Сикстен - Старк Ульф - Страница 5

• Предыдущая
• 5/10
• Следующая

– Папа, – окликает Сикстен.

– Да?

– А что значит «чувственная»?

Папа замирает, как громом пораженный.

– Чувственная? – переспрашивает он. – Ну, чувственная это… А с чего это ты спрашиваешь?

– Да просто интересно.

– Понимаешь, я-то знаю, что это значит. Вот только объяснить не могу.

– Это что-то хорошее?

– В общем – да.

– Ну, ладно.

– Если ты подождешь, я посмотрю в словаре.

Папа направляется к двери. В дверях Сикстен окликает его.

– Что еще? – спрашивает папа.

– Теперь я знаю, что подарить тебе на день рождения.

Когда папа возвращается, Сикстен уже спит. Но папа все же раскрывает толстый словарь и читает про себя.

– Чувственный – страстный, стремящийся к наслаждениям, сладострастный.

Он в недоумении глядит на спящего сына.

Потом переводит взгляд на фотографию бывшей жены на стене.

На следующий день Сикстен сидит в комнате Йонте. Сам Йонте расположился за письменным столом, где разложены объявления о знакомствах. Объявления чувственных женщин он обводит красным карандашом.

– Всё проще простого: понравился кто – пиши письмо в газету, а они уж там сами перешлют его, куда надо.

– Ага, – вздыхает Сикстен. – все хорошо, только…

– Что?

– Да не выйдет из этого ничего.

Йонте снимает очки и протирает стекла.

– Почему это не выйдет?

– Потому что папа никакого письма писать не станет!

– So what? [1]– не сдается Йонте. – И пусть не пишет.

– Тогда кто же?

– А сам-то ты как думаешь?

Йонте, когда вырастет, будет писателем. У него уже целая коробка стихов под кроватью.

Йонте ерошит волосы, теребит мочки ушей и склоняется над пишущей машинкой.

Время от времени он ударяет по клавишам.

– Важно найти верный тон, – объясняет он. – Что-то попроще. И чтобы не очень длинно было. Она явно далека от литературы.

«Давай встретимся в кино. Мое место будет рядом с твоим. На форменную куртку я приколю розу», – строчит Йонте.

И вот письмо готово.

– Осталось только подписаться за твоего отца, – говорит Йонте и лихо выводит «Бенни Антонссон» с росчерком на конце. – Теперь надо вложить в конверт билет и фотографию.

– Думаешь, она придет? – сомневается Сикстен.

– Наверняка.

Билеты они купили. Сикстен сам выбирал фильм. Он знает отцовский вкус.

А вот как быть с фотографией? Сикстен сидит на диване, на коленях у него семейный альбом. На снимках мама, папа и он сам. Мама улыбается в камеру и держит Сикстена за руку. А за ними – море и датский берег.

Это последний снимок.

Сикстен выбирает одну из ранних фотографий. На ней папа в боксёрских трусах. Он улыбается маме, стоящей рядом.

Сикстен торопливо выдергивает фотографию из альбома.

Когда входит папа, мальчик делает вид, что просто рассматривает альбом.

– Что, старые фотографии захотел посмотреть? – спрашивает папа. – Давай вместе.

– Не сейчас, мне надо сгонять в одно место, – говорит Сикстен.

– Именно теперь, когда я пришел?

– Да. Надо кое-что уладить, – объясняет Сикстен.

– Это касается твоего дня рождения. Ну, я побежал.

Сикстен и Йонте стоят у голубого почтового ящика, что у химчистки.

Они положили в конверт фотографию, налепили для надежности три марки и аккуратно заклеили письмо.

– Ну, бросай, – командует Йонте.

Сикстен опускает письмо в ящик.

Слышно, как оно с легким шелестом падает на дно.

– А теперь плюнь, – велит Йонте.

Сикстен плюет на почтовый ящик.

– Не так: три раза – на удачу, – подсказывает Йонте.

Папа работал всю ночь. Поэтому проспал до самого обеда. А ведь сегодня день его рождения. Наконец Йонте и Сикстен входят к нему в комнату.

Йонте играет на синтезаторе. У Сикстена в руках поднос. На нем кофе, печенье из супермаркета, роза и большой пакет. Мальчики старательно поют «For he is a jolly old fellow». [2]

– Пора вставать, – говорит Сикстен.

Папа открывает глаза, улыбается и обнимает Сикстена и Йонте. Пробует печенье, отхлебывает кофе, который мальчики сварили сами.

– Разве вы не хотите посмотреть, что внутри? – напоминает Йонте.

– Да, сейчас, – спохватывается папа.

Он нарочно долго распутывает ленточку. Затем осторожно разворачивает бумагу, достает коробку и взвешивает её на руках.

– Там что, подсвечник, который ты смастерил на уроке труда? – гадает он.

– Нет, подсвечник был в прошлом году. А на этот раз – сюрприз.

Папа открывает коробку и достает сначала кулек с карамельками из лавки Слепого Свена, а затем конверт с билетом в кино.

– Это на сегодня, – объясняет Сикстен. – Фильм про Тарзана.

Папа разглядывает розовый билет, и слезы наворачиваются ему на глаза.

– Вот это подарок! Ну и повеселюсь же я!

– Да уж наверняка! – подхватывает Сикстен.

В полседьмого папа стоит в коридоре и любуется на себя в треснутое зеркало.

– Почему я должен идти в форме? – недоумевает он. – Блажь какая-то.

– Но ведь сегодня твой день рождения, – настаивает Сикстен. – Ну-ка втяни живот. Пакет с карамельками не забыл?

– Нет. Ну, как я тебе нравлюсь?

Йонте вдевает розу ему в петлицу.

– Вот. Теперь все в ажуре, – заявляет он.

И папа уходит.

– Не забудь, что у тебя билет на определенное место, – кричит вдогонку Сикстен.

Приятели бегут всю дорогу – чтобы не попасться отцу на глаза, пришлось выжидать до последней минуты. Только бы не пропустить, как они встретятся!

И вот мальчишки, потные и разгоряченные устраиваются в темном зале и не сводят глаз с папиного затылка. Папа сидит через два ряда от них. Фильм уже начался. Тарзан сидит рядом с обезьяной Читой.

Но место рядом с папой все еще свободно.

– Не пришла, – шепчет Сикстен.

– Может, просто опаздывает? – ободряет его Йонте.

Так и есть. Какая-то женщина идет по проходу. У неё рыжие кудрявые волосы и обтягивающее платье. На груди – тоже роза. Она останавливается у ряда, на котором сидит папа.

– Это она, видишь? – шепчет Йонте.

– Ага. Похоже, в самом деле чувственная.

Мальчишки следят, как женщина проходит вдоль ряда и зрители встают, давая ей дорогу. Она доходит до папы и останавливается. Мгновение они стоят друг напротив друга.

– Я опоздала, извините, – говорит незнакомка.

– Ничего, только садитесь поскорей.

Сикстен и Йонте слышат их разговор и видят, как женщина усаживается рядом с папой.

– Вам нравятся такие фильмы? – спрашивает незнакомка.

– Да, «Тарзан» отличное кино.

– Он немножко похож на вас, – замечает соседка.

Папа бормочет что-то в ответ, но мальчикам не слышно, что. Папа достает банановую карамель, а Тарзан – настоящий банан.

– Что она там делает? – волнуется Сикстен.

Йонте слегка приподнимается.

– Взяла у твоего отца конфету и засунула в рот. Похоже, они сразу друг дружке приглянулись.

– Тсс! Она что-то говорит! – шепчет Сикстен.

Он видит, как папа оборачивается к соседке и слышит её жаркий шёпот:

– У меня это первый раз в жизни.

– Угу, – бормочет папа.

– Я раньше никогда так не знакомилась. Даже не по себе немного.

Она кладет папе руку на плечо. Папа срывается с места и кидается к выходу.

– Эй! Вы куда? – изумляется женщина.

– В туалет.

Женщина неуверенно встает:

– Хотите, я пойду с вами? – кричит она вдогонку.

Но папа даже не оборачивается. И женщина садится на место. Достает карамельку из оставленного папой пакета. Откалывает розу и бросает на пол.

Сикстен мчится домой. Ему надо опередить папу. Но папа возвращается нескоро. Давно пробило девять. Когда папа приходит обнять Сикстена на ночь, тот уже улегся в кровать. От папы пахнет вечерней свежестью.

• Предыдущая
• 5/10
• Следующая