Лучший из лучших - Хорст Патриция - Страница 3

• Предыдущая
• 3/33
• Следующая

Да, у него были все возможности взяться за это дело — старые связи на разных уровнях, многолетний опыт, обширные знания психологии самых разных типов преступников. Бывший старший инспектор Николас Тэрренс полностью отдавал себе отчет в том, что не установленный распорядок жизни, не работа над книгой и уж конечно не равнодушие к горю молодой женщины сдерживали его. Страх потерпеть неудачу заставил его повернуться спиной к незнакомке, и только этот страх заставлял его стоять у окна и смотреть в ночь, ничего не предпринимая. Он отказывался пережить второй раз то, что давно и безуспешно пытался забыть…

Побродив по дому, Ник вернулся в темную гостиную и снова подошел к окну. Когда глаза привыкли к темноте, он с удивлением обнаружил, что берег озера опустел.

Ну что ж, значит, она все же сдалась. Наверное, решила поехать еще к кому-нибудь. Это и к лучшему, подумал Ник. Теперь он мог отправиться в кухню и заняться ужином, стараясь заглушить язвительный шепоток неспокойной совести.

Кухня внушала уважение… Видно было, что хозяин серьезно относится к кулинарному искусству: длинный рабочий стол был уставлен самыми последними чудесами бытовой техники. А огромная стеклянная стена позволяла любоваться рассветом, занимаясь приготовлением завтрака.

Ник открыл дверцу холодильника и задумался. Но робкий стук дверного молотка прервал его размышления. Бормоча проклятия, не принятые в приличном обществе, и зная заранее, что его ожидает, он прошел в холл.

— Пожалуйста, — с трудам проговорила Лорена, едва не упав прямо на пороге, когда он открыл дверь.

Поддерживая непрошеную гостью за локоть, Ник повел ее в гостиную. Его поразили хрупкость, бледность, ледяная кожа и выражение безнадежной беспомощности в темно-карих, почти черных глазах Лорены.

— Мне следовало догадаться, что вас не смыло набежавшей волной, — проворчал он.

Ник усадил ее в кресло, укутал шерстяным пледом и занялся разведением огня в камине. Когда показались первые робкие языки пламени, он повернулся к Лорене, взглянул на ее изможденное лицо и строго спросил:

— Вы когда в последний раз ели?

— Не помню. Кажется, утром где-то выпила чашку кофе, — сказала она, равнодушно пожав плечами.

— Я имею в виду настоящую еду.

— Вчера вечером ужинала в ресторане с подругой.

Ник вздохнул и вышел из комнаты. Вернувшись через несколько минут с горячим пуншем, он увидел, что гостья уснула. Он поставил бокал на столик рядом с креслом, подбросил в разгоревшийся огонь еще одно полено и, облокотясь на каминную полку, задумался.

За три года, проведенных в уединении на озере, Ник привык заботиться только о себе, отвечать только за себя и, самое главное, отчитываться только перед самим собой. Однако он не настолько зачерствел от одиночества, чтобы не откликнуться на беду Лорены. Любой полицейский — а особенно он — знает, что поиски пропавшего ребенка налагают тяжкое бремя ответственности. И Ник боялся этой ответственности, боялся не оправдать доверия женщины, приехавшей именно к нему, потому что кто-то назвал его «лучшим из лучших».

— Проклятье, — прошептал он. — Ну почему, почему опять я?

Лорена глубоко вздохнула, устроилась поудобнее и вытянула ногу. Ник тоже вздохнул. Было ясно, что сегодня от нее уже не избавиться, нравится ему это или нет. Он вернулся в кухню и занялся приготовлением ужина на двоих.

Лорена сквозь сон почувствовала на себе пристальный взгляд и беспокойно зашевелилась. С трудом стряхнув тяжелое полузабытье, она открыла глаза и попыталась прийти в себя. Мягкое кожаное кресло, уютный теплый плед, огонь в камине — где она, как попала сюда? Глаза обежали комнату и отметили дорогую картину над белым мраморным камином, роскошный пушистый ковер, старинную мебель красного дерева с инкрустацией. Все говорило о безупречном вкусе. Наконец взгляд ее остановился на мужественном загорелом лице с холодными синими глазами. Лорена невольно вздрогнула, ощутив себя крошечным насекомым под лупой бесстрастного исследователя, и окончательно проснулась.

Ник Тэрренс сидел в расслабленной позе в кресле напротив и, держа бокал в руке, разглядывал ее. Он успел побриться и переодеться, пока она спала. Лорена же испытывала острую потребность умыться и привести себя в порядок и от этого чувствовала себя еще более скованной. Наконец она прервала тягостное для нее молчание.

— Я долго спала?

— Около часа. — Голос хозяина был так же холоден, как и его взгляд.

— Не надо было позволять мне так долго спать.

— Почему?

— Потому… — Она замолчала, не зная, что сказать, и отчаянно желая прерывать этот придирчивый осмотр.

— Я уже говорил вам: «потому» — это не ответ. — Ник отпил из бокала и продолжил с интересом ее рассматривать.

— Наверное, я переутомилась…

— Вполне возможно. Вам, очевидно, стоило бы немного освежиться. Ванная комната прямо по коридору, вторая дверь направо, после кухни.

В обычных обстоятельствах Лорена была бы оскорблена его резкостью и сухостью тона, но сейчас природа брала свое, и она поспешно вскочила на ноги. Тут же тысячи иголок вонзились ей в правую икру, и, застонав, она оперлась о кресло.

— Ничего страшного, просто судорога в ноге, — объяснила она, встретив его вопросительный взгляд.

— Какая жалость. Надеюсь, ей это не повредит. Другая, та, которой мне удалось полюбоваться, пока вы тут мирно спали, весьма неплоха, — насмешливо заметил он.

Лорена вспыхнула, но нашла силы выйти из гостиной, почти не хромая. Она мысленно проклинала себя и одновременно всем сердцем ненавидела его.

Ванная в отличие от гостиной была вполне современная. Черная плитка на полу, ванна и умывальник одинакового зеленого цвета, сверкающие хромированные краны, огромное овальное зеркало. Белоснежные полотенца свидетельствовали о безукоризненной аккуратности.

Лорена увидела в зеркале свое отражение и ужаснулась. Растрепанные волосы, размазавшаяся тушь, на щеке отпечатался след от обивки кресла — неудивительно, что он был так насмешлив. Наверное, она напомнила ему тех жалких пьяниц, которых он по долгу службы подбирал по обочинам. С помощью воды и мыла Лорена, насколько смогла, привела себя в порядок и пожалела, что сумка с косметикой осталась в машине. Свежий макияж мог бы добавить ей уверенности. Но Лорена решила не рисковать по пустякам: не было никакой гарантии, что, неосмотрительно покинув этот негостеприимный дом, она сможет вернуться в него. Не стоит упрощать хозяину задачу, как выставить ее за дверь, пока она не добилась того, зачем приехала…

— Любой нормальный мужчина проводит в ванной втрое меньше времени, — проворчал Ник. — Вы отсутствовали больше пятнадцати минут. — Он указал на бокал на столике. — Выпейте, это согреет вас и немного поднимет настроение.

— Что это? — Лорена подозрительно понюхала содержимое.

— Горячий ром, лимон и сахар. Я только что вскипятил это заново, так что не обожгитесь.

— Но я не люблю ром!

— А я не люблю, когда ко мне вторгаются незнакомые женщины и заболевают у меня дома. Так что пейте и не спорьте!

— Но мне не холодно, — запротестовала она.

— Почему же в таком случае вы дрожите? — спросил Ник, дотронувшись до ее руки.

«Потому, что вы смотрите на меня, а теперь вот прикоснулись», — хотела сказать Лорена, но благоразумно промолчала и послушно отпила из бокала.

— Вот и хорошо, — одобрил Ник. — Сидите, пейте, возьмите плед, если станет холодно. Я иду накрывать на стол. Надеюсь, вы любите телятину.

— Что-нибудь изменится, если я скажу «нет»?

— Решительно ничего. На ужин будут телячьи эскалопы, запеченный картофель и салат с шампиньонами и оливками. Можете есть, можете смотреть на меня.

— Телятина — это превосходно, — поспешно произнесла Лорена, подавив ребяческое чувство противоречия. Глупо так вести себя с тем, в чьей помощи нуждаешься. — И спасибо, что не выставили меня за дверь.

— Как будто вы оставили мне возможность выбора, когда чуть не потеряли сознание на пороге. — И, недобро сверкнув глазами, Ник вышел из комнаты.

• Предыдущая
• 3/33
• Следующая