Бархатные коготки - Гарднер Эрл Стенли - Страница 22

• Предыдущая
• 22/42
• Следующая

На губах Драмма снова появилась ухмылка.

– Черт меня побери, Перри, если я знаю. Но я продвигаюсь вперед.

– Не забудь сообщить мне, когда до чего-то дойдешь, – попросил Мейсон.

Драмм поднялся с кресла.

– Не беспокойся, узнаешь в свое время. – Он повел ухмыляющимся взглядом с Мейсона на Деллу Стрит и обратно. – Как я догадываюсь, последнее замечание было намеком на то, что я могу быть свободен?

– Куда ты так спешишь? Ты же ведь прекрасно знаешь, что мы приходим в офис в три часа утра, чтобы поболтать с друзьями, страдающими острыми приступами любопытства Мы даже не собираемся работать в такое время. Просто привычка у нас такая – рано приходить на работу….

Драмм смерил адвоката изучающим взглядом.

– Ты знаешь, Перри, если бы ты доверился мне, не исключено, что я мог бы помочь тебе. Но если ты собираешься валять дурака и лавировать, то мне придется удовлетворить свою любопытство другим образом….

– Конечно, я отлично это понимаю. Это твоя обязанность. У тебя своя работа, у меня – своя.

– Это значит, что ты намерен темнить и дальше?

– Это значит, что ты сам должен будешь узнать то, что хочешь.

– До свидания, Перри.

– До свидания, Сидней. Заскакивай еще как-нибудь.

– Не беспокойся, заскочу.

Когда Драмм закрыл за собой дверь кабинета, Делла Стрит сделала импульсивное движение в сторону Мейсона, но он остановил ее движением руки до того, как она успела раскрыть рот.

– Посмотри, точно ли он ушел.

Она пошла в сторону двери, но та открылась сама и Драмм снова сунул голову в кабинет. Он окинул взглядом Мейсона и Деллу Стрит и усмехнулся:

– Я в общем-то и не надеялся, что вы позволите себя надуть, – признался он. – На этот раз я действительно ухожу.

– Это прекрасно, – ответил Мейсон. – До свидания.

Драмм снова закрыл за собой дверь кабинета. Через минуту хлопнули входные двери. Было четыре часа утра.

Перри Мейсон надвинул шляпу на лоб и стал натягивать не успевший просохнуть плащ.

– Надо ковать железо, пока горячо, – сказал он Делле Стрит. – Рано или поздно мне начнут наступать на пятки и я уже ничего не смогу сделать. Мне нужно узнать как можно больше, пока у меня еще есть свобода движений. Ты сиди и сторожи крепость. Не скажу тебе, где я буду, не хочу, чтобы ты мне звонила. Я сам буду звонить время от времени и спрашивать мистера Мейсона. Скажу, что меня зовут Джонсон, что я его старый знакомый. Спрошу, не оставлял ли мистер Мейсон какого-нибудь сообщения. Постарайся как-нибудь дать понять, если будут новости, не выдавая того, с кем говоришь.

– Думаешь, что наши разговоры могут подслушивать?

– Все возможно, я не знаю, до чего может дойти дело.

– Думаешь, что прокурор даст ордер на твой арест?

– Может быть и не даст, но наверняка они захотят меня допросить.

Она посмотрела на него с нежностью и сочувствием, но ничего не сказала.

– Будь осторожна, – предупредил он и вышел.

Было еще темно, когда он вошел в отель Рипли и попросил номер с ванной. Он записался в книгу отеля как Фред Б.Джонсон из Детройта и получил комнату под номером пятьсот восемнадцать, за которую ему пришлось заплатить вперед, так как у него не было багажа.

Оказавшись в комнате, он закрыл окна шторами и заказал четыре бутылки имбирного пива и побольше льда. Слуга, который принес ему заказ, доставил также литровую бутылку виски. Мейсон уселся в мягком кресле, положил ноги на кровать и закурил сигарету. Двери на ключ он не закрывал.

Он ждал больше получаса, прикуривая одну сигарету от другой, когда дверь вдруг открылась и в комнату без стука вошла Ева Белтер. Она повернула ключ в замке и послала ему улыбку.

– Я рада, что нашла вас.

Мейсон даже не встал с места.

– Никто не следил за вами? – спросил он.

– Нет, никто. Мне сказали только, что я могу быть нужна в ходе следствия, поэтому я не должна уезжать из города и никуда не уходить, не сообщив в полицию. Вы думаете, что меня арестуют?

– Это зависит…

– От чего?

– От множества вещей. Я должен с вами поговорить.

– Хорошо. Я нашла завещание.

– Где?

– В сейфе.

– И что вы с ним сделали?

– Принесла с собой.

– Покажите.

– Все точно так, как я предвидела. Я думала только, что мне достанется больше. Думала, что он оставит мне средств хотя бы на выезд в Европу, чтобы я могла немного осмотреться и… как-нибудь снова устроиться.

– Вы хотели сказать: найти себе нового мужа.

– Ничего подобного я не говорила.

– Нет, не говорили. Но вы именно это имели в виду, – ответил Мейсон равнодушным тоном.

Она сделала высокомерное лицо.

– Мне кажется, мистер Мейсон, что разговор начинает принимать нежелательный оборот. Вот завещание.

Он посмотрел на нее пронзительным взглядом и сказал:

– Мало того, миссис Белтер, что вы втягиваете меня в дело об убийстве, так вы еще пробуете со мной свои театральные штучки. К сожалению, они на меня не действуют.

Она выпрямилась с достоинством, но не сдержалась и фыркнула от смеха.

– Конечно, я имела в виду новое замужество. Что в этом плохого?

– Ничего. Тогда почему вы отрицали это?

– Сама не знаю. Это сильнее меня. Терпеть не могу, когда люди обо мне слишком много знают.

– Вы терпеть не можете правды. Предпочитаете прятаться за занавесом лжи.

Ева Белтер покраснела.

– Это недостойно вас, мистер Мейсон! – взорвалась она.

Он, не отвечая, протянул руку и взял у нее завещание и медленно прочитал.

– Он весь написан мужем?

– Не думаю.

Он посмотрел на нее с подозрительностью.

– Похоже на то, что оно написано одним почерком, – заметил Мейсон.

– Но, это не похоже на его почерк.

– Это вам ничего не даст, – рассмеялся адвокат. – Ваш муж показывал завещание Карлу Гриффину и Артуру Этвуду, адвокату Гриффина. Сказал им, что написал его полностью от руки.

Она нетерпеливо встряхнула головой.

– Может быть и показывал им завещание, написанное от руки. Но, это не помешало Гриффину уничтожить то завещание и положить фальшивое.

Он смерил ее холодным взглядом.

– Послушайте, миссис Белтер, как ваш адвокат, я не рекомендовал бы вам бросаться такими словами. Вы отдаете себе отчет в том, что говорите?

– Конечно.

– Это опасное обвинение, если у вас нет доказательств. У вас они есть?

– Пока еще нет, – медленно ответила она.

– Что ж, тогда воздержитесь от необоснованных обвинений, – предупредил он.

В ее голосе звучало нетерпение:

– Вы постоянно повторяете, что вы мой адвокат, что я должна все говорить вам. А когда я начинаю говорить, то вы на меня кричите.

– Хм. Извините, если я несколько погорячился, – он отдал ей документ. – Ваши слезы оскорбленной невинности прибегите для Суда. Теперь расскажите об этом завещании. Как вы его нашли?

– Оно было в кабинете, – осторожно ответила она. – Сейф был открыт. Я достала завещание и захлопнула сейф.

– Вы знаете это даже не смешно.

– Вы мне не верите?

– Конечно…

– Почему?

– Потому что кабинет вероятно охраняется полицейскими. И уж наверное, если бы сейф был открыт, полиция заметила бы это и описала его содержимое.

Она опустила глаза.

– Вы помните, как мы вошли наверх? – тихо спросила она. – Вы осматривали тело, заглянули под халат…

– Да, – сказал он и глаза у него прищурились.

– Именно тогда я достала завещание из сейфа. Он был раскрыт, я его закрыла. Вы все время были заняты телом.

Мейсон заморгал глазами.

– Боже мой, вы действительно могли сделать это, – выдохнул он. – Вы были между столом и сейфом. Зачем вы это сделали? Почему вы не сказали мне, что намериваетесь сделать?

– Я хотела убедиться в том, что завещание выгодно для меня и, если нет, то возможно уничтожить его. Вы считаете, что я должна его уничтожить?

– Нет! – снова повысил голос Мейсон.

• Предыдущая
• 22/42
• Следующая