Послания и Знаки из Космоса - Малая Олеся Юльевна - Страница 13

• Предыдущая
• 13/89
• Следующая

А в третьей табличке сообщается об облаке пыли, движущемся издалека: небо загрохотало, земля задрожала, и наконец появился «бог Солнца», подхватил Энкиду могучими крыльями и вцепился в него когтями. Мы с удивлением читаем, что на тело Энкиду будто легла свинцовая тяжесть и что ему собственный вес показался весом скалы.

Если мы признаем, что у древних рассказчиков не меньше фантазии, чем у нас, и отнимем добавления переводчиков и переписчиков, то останется фантазия сообщения: откуда древние хронисты должны были и могли знать, что при определенной нагрузке вес тела становится тяжелым, как свинец? Эти силы нам известны. Когда астронавта при старте вдавливает в кресло с усилием в несколько единиц ускорения силы тяжести, то это заранее рассчитывается.

Но какая фантазия подсказала древним хронистам эту мысль?

В пятой части сообщается, как Гильгамеш и Энкиду отправляются в путь, чтобы вместе посетить обитель «богов». Башня, в которой жила богиня Ирнина, сияла уже издали. Стрелы и метательные камни, которые они, как осторожные странники, выпустили в стражей, отскочили, не причинив вреда. И когда они достигли владений «богов», навстречу им прогремел голос:

«Ты не можешь видеть Мое лицо, ибо ни один человек, кто Меня увидел, не останется в живых…» — говорится в Книге Исход.

На седьмой табличке приведено свидетельство очевидца космического полета, который сообщил Энкиду: четыре часа он летел в медных когтях орла. А вот дословный рассказ:

По-видимому, какое-то существо видело земной шар с большой высоты! Рассказ слишком правильный, чтобы быть исключительно плодом фантазии! Кто мог бы рассказать, что земля выглядела, как мучная каша, а море — как корыто с водой, если еще не существовало ни малейшего понятия о том, как выглядит земной шар «сверху»? А ведь Земля с большой высоты действительно выглядит как разрезная картинка-головоломка из мучной каши и корыт с водой.

Когда на той же табличке сообщается, что дверь говорила как живой человек, мы, не раздумывая, определяем это странное явление как громкоговоритель. А на восьмой табличке тот самый Энкиду, который якобы видел Землю с большой высоты, умирает от загадочной болезни — такой загадочной, что Гильгамеш спрашивает, не задело ли его ядовитое дыхание небесного зверя. Откуда у Гильгамеша возникло подозрение, что ядовитое дыхание небесного зверя могло вызвать смертельную и неизлечимую болезнь?

В девятой табличке описано, как Гильгамеш оплакивает смерть своего друга Энкиду и решает предпринять далекое путешествие к богам, поскольку его теперь не покидает мысль, что он может умереть от той же болезни, что и Энкиду. В рассказе говорится, что Гильгамеш подошел к двум горам, которые несли небо, и что между этими горами образовывали свод ворота Солнца. Перед воротами Солнца он встретил великанов, которые после долгого разговора пропустили его, поскольку он сам был богом на две трети. Наконец Гильгамеш нашел сад богов, за которым простиралось бесконечное море. Дважды предостерегали боги Гильгамеша на его пути:

Гильгамеш не внял предупреждениям; во что бы то ни стало он хотел добраться до Утнапиштима, отца людей. Однако Утнапиштим жил по ту сторону большого моря; дороги к нему не было, и кроме бога Солнца, к нему не летал никакой корабль. Преодолев многочисленные опасности, Гильгамеш пересек море, и в одиннадцатой табличке описывается его встреча с Утнапиштимом.

Гильгамеш обнаружил, что фигура отца людей не выше и не толще его собственной, и решил, что они похожи между собой, как отец с сыном. Теперь Утнапиштим описал свое прошлое, и как ни странно, от первого лица.

К нашему удивлению, мы получаем от Утнапиштима точное описание Всемирного потопа; он рассказал, как «боги» предупредили его о грядущем большом наводнении и дали задание построить барку, на которой он должен был укрыть жен и детей своих родных и мастеров каждого из искусств. Описание непогоды, тьмы, прибывающей воды и отчаяния людей, которых он не смог взять с собой, даже сегодня поражает выразительностью. Здесь — как и в повествовании Ноя в Библии — мы узнаем историю о вороне и голубе, которых выпустили, и как наконец, когда воды отступили, барка причалила на горе.

Параллель рассказов о Всемирном потопе в эпосе о Гильгамеше и в Библии несомненна, ее не оспаривает никто из исследователей. В этой параллельности очаровательно то, что мы имеем дело с разными предвестниками и «богами».

Если в Библии рассказ о Всемирном потопе вторичен, то форма повествования Утнапиштима от первого лица указывает на то, что в эпосе о Гильгамеше слово имеет выживший, очевидец.

То, что на Древнем Востоке несколько тысяч лет тому назад произошло наводнение, доказано окончательно. Древневавилонские клинописные тексты очень точно указывают, где должны находиться остатки барки; на южном склоне Арарата были найдены три обломка древесины, которые, возможно, указывают на место причаливания ковчега. Впрочем, шансы найти остатки судна, построенного в основном из дерева и более 6000 лет тому назад выдержавшего потоп, чрезвычайно малы.

В эпосе о Гильгамеше мы находим не только самые ранние сообщения, но и фантастические описания, которые не могли быть придуманы никаким умом в эпоху создания табличек и не могли быть сочинены переводчиками и переписчиками в последующие столетия. Потому что в описаниях сокрыты факты, которые, если смотреть с современной точки зрения, должны были знать авторы эпоса о Гильгамеше.

Может ли новая постановка вопроса внести немного ясности? Возможно ли, что события, описанные в эпосе о Гильгамеше, случились вовсе не на Древнем Востоке, а в районе Тиауанако? Мыслимо ли, что потомки Гильгамеша прибыли из Южной Америки? Утвердительные ответы на эти вопросы все-таки объяснили бы пересечение моря, а заодно неожиданное появление шумеров, ибо все творения возникшего позднее Вавилона восходят, как известно, к шумерам! Несомненно, высокоразвитая египетская культура располагала библиотеками, в которых хранили, изучали и переписывали древние тайны. Моисей, как мы уже говорили, вырос при египетском дворе и наверняка имел доступ в почитаемые помещения библиотеки. Моисей был способным и образованным человеком, по-видимому, он сам написал пять книг, хотя до сих пор неизвестно, на каком языке он мог их сочинить.

Если мы примем гипотезу, что эпос о Гильгамеше попал от шумеров через ассирийцев и вавилонян в Египет и юный Моисей нашел его там и приспособил для своих целей, то тогда не библейская, а шумерская история Всемирного потопа была бы настоящей…

Разве такие вопросы нельзя задавать? Нам кажется, что классический метод исследований древней истории зашел в тупик, а потому не может привести к правильным результатам. Он слишком привязан к своей логической модели, в нем нет пространства для фантазии и умозрительных рассуждений, которые только и могут дать творческий импульс.

Некоторые исследования на Древнем Востоке бесспорно были сорваны из-за неприкосновенности и святости книг Библии. Никто так и не решился задавать вопросы и выражать сомнения. Вроде бы такие свободные от предрассудков исследователи XIX и XX веков были связаны умственными путами тысячелетних заблуждений — поскольку путь в прошлое должен поставить под сомнение некоторые фрагменты рассказов Библии. При этом даже очень верующий христианин понял бы, что некоторые описанные в Ветхом Завете события действительно не согласуются с сущностью доброго, великого и вездесущего Бога. Хотя как раз тот, кто хочет сохранить в неприкосновенности постулаты веры, изложенные в Библии, должен был бы быть заинтересован в том, чтобы выяснить, кто же в древности воспитал людей, кто дал им первые уроки общественной жизни, познакомил с правилами гигиены и истребил отступников.

• Предыдущая
• 13/89
• Следующая