть себя - Untiled - Страница 66

• Предыдущая
• 66/136
• Следующая

Зеленые глаза ни на миг не отрывались от серых. Драко почувствовал себя слишком маленьким. Тело слабело. Внезапно он понял, что ему снова шестнадцать, с той поразительной ясностью, словно он никогда и не подвергался заклятию, никогда не терял память… Он все знал о смерти. Вглядываясь сейчас в лицо малыша, он знал, чтоможет потерять. Он смотрел и понимал, что ничего не ведает о настоящей боли, и это ужасало его.

Гарри прижался сильнее, сползая вниз, к коленям блондина, с беспомощным хныканьем.

Драко чувствовал, как малыш обнимает его, как оседает вниз, и ему хотелось закричать, что все обман! Он не останется с ним навсегда! Он собирается покинуть Драко, одного, таким же сломанным и мертвым, каким сам Гарри был когда-то…

– Драко! – испуганно простонал Гарри.

Звук его настоящего имени, сорвавшийся с губ малыша, потряс Драко. Он чувствовал страх Гарри и растущую панику. Это заставило его двигаться, хотя он и не представлял, что делать. Единственное, в чем он был точно уверен – даже когда он полностью разрушен, он не может игнорировать боль Гарри. Драко тяжело опустился и обнял вздрагивающего мальчика, и это, казалось, успокоило того.

– Гарри… – прошептал он хрипло. Видит бог, Драко старался, чтобы это прозвучало успокаивающе, а вышло жалобно…

– Что, Рей? Ты поранился? Тебе больно?! – отчаянно бормотал Гарри, словно слепой ощупывая лицо и тело Драко.

– Я люблю тебя, – Драко спрятал лицо в плечо гриффиндорца и заплакал.

Гарри вскинул голову – ему нужна помощь!..

Отец и миссис Малфой неподвижно стояли у стены, куда их отбросила магия Драко. Он позвал их, чтобы они помогли ему и Драко, но они даже не двинулись с места.

Нарцисса только затрясла головой, скрывая слезы, катившиеся из глаз. А Северус сдержанно произнес, что пока ничем не может помочь.

Драко не мог остановить рыданий. Гарри никогда не видел его в таком ужасном состоянии. Ни одно из тех кошмарных видений не смогло стереть высокомерное, уверенное выражение с лица лорда Малфоя, а сейчас… Глаза Гарри вернулись к Нарциссе и заледенели.

– Что вы сделали ему? – Гнев спиралью поднимался внутри. Он никогда не был настолько сердит, и знал, что ярость не приведет ни к чему хорошему. Но даже не пробовал остановить это. Ему нужны ответы. Он должен знать, что случилось с Реем, и он узнает.

– Скажите. Мне. Немедленно!

Нарцисса стала задыхаться. Она чувствовала растущую вокруг стену магии и знала, что на этот раз, действительно, находится в смертельной опасности. Покорный, хрупкий, ласковый мальчик, стоящий перед ней, внезапно изменился до неузнаваемости прямо на ее глазах. Она впервые со всей ясностью поняла, почему Гарри Поттера называют Мальчиком, который выжил; мальчиком, дважды победившим Темного Лорда и дважды избежавшим смерти в схватке с ним. И если раньше это были просто слова, то сейчас его магическую мощь она могла чувствовать на себе, и это ужасало. Она в отчаянии бросила взгляд на Северуса, но тот смотрел только на Гарри, игнорируя ее положение.

– СКАЖИ МНЕ! – взревел Гарри. Он отпустил Драко и поднялся. Всхлипы блондина стихли, но он все еще лежал съежившись у ног Гарри. Серые глаза ни на миг не отрывались от мальчика, стоящего рядом, словно гипнотизируя его.

– Я ничего… ничего не сделала… – губы не слушались, а она тут же поняла, что дала неправильный ответ.

С кожи Гарри сорвалось и брызнуло во все стороны зеленоватое пламя. Оно хоть и не опаляло жаром, а представляло из себя сгусток чистой энергии, но Нарцисса могла чувствовать его жгучие болезненные прикосновения к собственной коже. Словно огромная волна прибоя хлынула в ее сторону, вжимая в стену. Каждая последующая рябь становилась все более сильной, зеленый огонь разрастался. Сам Гарри стоял в коконе бушующего пламени. Очки разбились, брызнув во все стороны мелким стеклом, одежда превратилась в пыль, волосы сейчас были похожи на светящийся темный нимб, мерцающий вокруг головы. Но больше всего пугало выражение его глаз. Они пылали ярче любого пламени.

В этот миг Гарри вскинул руки, и зеленый огонь потек по телу, по рукам, собираясь на кончиках пальцев. Изначально изумрудный, напоминающий цвета Слизерина, концентрируясь он становился ярче и насыщеннее.

Глаза Нарциссы в ужасе расширились – она узнала цвет смертельного проклятия.

– Ты больше никогда не причинишь боль Драко, – поклялся Гарри, жгучая ярость переполняла его голос, плавилась в глубине глаз.

– Нет… – Драко задыхался, но умудрился приподняться и потянуться вверх, к малышу. Его собственная борьба с гневом была сложной. Это было настолько ярко, и горячо, и больно, что он боялся, что не справится, убеждая себя, что это не его гнев, что это не он хотел разрушить здесь все. И зная теперь силу и власть гнева, Драко был удивлен, когда Гарри послушался и устало оперся на него.

А затем Драко понял.

Гнев был настолько силен, потому что его поддерживала любовь, любовь Гарри к Драко, подпитывала его, делая более сильным и разрушительным, чем это было бы возможно при других обстоятельствах. Гарри защищал его.

Несмотря на болезненную усмешку, на глаза навернулись слезы, и Драко скорчился, упираясь лбом в плечо малыша. Его светлые волосы каскадом лились вокруг плеч гриффиндорца, словно это были волосы Гарри, переливаясь в свете остатков магической силы.

– Не надо, малыш. Это не она, не она причинила мне боль. Отпусти ее, малыш, – пробормотал Драко, и огонь начал отступать, таять на ладонях Гарри. Но не исчез совсем, легким свечением полыхая на поверхности кожи. – Гарри, мне лучше… Я … я только… я не могу тебе сказать, что случилось… почему я был… вышел из себя. Но мне лучше.

Гарри задрожал, и огонь потух. С приглушенным стоном, Гарри повернулся в кольце рук Малфоя и уткнулся тому в грудь, дрожа от последствий своей вспышки. Драко покачивал его, не обращая внимания на собственные слезы. Гнев малыша очистил его и вернул решимость.

Гарри особенный. Никто не любил Драко так, и никто никогда не полюбит так, как он. И не важно, что случилось с теми магами, пострадавшими от насилия… Гарри не умрет. Его малыш будет жить. Потому что у Гарри есть он, и потому что Гарри уже выжил.

– Никогда больше так не делай, Драко, – это было сказано с мрачной решимостью. Гарри всем телом вздрагивал от пережитого гнева и беспокойства. – Никогда больше.

– Я обещаю, – Драко улыбнулся и наклонился, оставляя на губах Гарри чуть солоноватый поцелуй. Гарри ответил невинным прикосновением губ, а потом мягко осел в его руках. Теперь пришла очередь Драко опускаться на пол под весом чужого тела.

Он с трудом приподнял голову, отыскивая глазами Северуса.

– Не поможешь мне немного, пап?

* * *

Драко проснулся от голода. Оказалось, что уже утро. Он помнил все, что случилось вчера вечером, но как-то нечетко. Как растворяющийся в солнечных лучах кошмарный сон… Разговор с матерью был ужасен, но он подозревал, что еще слишком мал, чтобы понять все до конца. Возможно, это связано с чарами, о которых Дамблдор рассказал ему и Гарри перед кровавым видением, которое причинило такую боль его малышу. Но единственное, что Драко помнил со стопроцентной уверенностью, это то, что егоГарри может умереть, когда действие чар закончится, и малыш все вспомнит. Все, что случилось, все, что сломало его… И Драко был настроен не позволить этому случиться. Чего бы ему это ни стоило!

– У тебя на лице морщинки, – сонно захихикал Гарри, поднимая руку, чтобы провести по лбу Драко.

– Морщины, – Драко фыркнул и усмехнулся. А потом набросился на Гарри и щекотал до тех пор, пока тот не взмолился о пощаде. – Будешь знать, как оскорблять лорда Малфоя!

– Прос-сти… – Гарри рассмеялся и попробовал отдышаться.

– Подвинься. Я есть хочу! – воскликнул Драко и спрыгнул с кровати.

Гарри, со счастливой улыбкой, медленно последовал за ним. Он не собирался спрашивать, что случилось вчера и что так расстроило Драко. Он только хотел забыть вид сломленного, раздавленного какой-то страшной болью друга. Если надо, он готов остановить время и повернуть его вспять, чтобы изменить прошлое и не допустить того, что произошло. И чтобы такое не повторилось…

• Предыдущая
• 66/136
• Следующая