Выбери любимый жанр

В океане «Тигрис» - Сенкевич Юрий Александрович - Страница 6

Изменить размер шрифта:

Пропал Паолино. Паолино! Подать сюда Паолино! В ожидании, пока найдут Паолино, я залез под лодку отдохнуть в тени.

Между опорами стапеля у нас яма, вроде смотровой гаражной.

Над головой днище, тугое, как барабан. Ударь — загудит. Значит, славно мы постарались.

Мы теперь крупные специалисты. Если надумаете строить древнешумерский корабль, учитесь у нас.

Допустим, в вашем хозяйстве случайно отыскались камышовые связки подходящей длины. Возьмите две из них, те, что по три метра в поперечнике, и уложите рядком, а в середку приспособьте третью, что худощавее. Скрепите начерно, опутав по спирали веревкой в виде цифры 8.

Дальше еще проще.

Из канатов и дощечек делаем подобие цирковой лесенки. Опоясываем связки лесенкой поперек живота. Сверху накладываем стальные петли со скользящими по ним ручными лебедками.

Рукоятку лебедки взад-вперед, петля захлестнется и сдавит тростник, но не разрежет, предохранят дощечки — пояс.

Рядом поставьте другой такой же пояс, и третий, и четвертый, и тоже сожмите до отказа.

Затем первый распустите, выберите слабину спиральной веревки, затяните вновь, распустите второй, выберите слабину, затяните, распустите третий — и так без конца, передвигаясь от носа к корме и обратно.

В конце концов связи спрессуются и центральная сигара вдавится внутрь боковых, к чему и стремились.

Чтобы не было скучно, рекомендуется хором кричать по-арабски «Йелла-йелла» или по-русски «Давай-давай». Есть еще подходящее испанское словечко, но оно годится только если рядом нет Дульсиней.

Ура, Паолино изловлен, сердитый Тур ведет его за руку. Сидел в гостинице и плел для кого-то из журналистов сувенирную модель. Вчера на том же погорел Деметрио. Дело не в лишних динарах — их просят, а они робеют отказываться.

СНОВА ГЛАЗАМИ КСАНЫ

Прямо удивительно, откуда у них силы шутить. Встают в шесть, завтракают наспех, неплотно — и до часу, без передышки, на тридцатиградусной жаре.

Их труд потрясающе однообразен. Связывают, развязывают, тянут, связывают — воюют за каждый сантиметр. Вдоль лодки у них расставлены столбы с блоками для протаскивания спиральной веревки. Страшно смотреть, как они на ней виснут гроздью — эй, взяли! Эй, дернули! Эй, пошла!

Потом обед, он же — производственное совещание. После обеда можно двадцать минут полежать. Но куда там, все возвращаются к стапелю. И снова дотемна «Йелла-йелла» да хруст камыша.

К лодке они относятся как к живой, волнуются — дышит ли, там не дотянули, тут перетянули, — укрывают на ночь пластиковой попоной, чтобы не намокла.

ПРОЩАЙТЕ, МАСТЕРА!

У нашей с Ксюшей палатки всегда людно по вечерам. То Карло с Туром забредут, то соотечественники из Басры нагрянут на огонек, отведать ржаных сухарей. Однажды даже налепили пельменей.

Сегодня здесь звучит музыка Анд. Боливийцы играют на свирелях, прощаются. Завтра они уезжают.

Какое-то у меня перед ними чувство вины. Словно не сделал чего-то важного — откладывал, откладывал, глядь, и поздно.

Почти месяц жили с нами бок о бок.

Симпатичные ребята из высокогорной деревни, тихие, добрые, похожие на сказочных гномов-старичков, — Хуан, Хосе, Деметрио, Паолино…

О, конечно, мы их уважали. Ценили их редчайшее мастерство. Создавали условия: добыли, например, пепси-колу, когда обнаружилось, что ни вина, ни пива они не пьют.

Вот соломенных шляп не купили, не нашлось нигде — так они и щеголяли в домашних вязаных шлемах с надписью «Боливия» на боку.

Мы посмеивались над тем, что они все время держатся вместе, как острил Асбьерн, «молчат кружком», а ведь им, наверное, частенько бывало среди нас одиноко.

С какой готовностью, поймав обращенную к «им улыбку, улыбались они в ответ!

Молодец Карло! Никогда не упускал случая перемигнуться с ними, похвалишь, рассмешить. Идея сегодняшнего застолья тоже принадлежит ему: «Что такое, наши же люди, они же строили «Ра», — и пошел, и позвали Они сели в кружок со своим переводчиком Луисом Севаллоеом, достали крестьянские дудочки и заиграли.

Они не увидят лодки на воде. Им нельзя остаться с нами ни на день, — условия контракта выполнены, на премию у экспедиции мало денег. Зато за веревки платим втридорога… Но это уже другой разговор.

Репортеры стоят поодаль, тянут на удочках микрофоны. Опять мы как на сцене. Карло жмурится, и я его понимаю.

Уезжают боливийцы. Их отъезд означает, что целый этап нашей жизни здесь — позади.

ЧТО СДЕЛАНО

Сплетен, связан и стянут корпус, махина в восемнадцать метров длиной, в шесть шириной и в три высотой.

В толщу камыша по средней линии, на носу и на корме втиснуты швартовые колодцы — дощатые ножны выдвижных килей-гуар.

Привязаны по бортам плечевые сигары, род фальшборта, — для крепления надстроечных опор.

Загнуты ввысь нос и корма. Теперь лодка похожа в профиль на серп луны — и на знак «плыть» со старинных рельефов.

О «плыть» нам думать рано. С нас еще прежде семьдесят семь потов сойдет.

ЧТО ОСТАЛОСЬ

Предстоит огромная работа по оснастке, то есть на судне должны появиться мачта, две хижины, капитанский мостик, рулевые весла и так далее. Нам хочется все, что можно, доделать, поставить и закрепить на берегу, быстро спустить лодку на воду, загрузиться и в путь, ибо до океана путь долгий, а вода, к тому же не очень чистая, камышу вредна. Прикинули и решили: до спуска минимально неделя.

ЗАВТРА ПЯТНИЦА

Никакой недели. И надстроек никаких, ни мачты, ни мостика, ни хижин.

Успеть бы наживить— хотя бы наживить — на палубе поперечные брусья да стянуть нос и корму временным штагом, через козлы, а то не дай бог корпус без такелажа переломится.

Завтра пятница, у мусульман выходной, всегда суматошный для нас день. К стапелю собираются толпы любопытных, туристов, местных мальчишек. Все галдят, просят автографы, хотят вместе сфотографироваться. Невозможно работать. Не любим пятницу.

А завтрашняя — особенная. Не простой выходной, а национальный праздник. И министерство информации дало понять, что заинтересовано в дополнительном торжестве…

Возражения Хейердала мягко отклонены. Прибудут официальные лица, наедет сонм корреспондентов вдобавок к тому, который уже тут.

Ничего не поделаешь.

Бросаем все и принимаемся разбирать стапель, проверять рельсы из двутавровых балок, ведущие от него к реке.

У реки меж тем ломают набережную, которую до того строили месяц, — Эль-Курна благоустраивалась, на просьбы подождать, не загораживать нам дорогу никто внимания не обращал.

Теперь спохватились и второй день ломают.

Завтра пятница… Вернее, уже сегодня! Отбой!