Приключения шахматного солдата Пешкина - Чеповецкий Ефим Петрович - Страница 6

• Предыдущая
• 6/18
• Следующая

Пыжик сидел на подоконнике и вертел головой, словно это была не голова, а пропеллер. Он с любопытством разглядывал человечье гнездо, ибо так же, как ребята любят смотреть из окон на улицу, птенцы любят заглядывать через окна в квартиры. Для Пыжика это было вроде посещения музея. Все, что он видел в квартире, он видел впервые. К стенам были прибиты картины, на которых нарисованные птицы висели вниз головой и не шевелились. С потолка опускалось какое-то дерево, а на его ветках росли круглые стеклянные шары. Пыжик, конечно, не знал, что это люстра… Он спокойно уселся на одну из веток странного дерева, посмотрел сверху на стол. Там стояли стаканы, блюдца, хлебница, солонка, а посреди стола на тарелке лежала дюжина яиц.

«Здесь скоро вылупятся чижики!» — подумал Пыжик и слетел вниз. Над столом носились вкусные запахи, и Пыжик почувствовал, что хочет есть. «С чего бы начать?» — подумал он и подскочил к фарфоровой мисочке, в которой заманчиво поблескивали белые кристаллики. Пыжик клюнул раз, другой. Но что это?! Язык начало жечь, дыхание сперло, и соленая горечь потекла прямо в горло. Хорошо, что поблизости оказалась лужица сладкого чая.

Но жажда открытий была сильнее страха, и уже через секунду Пыжик клевал крупицы пшенной каши вперемешку с белыми крошками.

Вдруг он услышал, как по комнате разливается приятная негромкая музыка:

— МУРР-УРР. Мурр-урр, мурр-р-р…

«Кто же это поет?» Чижик осмотрел всю комнату, но нарисованные птицы продолжали висеть вниз головой и молчали.

Тогда он перескочил на диван и услышал пение совсем близко. Рулады плыли и перекатывались, обволакивая его сладкой дремой. Пыжику захотелось спать, и он чуть было не скатился на пол. Вдруг на диване он заметил что-то пушистое, круглое, живое. Белый мех с черными пятнами вздымался и оседал в такт песне.

Чижику стало любопытно.

— Что это, что это? — зачирикал он и подскочил ближе.

Пение прекратилось.

Теперь ему очень захотелось зарыться клювом в теплый, пушистый мех. Он сделал шаг вперед, еще шаг… Но тут же получил сильную затрещину, которая, к счастью, пришлась по клюву.

Пыжик испуганно запищал и отскочил назад. В следующее мгновение его ослепили два круглых зеленых огня и, как только он взмахнул крыльями, чтобы взлететь, тяжелая когтистая лапа ударила по крылу. Пыжик жалобно запищал и скатился на пол. Летать он больше не мог — крыло было перебито. Он с криком заметался по комнате.

Воробьи на подоконнике подняли страшный шум.

— Эй, эй, наших бьют! Наших бьют! — кричали они, но ни один из них не пришел Пыжику на помощь.

В эту минуту в окно влетела отчаянная чижиха. Она сразу поняла, что произошло, и не задумываясь ринулась на помощь сыну. Пыжик метался по полу, увертываясь от когтистых лап, а чижиха летала вокруг, пытаясь отвлечь на себя внимание свирепого хищника. Но кот даже не поднимал головы. Тогда она начала бесстрашно клевать его в голову, в спину. Василий закричал, стал на задние лапы и начал махать ими в воздухе, отгоняя чижиху.

Пыжик метнулся в угол и увидел перед собой открытую дверцу. Она вела в небольшую клетку, стенки которой были сделаны из тонкой проволоки. У Пыжика не было времени раздумывать, что это и зачем здесь стоит. Он вскочил в клетку, задел головой кусочек колбасы, который висел на крючке, пружинка распрямилась, и дверца, крякнув, захлопнулась.

Как только дверца мышеловки захлопнулась — а это была именно мышеловка, — за решеткой моментально появилась оскаленная морда кота и два свирепо горящих глаза. И все же Пыжик немного успокоился. Ему даже показалось, что на свободе находится он, а страшный зверь попал за решетку.

Кот Василий в недоумении стоял перед мышеловкой. Сквозь частые прутья нельзя было просунуть лапу, и Василий зловеще шипел, выгибал спину дугой и вполголоса по-кошачьему ругался:

— Три мышиных хвоста! Куриная лапа! Как же это я упустил чижонка?! Позор! Позор!..

Он бегал перед мышеловкой и ворчал себе под нос:

— Если мышеловку оставить здесь, то придет Коля и выпустит мою добычу. Да-да, я знаю этого мальчишку! Вечно он всех жалеет. Даже своего белого мышонка не дал мне загрызть. Нет-нет, оставлять его здесь нельзя!.. А-а, знаю, знаю! Отнесу-ка я мышеловку в сад к своему дружку пауку Лапоногу! Нечего ему, лодырю, бездельничать! Только и делает, что свои антенны по кустам развешивает да всех опутывает. Отнесу ему — пусть сторожит, а я пойду поищу инструменты, чтобы открыть мышеловку и вытащить птенца… Нет, милый, от меня не уйдешь! — подмигнул он Пыжику и, взяв мышеловку в зубы, потащил ее к дверям. Ноша была тяжелой, и Василий от напряжения злобно шипел.

Возле дверей он подхватил мышеловку передними лапами, поднялся на задние и всем телом навалился на дверь. Дверь отворилась, и Василий скрылся за ней. По саду он тащил свою ношу медленней, потому что очень устал. Он и толкал мышеловку мордой, и волочил за собой, не замечая птиц, которые с криком носились над ним.

Скоро на солнце засверкала паутина, а затем показался куст малины, на котором жил знаменитый связист-телеграфист Лапоног.

Когда в комнате стало тихо, в норке, возле которой стояла мышеловка, засверкали маленькие бусинки. Это светились глаза мышей. Потом наружу высунулась острая мордочка. Она пошевелила усиками и скрылась.

Оказывается, за всем, что происходило в комнате, с волнением следили мыши. Когда мышеловка исчезла, в подполье поднялась шумная и радостная возня. Мыши плясали и пищали:

— Ура! Ура! Мышеловки нет!

— Опасность миновала!

— Вперед, в поход!..

Теперь они свободно могли разгуливать по квартире. Особенно радовались молодые мыши. Они даже начали выбегать из норы, но сразу возвращались обратно.

И тут раздался голос старой мудрой мыши Усыши, которую прозвали так за непомерно длинные усы. Она знала всех жителей сада и дома, и никакие события не проходили мимо ее любопытного носа. Усыша ударила толстым хвостом по доске и сказала:

— Тише! Угомонитесь, крохоборы! Чего расшумелись, чему обрадовались? Мышеловка захлопнула сына доброй чижихи Чики, отца которого съел кот Василий. Птенцу грозит опасность! Нам нужно всем подумать, как выручить его.

В норе стало тихо, только мышиные глаза сверкали в темноте, как маленькие карманные фонарики.

Мыши начали быстро крутить усами и носами. Так они делают всегда, когда думают. Потом стали поднимать хвосты и просить слова.

Одни предлагали подсыпать коту отравленные макароны, которые хозяйка насыпала в их нору. Другие говорили, что надо Василию к хвосту привязать пустую консервную банку, как это делал Коля. Тогда кот начнет гонять по двору, чтобы отвязаться от нее, и забудет про Пыжика. Ни одного предложения Усыша не одобрила. Тогда мыши еще сильней закрутили носами и усами, но больше ничего придумать не смогли.

— Стойте, — сказала Усыша. — Я знаю, кто может спасти сына чижихи Чики.

— Кто? Кто? — послышалось со всех сторон.

— Его может спасти только храбрый шахматный солдат Пешкин!

— Пешкин! Пешкин! — закричали все. — Только он может спасти Пыжика! Слава мудрой Усыше!

Мыши давно знали о подвигах деревянного солдата. Они вообще знали все подробности из жизни шахмат. Не подумайте, пожалуйста, что они сами умели играть в шахматы. Нет. Просто однажды в нору провалился белый шахматный слон и пролежал там двое суток. Делать ему было нечего, и он рассказал им о вечных шахматных войнах, о том, как Петя Петушков, противник Коли Пыжикова, научил черные фигуры мошенничать, и о подвигах доблестного солдата Пешкина.

Мышата слушали затаив дыхание. Они сами любили играть в войну, только эта игра называлась у них не «мышиная война», а «мышиная возня». И все они, конечно, хотели быть солдатами, как Пешкин.

• Предыдущая
• 6/18
• Следующая