Имоджин - Купер Джилли - Страница 20

• Предыдущая
• 20/52
• Следующая

— Перестань, — сказал Матт, принимая два больших стакана с виски и вручая один из них Джеймсу. — Никогда не смотри в зубы дареному белому коню.

Наконец они сели ужинать. Имоджин, прикинув, села рядом с тем креслом, где, как она ожидала, разместится Ники. Но в последний момент Кейбл села вслед за Маттом, а Ники, передвинувшись, оказался напротив нее, рядом с ним была Ивонн, а Джеймс и Имоджин остались с краю.

— Мы сможем поиграть ногами, — сказал Джеймс.

Своими толстыми коротенькими ножками он меня не достанет, подумала Имоджин. Хорошо еще, что рядом сидел Матт. Он сразу же стал ей помогать разобраться в меню.

— Если ты худеешь, то возьми это и вот это, — посоветовал он. — Эта гостиница действительно заслуживает всех своих трех звезд.

— Я возьму один хороший бифштекс, — сказал Ники. — Мне надо попробовать удержаться в форме.

Все, кроме Кейбл и Ивонн, принялись за хлеб.

— Что такое cervelles? — спросил Джеймс, разворачивая кубик масла.

— Мозги, — сказал Матт.

— Ух, — содрогнулась Ивонн. — Не переношу мозгов.

— Это и так очевидно, — вполголоса сказал Матт Имоджин.

— Все пьем красное? — спросил он, оглядев присутствующих.

— Я хочу белое, — сказала Ивонн. — Намного меньше прибавляет вес, ты согласна, Кейбл?

— Что? — спросила Кейбл, которая раскалялась, глядя на Ники. — А, да, конечно.

Ивонн решила, что самое время отвлечь их друг от друга.

— Я только что говорила Матту, как мне нравится Ирландия. Кейбл, она так удивительно первозданна.

— Тогда бы вам понравилась моя хибара, — сказал Матт, взяв еще один кусок хлеба. — В гостиной — цыплята, дед сожительствует с ослицей в лучшей спальне, а мамаша угощает приятелей-джентльменов за столом, где подает свинья.

— Теперь вы меня поддразниваете, — сказала Ивонн. прищурившись. — Держу пари, у вас очаровательная семья, правда, Кейбл?

— Меня им не представили, — отрезала Кейбл.

Температура за столом, казалось, упала ниже нуля.

— Боюсь, она меня выведет из себя, — тихо сказал Матт.

Наступила неловкая пауза, по счастью, прерванная подоспевшим вином. Джеймс, плохо улавливавший подводные течения, начал рассказывать какой-то биржевой анекдот, размахивая при этом большой редиской. В бледно-голубом костюме и со своими пухлыми щеками он вдруг напомнил Имоджин Кролика Питера.

— Джамбо, не хрусти, — сказала Ивонн с раздражением. — Ты знаешь, как это действует мне на нервы. Здесь ужасно медленно обслуживают.

При виде первого блюда — чего-то вроде котлеты из цыпленка с начинкой из гусиной печенки, плававшей в светло-оранжевом соусе в черную крапинку — у Имоджин вырвался жадный стон. Напротив нее Джеймс причмокивал, поглощая копченого лосося с каким-то зеленым соусом. Матт ел улиток. Ивонн жевала тертую морковь со скоростью двадцать нажатий челюсти на одну ложку. Ники и Кейбл, перескочив через первое блюдо, курили.

Вино даже на непросвещенный вкус Имоджин было замечательное, густое и отдававшее знойными гроздьями.

— Почти чувствуешь вкус крестьянских ног, — сказал Матт.

— Что такое — эти черные крупинки, — спросила его Имоджин, используя уже четвертый кусок хлеба, чтобы подобрать весь соус.

— Трюфели, — объяснил Матт. — Для свиней — настоящая беда. Они ради них целыми днями роют землю, а в тот момент, когда находят наконец свой восхитительный деликатес, у них его забирают из-под носа.

Как у меня забрали Ники, с грустью подумала Имоджин.

Кейбл и Ивонн разговаривали о делах.

— Они отлучили ее от бикини, потому что она была слишком толстой, — сказала Ивонн.

— От этой светлой помады у нее губы похожи на резиновые шины, — сказала Кейбл.

— Сама виновата. Каждый вечер проводит у Уэджиз или у Трампа, а клиент, в конце концов, покупает твое лицо, а не твою способность пить в злачных местах до четырех часов утра.

— Про кого это они говорят? — шепотом спросила Имоджин.

— Очевидно, про какую-то большую знаменитость, — решил Матт.

— Меня взяли на рекламу «Витабикса», — покровительственно сообщила Ивонн, принимаясь за полоски зеленого перца. — Ты ведь, Кейбл, имела на него виды? Продюсер сказал мне, что для этой роли ты слишком сексуальна.

— Очевидно, поэтому он и пытался затащить меня в постель, — выпалила Кейбл, зажигая одну сигарету от другой.

Ники вдруг взглянул на Имоджин, указал глазами на Кейбл, потом на Ивонн, после чего возвел глаза к небу. Имоджин с облегчением усмехнулась.

— Больше никакого хлеба, Джамбо, — приказала Ивонн, продолжая жевать с той же скоростью, — ты уже съел его вполне достаточно.

Кроме нее, все уже закончили. Официанты стояли наготове, чтобы забрать тарелки и поставить серебряные блюда.

— Пожалуй, я примусь за следующее, — сказал Матт. — Мы не можем торчать тут всю ночь.

Второе блюдо Имоджин, мясо бургиньон, толстый, темный, ароматный и пульсирующий кусок, приправленный травами, едва ли не лучше первого.

— В жизни никогда не пробовала ничего подобного, — сказала она Матту.

— Отлично, — он наполнил ей бокал и поглядел на сидящую напротив Кейбл, которая вынимала из форели воображаемые косточки. Приятно, когда кто-то рядом получает от еды удовольствие.

— Кнели очень разочаровывают, — проворчала Ивонн.

— Что можно ожидать от пирожков с заветренной рыбой? — сказал Ники.

— Я всегда думал, что кнеля — это что-то такое, в чем спит собака, — сказал Джеймс и зашелся хохотом.

— Вина тебе уже хватит, — резко сказала Ивонн.

— Вы давно женаты? — спросил Матт.

— Ровно сорок восемь недель, — сказала Ивонн, изобразив то, что она считала подкупающей улыбкой. — Мы до сих пор считаем наш брак на недели, а не месяцы.

— Недельные годовщины, — сухо сказал Матт. — Как трогательно.

Кейбл бросила на него строгий взгляд.

Джеймс стал рассказывать Имоджин длинный и запутанный анекдот, на котором она никак не могла сосредоточиться, так как в это самое время Ивонн, повернувшись к Ники, спросила:

— Как вы с Имоджин познакомились?

— В Йоркшире.

— О, я люблю Йоркшир, он такой нетронутый.

— Как Имоджин, — сказал Ники.

— Они носовым платком обвязали попугаю глаза… — рассказывал Джеймс.

— Вы долго встречались? — спросила Ивонн.

— А другим платком завязали клюв… — продолжал Джеймс.

— Она выглядит ужасно юной. Удивляюсь, как это отец отпустил ее с вами.

— И я удивляюсь.

— Чем она занимается?

— Сидит в библиотеке и мечтает.

— А потом они оба идут в постель… — сказал Джеймс.

— Отлично, — сказала Ивонн. — Они с Маттом могут вволю побеседовать о книгах.

— Они уже это делают, — сказала Кейбл и, заведя руки за голову, уперлась спиной в стену, волнующе выпятив груди. Это не прошло незамеченным для француза приятной внешности, пившего за соседним столом коньяк с простоватой женщиной. Они с Кейбл обменялись долгимн взглядами. Француз сначала опустил глаза, потом, украдкой взглянув на жену, которая продолжала размешивать сахар в кофе, снова посмотрел на Кейбл. Та самодовольно ухмыльнулась и отвела глаза. Даже повар пришел с кухни поглядеть на нее и теперь стоял в дверях, разинув рот, с омаром в руке.

Имоджин вдруг очнулась от громкого хохота Джеймса, закончившего свой рассказ.

— И попугай сказал: «Кама Сутра лжец. Понимаете? Кама Сутра лжец».

Имоджин, догадавшись, что в этом была вся соль рассказа, тоже засмеялась с некоторой натугой. Матт наполнил бокал Джеймса. Ивонн грозно сверкнула на Матта глазами.

— Пожалуйста, не надо. Я считаю, что ему достаточно. Знаешь, Джамбо, ты не сможешь делать во Франции ежедневные пробежки.

— Давай еще, — сказал Матт, подложив на блюдо Имоджин мяса и картофеля.

— Ой, мне больше нельзя.

— Можно. Давай, пока не лопнем. Кому же здесь кроме нас? — И он выложил из глубокого блюда на свое все, что там оставалось.

Ивонн весело улыбнулась Имоджин.

— Я слышала, вы работаете в библиотеке.

«О, Господи, — подумала Имоджин, — теперь она за меня возьмется».

• Предыдущая
• 20/52
• Следующая