Собрание сочинений, том 27 - Маркс Карл Генрих - Страница 61

Впервые полностью опубликовано на языке оригинала в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung,Bd. 1, 1929 г. и на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, l изд., т. XXI, 1929 г.

Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

МАРКС — ЭНГЕЛЬСУ [223]

В МАНЧЕСТЕР

[Лондон], суббота, 1 марта 1851 г.

Дорогой Энгельс!

У тебя, очевидно, совершенно особенные почтовые клячи, так как все мои письма приходят слишком поздно.

Ты отлично знаешь, если ты внимательно прочел полученные письма, что все, что ты советуешь, уже сделано, за исключением пощечины Ландольфу, которой я не одобряю. Если и следовало бы кого-нибудь оскорбить, то это маленького «Гип-гип-ура», шотландца Джорджа Джулиана Гарни, и никого другого, и тогда в стрельбе пришлось бы упражняться Гарни.

У меня были оба твоих письма к Гарни; я отослал первое,так как, по моему мнению, оно лучше написано и больше подходит, чем второе исправленное издание.

Гарни и Ландольфу уже достаточно угрожали судебной процедурой. Твое опасение, что Ландольф будет показывать против Шрамма, не обосновано. Он скорее будет клясться, что Шрамм перед скандалом просил его, как члена комитета, поддерживать порядок в толпе.

Итак, раз «угроза» судебной процедурой не подействовала, то как поступить, если не хочешь спокойно примириться с побоями, обвинениями в шпионаже и торжеством Шаппера — Виллиха?

Все твои опасения относительно скандала правильны. Но и у нашей стороны будет хороший адвокат. Шрамму совершенно безразлично, пострадает ли его репутация немного больше или меньше. Но если он предаст это дело забвению, теперь, после того как в него вмешались французы с Чёрч-стрит [224], тогда он погиб; ему необходимо либо получить от чартистов публичное удовлетворение, либо довести дело до суда, — одно из двух.

Джонс, как я тебе писал, не был в понедельник на собрании. Я условился встретиться с ним у меня дома, но уже во вторник побежал к нему; не застал его, оставил ему записку, чтобы он пришел в среду. Не пришел. Пошел к нему в четверг. Мне сказали, что его нет. Оставил ему записку, в которой приглашал его к себе. Не пришел. В четверг вечером я написал ему подробное письмо, в котором спокойно, просто, ясно изложил всю эту мерзость с самого начала, указал ему на возможные отвратительные последствия, требовал публичного удовлетворения и в заключение предложил, чтобы он пришел ко мне для обсуждения всего этого. Он не пришел, несмотря на то, что был в городе, и не прислал также ответного письма. Итак, очевидно, Джонс уже обработан маленьким шотландским интриганом ^{303} , который боится нашей встречи с ним. Таким образом, ты видишь: нет никаких шансов на публичное удовлетворение со стороны чартистов. Остается только судебная процедура. Будь, что будет. Неприятно только, что Пипер потеряет из-за этого свое место, а мы, вероятно, в большей или меньшей степени восстановим против себя чартистскую массу.

Введение закона об иностранцахбыло бы приятнейшимсобытием для нас. Что из себя представляли бы эти ослы без ежедневных публичных демонстраций?

Остается еще только одно средство уладить это дело, не доводя его до величайшего скандала, — это если бы ты тотчас же,без промедления, приехал сюда [225].Ты мог бы остановиться у меня, так как я теперь снимаю еще две комнаты. Другого средства, — я заявляю это тебе категорически, — нет. Письма запутывают, затягивают дело, не достигают цели.

Твой К. М.

Впервые полностью опубликовано на языке оригинала в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung, Bd. 1, 1929 и на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, 1 изд., т. XXI, 1929 г.

Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

[Лондон], 8 марта 1851 г.

Дорогой Энгельс!

Сегодня только несколько строк фактического характера.

Как видишь, газета «Times» не поместила этой чепухи [226]. Но нас это больше не касается.

Гарни еще позавчера утром написал Шрамму. Этот болван и шалопай вышел из дому в 9 часов утра и вернулся домой около часу ночи. Поэтому письмо попало в его руки только вчера.

Гарни помещает его заявление [227], он написал к нему удовлетворительное вступление. Он пишет Шрамму «дорогой

Шрамм» и напоминает ему, чтобы он тоже выполнил свое обязательство и не обращался в полицейский суд — это документ против французов.

Вчера «Patrie» (сегодня «Constitutionnel») напечатала заявление гг. Блана, Бартелеми, Шаппера, Виллиха и всех остальных членов комитета, в котором эти господа уверяют, что Бланки не посылал тоста ни одному из членов комитета. «Patrie» по этому поводу замечает, что она не хотела напечатать этого, не наведя предварительно справок. И вот г-н Антуан — зять Бланки — прислал ей следующее сообщение: тост был послан на имя Бартелеми, подпись которого также имеется на заявлении, и получение его было им подтверждено. Ты представляешь себе, какой стон стоит в этом лагере!

Но это не все.

Вольф послал вчера утром Вдлофа с чистокровным англичанином к Ландольфу. Этот молодец держал себя, как вышедший из себя шулер: сперва вопил, декламировал, сыпал фразами, важничал, размахивал руками и топал ногами, а затем его снова охватило непреодолимое чувство трусости. Сегодня вечером будет составлен протокол в присутствии этих жалких crapauds ^{304} с Чёрч-стрит [228].

В заключение: плохие вести от моей старухи ^{305} . Она ставит все в зависимость от Боммеля. Я, вероятно, вынужден буду пойти на этот отчаянный шаг.

Твой К.Маркс

Я получил от Беккера ^{306} письма Виллиха. Ты их получишь во вторник.

Впервые опубликовано в книге: «Der Briefwechsel zwischen F.Engels und K.Marx». Bd. I, Stuttgart, 1913

Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

[Манчестер], понедельник, 10 марта 1851 г.

Дорогой Маркс!

Сегодня утром пришло прилагаемое письмо Веерта, которое я тебе тотчас же посылаю. Конфликт между Шр[аммом] и Гарни таким образом теперь ликвидирован. Если ты сможешь уговорить этого шалопая, заставь его послать Г[арни] экземпляр перевода тоста Бланки, это произведет впечатление. Будет вообще хорошо, если он, находясь теперь опять с Г[арни] в самых лучших отношениях, сохранит эту связь. У Гарни как-никак есть журнал ^{307} . Экземпляр статьи, отосланный в «Times», можно было бы послать также Бланки в Бель-Иль [229]. Шрамму не следует быть в этом деле слишком небрежным, — он прикрывает себе тем самым тыл с различных сторон. Завтра вышлю деньги.

Твой Ф. Э.

Бартелеми здорово скомпрометирован — этоутешительно.

Заставь Шр[амма] сообщить Гарни всю эту историю письменно. Тем самым мы бы сделали предупреждение, а это все же обстоятельство, которое потом может иметь значение.