Ползучий плющ - Купер Наташа - Страница 26

• Предыдущая
• 26/64
• Следующая

– Да, – подхватила другая, завязывавшая ботики веселой девчушке лет двух, лицо которой было щедро перемазано клубничным джемом. – Но он не странный. Просто выгуливает собаку, как другие.

– Хотя и останавливается у забора и глазеет на детей. На извращенца не похож, но стоит и смотрит, сколько позволяет ему собака. Думаете, он имеет какое-то отношение к Шарлотте? – спросила Сьюзан.

– Нет, – возразили Розовые Волосы. – Он не мог. Он всегда бывал здесь только по средам.

– Но ведь вы не бываете здесь в выходные, – напомнила ей Триш. – Он и тогда мог приходить. Как он выглядел?

Высокий, сошлись они, высокий и уже не молодой – за сорок, наверное. Нет, не согласились Розовые Волосы, старше. Не очень красивый и плохо одетый.

– Бродяга? – с надеждой предположила Триш, изо всех сил стараясь не узнавать человека, которого они описывали.

– Нет, просто плохо одет. Знаете, старые вельветовые брюки, поношенная непромокаемая куртка и высокие ботинки. Длинное, морщинистое лицо и такие круглые очки. В черепаховой оправе.

– А собака? Какая она?

– Неугомонная и шумная, – сказали Розовые Волосы. – Большая такая, черная, ненавидит ждать и все время лает. Поэтому я и думаю, что он не извращенец. Иначе он не брал бы с собой собаку. Из-за нее все обращали на него внимание. А ему просто нравилось смотреть на детей. Для этого не обязательно быть странным.

– Да, пожалуй, – согласилась Триш, уже не сомневаясь, что знает эту собаку. – Собака полностью черная?

– Нет, с рыжей мордой, знаете?

– Да, представляю. Что ж, спасибо. Вы мне очень помогли.

– Думаете, надо было сказать полиции? – с беспокойством спросила Сьюзан. – Про мужчину с собакой, приходившего по средам?

– Вероятно, – сказала Триш, очень довольная, что они этого не сделали. По всему выходило, что это Бен, но в Лондоне должны быть и другие мужчины, подходящие под данное описание – и даже с такой собакой, как Дейзи. Триш хотела раздобыть побольше сведений, прежде чем весь ужас полицейского расследования обрушится на голову Бена. – Вообще, всегда следует отвечать на все их вопросы.

– Ну, тогда ничего, – успокоились Розовые Волосы. – Они не спрашивали. Их интересовала только Ники – как и журналистов, – и были ли мы здесь в субботу. И не подходил ли кто к детям. А тот мужчина с собакой никогда ни к кому из них не подходил.

– Что ж, наверное, вам лучше рассказать им, если они еще приедут и будут спрашивать, – посоветовала Триш, гадая, в какие такие игры играет Бен – если это был он – и как ей побеседовать с ним с глазу на глаз, не опасаясь вмешательства Беллы.

Она попрощалась с нянями и по пути к автостоянке нашла телефонную будку. Набирая номер Бена, Триш обратила внимание, что у нее вспотели руки.

– Он не мог иметь к этому никакого отношения, – проговорила она, слушая пощелкивания на линии, пока устанавливалось соединение. – Не мог. Он честный, я знаю, что честный. Он не мой отец, и даже несмотря на то, что выгнал Антонию и не желал знать Шарлотту, он ни капельки не похож на моего отца. Он не мог причинить ей вред. Но если он в этом не участвует, то почему лжет? Почему не сказал, что приходил в парк посмотреть на нее? Что, черт побери, происходит?

– Здравствуйте, это номер Бена и Беллы Уэблок. В настоящий момент мы не можем подойти к телефону, но если вы оставите сообщение, мы вам перезвоним. Если у вас срочное дело, вы можете найти Бена в школе, а Беллу – в консультации. Номера…

Триш слушала, тщательно продумывая свое сообщение. Услышав сигнал, она четко произнесла:

– Бен, это Триш. Мне нужно с тобой поговорить. Это очень срочно. Не мог бы ты позвонить мне домой, как только вернешься? Если ты не вернешься до того, как мне снова придется уйти, пожалуйста, оставь сообщение, где я смогу застать тебя завтра. Мне действительно нужно с тобой поговорить. Спасибо. Пока.

– Как дела у Хэла? – спросил Том Уорт, снова наполняя бокал Эммы белым вином.

Триш, заметившая, что Эмма пьет вино гораздо быстрее обычного, наблюдала за подругой со смешанным чувством жалости и любопытства. Уиллоу, похоже, тоже за ней наблюдала, потому что протянула мужу свой, еще наполовину полный бокал и с нажимом произнесла:

– Не приставай, Том, лучше добавь мне тоже.

Он с удивлением посмотрел на нее, а потом бесцеремонно перевел взгляд на Эмму.

– Все нормально, Том. Никакого секрета тут нет. Мне просто не хочется об этом говорить. Хэл валяет сейчас дурака, а я еще не решила, как к этому отнестись.

Вот черт, подумала Триш. Я так волновалась из-за Шарлотты, что даже не заметила, как расстроена Эмма. Не удивительно, что на детской площадке Хэл вел себя так вызывающе. Наверное, ждал, что я вот-вот накинусь на него за его штучки.

– Я затронул больную тему, да, Эм? – сказал Том. – Извини!

– Самую что ни на есть, Том, но ты не переживай – я справлюсь. В конце концов, мы провели вместе три славных года, и нам было весело. Немногим удается больше или хотя бы столько же. И вообще, это ничто, по сравнению с тем, что сейчас испытывает Триш.

– Да, – согласилась Уиллоу, высокая, стильная женщина с гладкой шапочкой темно-рыжих волос и изумительна просто одетая. – Наверное, словами это не выразить, Триш. Шарлотта Уэблок, она ведь твоя крестница, да?

– Нет. Двоюродная племянница. Формально – дальняя родственница, но по сути… Она… она очень много для меня значит.

– Ужасно! Том сказал, что с момента ее исчезновения новостей не было.

– Никаких, – подтвердила Триш, сожалея, что позволила себе весь день мечтать о том, как было бы здорово, если бы в уютном доме Уортов ее встретили хорошими новостями о Шарлотте, которые полиция держит в тайне от всех остальных. Это было глупо: разочарование казалось особенно жестоким. – И я не понимаю, как такое может быть, когда прошло уже столько времени. А ты что думаешь, Том?

– Трудное дело, Триш. Если судить по предыдущим делам, маловероятно, что она еще жива, но и такое бывало. Ты знаешь, что они обходят дом за домом вокруг парка?

– Нет, не знаю, – ответила Триш. – У меня нет контактов с полицией, а звонить бедной Антонии, чтобы только узнать новости, я не могу. Сегодня днем мы с ней разговаривали, и она сказала, что всех известных педофилов в районе проверили и все они вне подозрений. Зачем же они снова обходят жителей?

– Видимо, твоя кузина сообщила, что Шарлотта непоседлива и быстро начинает скучать, и текущая версия, насколько я понял, такова: так как детская площадка была переполнена, а очередь на горку – слишком длинна, девочке надоело ждать, она ушла с площадки и потерялась.

– И что дальше? – спросила Уиллоу, когда они перешли в столовую и уселись за стол.

Том пожал плечами:

– Кто знает?

– Обход домов что-нибудь дал? – спросила Триш.

– К тому времени, как я ушел из офиса, – ничего. Я специально поинтересовался, потому что знал: тебе это важно.

– Как это мило с твоей стороны, Том. – Триш вспомнила о предположении, которое она сама высказала Хэлу, и задумалась, не потому ли она и все остальные впали в такую панику, что просмотрели нечто очевидное. – Ты не знаешь, что, по их мнению, произошло с Шарлоттой, когда она ушла с площадки, если ушла?

– Только в общих чертах. Они полагают, что она могла выбежать на дорогу и попасть под машину. Проверили все несчастные случаи.

– Но все равно – это середина оживленного субботнего дня. Неужели у подобного происшествия на дороге не оказалось бы свидетелей? – поинтересовалась Уиллоу.

– Да, это первое, что приходит на ум. В настоящее время прорабатывается версия, что она забрела в глубину парка и ее кто-то похитил так незаметно, что никто не обратил внимания.

– Вероятно, на машине? – И снова вопрос задала Уиллоу.

– Возможно, Уилл. Поэтому опрашивают всех, кто живет или работает по периметру парка. И разумеется, изучают все пленки из камер наблюдения. Там вокруг множество камер, и, как я понял, все записи изъяты.

• Предыдущая
• 26/64
• Следующая