Дневник Аделины Блейз. Часть 1 - Медведев Антон Николаевич - Страница 43

— Нет, — покачала головой Вика. — Поехал к кому-то что-то оценивать. Скоро вернется. Есть будешь?

— Нет, — отказался я. — Уже завтракал. Я тог­да пока с машиной покопаюсь, ладно?

— Конечно, — улыбнулась она.

Чем мне нравился дом Сергея, так это простор­ным двором. Я уже видел, как Сергей моет свою машину, поэтому без лишних раздумий притащил шланг, подключил его к выходившему прямо из стены дома крану. К возвращению Сергея моя ма­шина уже сияла. Да и во дворе стало прохладно и свежо, хотя солнце уже припекало вовсю.

— Ты уже здесь? — Сергей с улыбкой пожал мне руку. — Ну как, готов к новым битвам?

— Разумеется, — ответил я. — А они будут?

— Думаю, что да. Мейер сейчас наверняка рвет и мечет.

— Хотел бы я на него посмотреть, — усмехнул­ся я. — Что будем теперь делать?

— Подумаем. Вчера мы с Викой пытались со­единить Ключи. Надеялись, что можно каким-то образом восполнить недостающую часть. Ничего не получилось. Так что без третьего Ключа нам не обойтись.

— И что нам теперь, ехать в Бразилию? — спро­сил я. Признаюсь: после визита к Мейеру поезд­ка в Бразилию уже не казалась мне такой уж не­вероятной.

— Скорее всего. Но у нас будет время немножко отдохнуть — пока нам с тобой будут делать визы.

— Кажется, вы собрались ехать сами? — В го­лосе только что подошедшей Вики явно чувство­валось недовольство. Очевидно, она услышала по­следнюю фразу Сергея.

— Опять то же самое! — демонстративно вздох­нул Сергей. — Вика, нам вдвоем будет проще. Все- таки Бразилия — это не Лондон. Там джунгли.

Полно всяких змей, крокодилов. Просто подумай: ну что вам с Ольгой там делать?

— Да и денег на четверых надо в два раза боль­ше, — добавил я. Аргумент, с моей точки зрения, получился убийственный.

— У меня есть деньги, — отозвалась Вика. — Я ведь говорила, что продала квартиру. У меня еще почти пятнадцать тысяч долларов осталось. Я го­това их потратить на поездку.

— Вика, дело не в деньгах, — поморщился Сер­гей. — Просто это будет достаточно трудная и опасная поездка. И вдвоем с Кириллом нам будет гораздо удобнее.

— Хочешь сказать, что вам не придется с нами возиться? — уточнила она.

— Не обязательно так грубо, но примерно так.

— Но ведь у Мейера мы вам помогли, — за­явила Вика. — Кто нашел подземный ход? Мы с Олей. Кто потащил Стенли в поход по магазинам, пока вы ломали стену? Тоже мы. Без нас у вас бы ничего не получилось.

— Тоже верно, — согласился Сергей. — Но ведь раз на раз не приходится. Просто нам с Кириллом было бы гораздо спокойнее что-то делать, зная, что вы с Ольгой в безопасности.

— Именно, — кивнул я. — А вы будете следить за Мейером и его людьми здесь.

Последнюю фразу я добавил специально — рас­считывал, что Вике это понравится, что она ухва­тится за такую возможность. Но я, судя по всему, плохо знал Вику.

— Либо мы поедем все, — заявила Вика, — либо не поедем вообще.

— Давайте отложим этот разговор до вече­ра, — вздохнув, предложил Сергей. — Все равно паспорта я отнесу только завтра — сегодня в тур­фирме выходной.

— Хорошо, — с готовностью согласилась Ви­ка. — Как раз и Ольга подъедет... — Она поверну­лась и пошла в дом. Мы проводили ее взглядами, затем переглянулись.

— Ну, и что прикажешь с ними делать? — спро­сил Сергей, взглянув на меня.

Я лишь пожал плечами.

— Не знаю. Попробуем уговорить...

Увы, моим надеждам не суждено было сбыть­ся. После обеда приехала Ольга, и устоять против напора объединенных девичьих сил мы не смогли. Нам просто не оставили выбора: либо мы едем все, либо наш «консорциум» распадается. Как сказала Вика, она очень благодарна нам за помощь, но в Бразилию может съездить и одна. Ольга добавила, что если мы им откажем, то они поедут вдвоем.

— Всю жизнь мечтала побывать в Бразилии! — закончила свою пламенную речь моя принцесса. Признаюсь, сейчас, в пылу своего благородного гнева, она была неотразима.

Таким образом, вопрос о поездке был решен. Да и я уже не относился к желанию девушек поехать с нами столь непримиримо. В конце концов, там они будут у нас под присмотром. А вот что они натво­рят, оставшись здесь одни, это еще вопрос.

Вечером мы все вчетвером сходили в кино. Шел один из широко разрекламированных по телевиде­нию «фильмов года». Фильм был про армию. Мне он понравился, хотя я и выявил в нем множество недочетов — заметить их мог только армейский человек. Ольга отнеслась к фильму с прохладцей, сказав, что видала и получше. А вот Вике и Сер­гею фильм однозначно не понравился.

— Слишком много пошлости, — сказала Вика, когда мы вышли из кинотеатра. — Мне это не нра­вится. Почему-то нынешние режиссеры считают, что, чем больше в фильме гадостей, тем он лучше.

— Согласен, — поддержал ее Сергей. — Да и солдат показали форменными дебилами. Я тоже служил в армии и хорошо знаком со всем армей­ским маразмом. Идиотов в армии хватает — как среди солдат, так и среди офицеров. Но когда всех солдат и офицеров поголовно показывают мораль­ными уродами, это уже перебор. В армии много лю­дей с нормальными тоналями.

— С чем? — переспросила Ольга.

— Это термин Кастанеды, — ответил Сергей. — Я уже вроде бы упоминал его. Если нет, поясню. Свернем в парк...

Мы свернули в парк и не спеша пошли по до­рожке.

— Термин «тональ» достаточно многогранен, — начал Сергей. — Тональ — это все, для чего у нас есть описание, это мир известного. Все наши слова, идеи, вообще все, о чем мы можем думать. Назови любую вещь, любое понятие — оно будет являться частью тоналя. Можно сказать, что тональ — это весь мир. При этом можно выделить некие разно­видности тоналя. Скажем, тональ общества, тональ нации. Тональ конкретного человека. Говоря о нор­мальном тонале, я имел в виду нормальных людей, самых обычных. Посмотрите, вон идет женщина, — Сергей едва заметным движением головы указал на идущую по соседней дорожке даму. — Что вы можете сказать о ней?

— Женщина как женщина, — пожал я пле­чами.

— Верно, — согласился Сергей. — Тем не ме­нее, при взгляде на человека всегда можно сделать о нем какие-то выводы. Я, например, могу сказать, что эта женщина устала после рабочего дня. Что она спешит домой, что она чем-то озабочена. Воз­можно, это какие-то семейные проблемы. По жиз­ни эта женщина является пессимистом, на мир она смотрит с опаской и постоянно ждет от него новых подвохов. И так далее. В данном случае я вижу ее тональ. У большинства людей тонали искажены и захламлены, на лицах людей отражаются все их грехи. Кто-то труслив, кто-то хамоват, иной сексу­ально озабочен. У кого-то от злости на всех сводит скулы. Можно сказать, что всегда есть что-то, что держит нас в напряжении, не дает расслабиться, вздохнуть свободно. Представьте, что на энергети­ческом уровне человек состоит из тонких волокон, этаких нитей света. В идеальном состоянии эти нити расчесаны, гармоничны. Но любой психоло­гический комплекс, любая мания вызывают спу­тывание этих волокон. И чем сильнее спутаны во­локна, тем хуже тональ человека. И наоборот. Это лишь образ, но он отражает суть: чем гармоничнее человек, тем спокойнее, правильнее его тональ. От человека с хорошим тоналем веет теплом, благо­желательностью, спокойствием. А рядом с челове­ком с плохим тоналем мы чувствуем себя неуютно. В трансерфинге вместо термина «тональ» исполь­зуется близкий термин «фрейле». Но «тональ» мне кажется более понятным и благозвучным, более всеобъемлющим, поэтому я использую его.

— А у меня какой тональ? — спросила Ольга.

— Нормальный, — улыбнулся Сергей. — Мно­гие пряди твоих нитей спутаны. Но у тебя есть все возможности распутать узелки и привести свой тональ в порядок. То же самое и у Кирилла, — он взглянул на меня. — У Вики тональ близок к хо­рошему. Но и ей есть над чем работать.

— А какой у тебя тональ? — поинтересова­лась Вика.

— Да вот все жду кого-нибудь, кто бы посмо­трел на меня, — отшутился Сергей. — Сядем на скамейку?