Дневник Аделины Блейз. Часть 1 - Медведев Антон Николаевич - Страница 5

— Интересная, — согласился Сергей. — Даже в крупных галереях почти всегда можно найти под­делки. Не говоря уже о частных коллекциях.

— Но для этого, наверное, надо много учить­ся? Чтобы понять, где настоящая картина, а где фальшивка?

— Чему-то учиться действительно надо, — снова согласился Сергей. — Как и в любой про­фессии.

— А я с машинами вожусь, — вставил я. — Мне нравится техника. Что-то разобрать, собрать, по­чинить. Мне это интересно.

— Это хорошее умение, — кивнул Сергей. — Я всегда завидовал людям, у которых руки растут из нужного места. А я вот даже гвоздя толком за­бить не могу.

Девушка обвела взглядом комнату. Потом взгля­нула на Сергея. Ее щеки слегка порозовели от вина, я вновь отметил, насколько она красива.

— Сергей, если ты антиквар, то почему у тебя в доме совсем нет антиквариата? — поинтересова­лась Вика. — Это как-то странно.

Признаюсь, до того, как она задала свой вопрос, я об этом даже и не подумал. А теперь понял, что девушка права — для антиквара квартира выгля­дела уж слишком скромно. Где старинные карти­ны, канделябры? Разные там статуэтки, иконы? Уж не привирает ли наш новый друг? Я взглянул на Сергея — мне было просто интересно увидеть, как он выкрутится. К слову, надо бы прощупать его насчет парашютов — может, тоже врет.

— Просто здесь все зависит от твоего отношения к профессии, — ответил Сергей, с едва заметной улыбкой глядя на Вику. — И, разумеется, от при­вязанности к вещам. Мне нравится сама моя рабо­та — она дает мне свободу, позволяет ни от кого не зависеть. Но у зависимости много сторон. Если бы у меня было в квартире что-то ценное, мне бы при­шлось заботиться о безопасности. Ставить решет­ки, крепкие двери. Обязательно сигнализацию — на случай отъезда. Все это лишние хлопоты, лишнее беспокойство. Сиди потом, дрожи от страха, что однажды вечерком к тебе придут добры молодцы и отберут все, что нажито непосильным трудом, — глаза Сергея насмешливо блеснули. — Опять же, на тот свет с собой весь этот хлам не унесешь. Так что я в данном случае предпочитаю свободу.

— А ты веришь в тот свет? — быстро спроси­ла Вика. Я обратил внимание на то, что вопрос она задала без тени улыбки.

— Возможно... — Сергей задумчиво взглянул на девушку. — А ты сама веришь?

— Верю, — ответила она. — Все это суще­ствует.

Тут уж я не выдержал — с детства не терплю всех этих глупостей.

— Сказки все это, — сказал я. — Жульничество. Даже церковь, и та делает на этом деньги. Помню, уговорил меня друг пойти креститься, еще до ар­мии. Ну, пошел я с ним за компанию. Так с меня там столько денег содрали... — Я потянулся к бутылке с вином. — Кругом одни жулики... Налить?

— Чуть-чуть, — попросила Вика. Сергей лишь кивнул, я наполнил бокалы.

— А в духов вы верите? — Вика снова взгля­нула на Сергея и пригубила вино.

— В этом мире много необычного, — ответил он. — Я бы сказал, что в нем есть все. В том чис­ле и духи. Вопрос в другом: нужно ли человеку с ними контактировать?

— Да, — согласилась Вика. — Верно. Но как быть, если духи сами тебя находят? Сами к чему- то подталкивают?

— Вообще-то я с таким никогда не сталкивал­ся, — признался Сергей. — Но допускаю, что такое вполне может быть. Очевидно, надо пойти в цер­ковь. Встать под ее защиту.

— А если и это не помогает? — тихо спросила девушка.

— Тогда все сложнее. Церковь обладает очень большой силой и может помочь практически в лю­бой ситуации. Но если не помогает, значит, на это есть причины. Вы же наверняка знаете, Вика, что все зло происходит лишь с божьего попущения. Мы растем, противостоя злу.

— Так мне и объяснили... — вздохнула Вика.

Повисла неловкая пауза. Слова о духах и церк­ви я пропустил мимо ушей — мало ли в какие глупости верят люди? А вот то, что девушка впу­талась в какую-то темную историю, мне теперь представлялось вполне вероятным. Помню, в ар­мии книжку читал — Агата Кристи, кажется. Так там несколько старух под видом колдовства уби­рали своих жертв ядом. Так и здесь — если Вика говорит о каких-то духах, то за ними почти на­верняка скрываются вполне материальные лич­ности. Вроде тех, что гонялись за нами на джипе. Пора было брать инициативу в свои руки, что я и сделал.

— Да ты расскажи нам просто обо всем, — пред­ложил я. — А мы уж придумаем, что делать. Вер­но, Сергей?

— Верно, — согласился тот, глядя на Вику. — Ты же, наверное, знаешь, что в этом мире ничто не происходит просто так. Уверяю тебя — то, что мы встретились, не является случайностью. Тебе нужна была помощь, ты ходила за ней в церковь. Радуйся — твои молитвы были услышаны, — Сер­гей улыбнулся, встретившись взглядом с Викой. Девушка тоже невольно улыбнулась.

— Так что рассказывай, что там с тобой при­ключилось, — закончил он. — Ты же видишь — публика ждет.

— Просто все это гораздо серьезнее, чем вы ду­маете, — ответила Вика. — Я боюсь, что вы потом тысячу раз пожалеете, что ввязались в это. А ме­ня возненавидите.

— Будем считать, что ты нас предупредила. А значит, сняла с себя всякую ответственность. Мы слушаем.

— Хорошо... — не поднимая глаз, кивнула она. — Все это началось с моего прадеда. Он был очень не­обычным человеком — ему достаточно было посмо­треть на другого человека, чтобы знать о нем все. Для него просто не существовало тайн, от него нель­зя было ничего скрыть. Понятно, что прадед никог­да и никому не рассказывал о своих способностях (всего) — это было просто опасно. Ну, подумайте — кому нужен человек, который знает о вас все? Тем не менее, его ценили за проницательность, считая очень талантливым психологом. Человеком, который хорошо чувствует ложь. Сначала прадед был про­сто консультантом при ВЧК, потом, уже в тридца­тые годы, его назначили руководителем специаль­ного отдела НКВД. Этот отдел занимался поиском иностранных шпионов и их пособников.

— Ты имеешь в виду СМЕРШ? — спросил Сергей.

— Нет, — покачала головой Вика. — Этот от­дел работал сам по себе. Но в годы войны они тес­но контактировали со СМЕРШем.

— Нам тоже про СМЕРШ рассказывали, — даже обрадовался я. — Наш инструктор. Там были очень крутые ребята. Ловили немецких агентов. По­тому их так и назвали — «СМЕРть Шпионам».

— Да, наверное, — слабо улыбнулась девуш­ка. — Я почти ничего не знаю про СМЕРШ. У от­дела, который возглавлял прадед, была своя спе­циализация: во-первых, они курировали некоторые секретные производства. А во-вторых, занимались раскрытием политических заговоров против цен­тральной власти. Прадед даже со Сталиным встре­чался, и не раз. В Москве, конечно. Не здесь.

— И как он к нему относился? К Сталину? — поинтересовался Сергей.

— Не знаю, — пожала плечами Вика. — На­верное, хорошо. Иначе бы там не работал. Но все это не относится напрямую к тому, о чем я хочу рассказать... — Она на несколько секунд задума­лась. — Однажды, это было в тридцать восьмом году, прадед встретил на улице одного человека — иностранца. Это был немец, он уехал из Германии, спасаясь от Гитлера. Прадед просто посмотрел на него и уже через секунду знал об этом человеке почти все. Он называл это словом «слиться». Гово­рил, что на какое-то мгновение как бы становится тем человеком, на которого смотрит. И знает все, что знает тот человек. Потом разъединяется, от­пускает его — но все знание остается.

— Это уже сказки... — не удержался я. — Хо­тел бы я увидеть человека, который может залезть в мои мозги.

— Кирилл, у меня нет желания что-либо дока­зывать, — сказала Вика. — Я просто рассказываю о том, как все было.

— Да я слушаю, слушаю. Просто вырвалось... — попытался оправдаться я, осознав, что перегнул палку. — Прости. Так что там с немцем этим?

— Этот немец оказался очень непростым че­ловеком. Как и прадед, он обладал способностью «слияния». Но самым важным оказалось то, что этот немец, Густав Розенберг, входил в тайный Орден Каменной Птицы. Эта организация брала начало от знаменитого Ордена Золотой Зари, рас­коловшегося в начале прошлого века. Розенберг, тогда еще совсем молодой человек, стал учеником одного из видных членов нового Ордена. Обладая большими талантами, он к тридцатым годам уже входил в число трех его лидеров.