Легенды Шаннары. Служители темных сил - Брукс Терри - Страница 50

После его ответа воцарилось недолгое молчание, а затем Матурен разразился очередной тирадой.

– Таурег никогда не слышал о вас. Как такое может быть, если ваш народ столь многочислен? Почему вы живете в горах, а не к югу отсюда, где раскинулись обширные пастбища с сочной травой?

И Пантерра стал отвечать, приукрашивая правду, когда это было необходимо: они до сих пор не спускались с гор, потому что не знали, безопасно ли это и не уничтожен ли весь остальной мир; они счастливы в своем уединении; они нашли место, где всего вдоволь, место, которое они способны защитить. После этого он сообщил, что у них надежные укрепления, способные противостоять захватчикам, и вообще их сплоченная община живет в долине, выходы из которой известны только им. Он не был уверен, что говорит то, что следует; он лишь знал, что должен дать понять, что любая агрессия или нападение извне обречены на неудачу.

Внезапно вопросы прекратились. Таурег Сик молча смотрел на Пантерру. Похоже, он чтото мысленно прикидывал. Пантерра ждал, стараясь придать своему лицу невозмутимое выражение и сохранить спокойствие. Но, по мере того как истекали секунды, по их неслышному падению в вечность он ощутил, что в чемто допустил ошибку.

Словно подтверждая его опасения, Таурег Сик произнес чтото быстро и решительно, и Арик Сарн, повернувшись к Пантерре, сказал:

– Он говорит, что ты лжешь. Он хочет знать почему.

Пантерра, пытаясь найти правильный ответ, почувствовал, что у него перехватило дыхание.

– Я не лгу. Но меня беспокоит то, что он может со своей армией вторгнуться к нам, и я хотел, чтобы он решил, что мы – неподходящая для него цель.

Вновь Тролли обменялись репликами.

– Он говорит, что не причинит вреда вашим людям, но ты не должен лгать ему. Иначе он поведет свою армию в горы, найдет твой народ и убьет всех, но сначала он убьет тебя и девчонку.

Слова Сарна прозвучали в звенящей тишине. «Значит, он не намерен причинять нам вред, но убьет нас, если решит, что я солгал ему?» Пан мысленно покачал головой. Он не мог верить ни единому слову этого Тролля и теперь понял, почему Сарн посоветовал ему не произносить ничего, что не должен был услышать Таурег Сик. Гроша улыбался, стоя рядом со своим отцом, и уже радостно потирал руки в предвкушении развлечения. Он чуял, что они достанутся ему и что совсем скоро ими займутся его Гончие Скэйта.

– Я сказал правду, – твердо произнес Пан, пытаясь стряхнуть с себя и угрозу Таурега Сика, и собственный страх. – Не знаю, что еще вы от меня хотите?

Он почувствовал, как Пру на шажок придвинулась к нему.

Вновь воцарилась тишина – пока Таурег Сик размышлял. Гроша нервничал все сильнее. Он потерял терпение и снова попытался протиснуться вперед. Его отец машинально оттолкнул его назад, а потом обратился к Арику Сарну.

– Он говорит, что ты должен устроить ему встречу с вашими предводителями, – сказал последний Пану. – Завтра.

Пан заколебался. «Что же мне делать?» Мысли в голове у юноши сталкивались, он лихорадочно размышлял, но ответа не находил.

– Я не имею права сделать это, – пробормотал он наконец. – Мне не разрешено приводить коголибо в горы. Но я могу привести наших предводителей к тому месту, где твой сын захватил нас. Я могу устроить встречу, но мне потребуется какоето время.

Он произнес это, не имея ни малейшего представления, сможет ли организовать подобную встречу и даже с кем ему следует поговорить об этом. Те расы, что жили в долине, на самом деле были разъединены, так что не было никого, кто мог бы говорить от имени всех. Но это не имело значения. Он скажет Матурену все, что угодно, только бы тот не пришел в долину. Что бы ни случилось, он не может отвести этих Троллей к проходам, ведь теперь, когда защитный барьер рухнул, больше ничто не защищает живущих в долине.

Он наблюдал за Таурегом Сиком, пока Сарн переводил его слова, но ничего не смог прочесть по невыразительному лицу вожака Троллей. Матурен коротко бросил чтото в ответ, после чего он и Сарн принялись расхаживать взад и вперед по шатру, то ли споря, то ли выясняя чтото. Как бы то ни было, Пану это не понравилось.

Арик Сарн повернулся к нему:

– Таурег Сик подумает над твоим предложением и даст ответ до конца дня. Он говорит, что ты должен обдумать свои ответы. Быть может, ты захочешь изменить некоторые из них. Вождь приказал мне оставаться с тобой до тех пор, пока он не примет решение.

Пан облегченно выдохнул.

– Скажите вождю, что я ему благодарен, – пробормотал он, не зная толком, почему благодарит вожака Троллей за то, что с ними случилось, но чувствуя, что должен быть вежливым. – Я сделаю, как он говорит.

Матурен коротко кивнул ему, и в этом жесте какимто странным образом сочетались одобрение и угроза. Поманив за собой остальных, он вышел из шатра не оглядываясь. Гроша впился в Пантерру тяжелым ненавидящим взглядом, который предупреждал пленника о том, что Гроша все еще имеет на него виды.

Пантерра почувствовал, как Пру схватила его за руку.

– Может, он отпустит нас, – прошептала она. – Может, он согласится на твое предложение.

Но Пан так не думал. Он не знал, что будет дальше, но на это не расчитывал. Он подозревал, что Таурег Сик уже знает, как поступить, но решил дать возможность воображению Пантерры разыграться вволю.

Он уже открыл было рот, чтобы поделиться своими соображениями с Ариком Сарном, но Тролль поднял руку, призывая его к молчанию. Они долго молча прислушивались. Затем Сарн подошел к пологу шатра и выглянул наружу.

– Иногда снаружи остаются шпионы. Прячутся, подслушивают, а потом рассказывают ему о том, что услышали. Может быть, на этот раз их нет потому, что они не знают твоего языка. Говори свободно, не шепотом. И побыстрее. Он скоро вернется.

– Вы думаете, он уже принял решение? – первым делом поинтересовался Пан.

– Да.

– И он не отпустит нас? Как вы считаете?

– Нет. – Тролль оглянулся, а потом подошел к пленникам. – Он не отпустит вас, пока не получит ответы на свои вопросы. А может, и тогда не отпустит. Он хочет знать, как попасть в долину, чтобы самому решить, стоит ли ее оккупировать. Этого он тебе не сказал. Он уводит Друджей с их родовых земель, которые стали ядовитыми. Друджи не могли решиться на это с конца Великих Войн, но больше оставаться здесь нельзя. Времена изменились. Таурег ищет новую родину – вот какова его цель.

– Но где же их женщины и дети? – перебила его Пру. – Или они оставили их?

– Не имеет значения, что они сделали со своими женщинами и детьми. Вы понимаете, о чем я говорю? Понимаете, что хочет узнать у вас Таурег? Он намерен разыскать ваш дом в горах. Если он ему понравится, он заберет его у вас.

– А вы не одобряете этого? – спросил Пан.

– Не важно, что я одобряю, а что – нет.

Пантерра покачал головой.

– Но я просто не понимаю. Почему вы рассказываете нам все это? Почему вы вообще помогаете нам? Разве этим вы не подвергаете себя опасности? Разве Друджи не рассердятся, если узнают о том, что вы делаете?

Арик Сарн кивнул.

– Очень рассердятся. Таурег Сик убьет меня на месте, забудет о соглашении с моим отцом и о том, что мы одной крови. Он сделает это, даже если будет уверен, что тем самым приносит в жертву своего старшего сына.

– Тогда я спрошу снова. Почему вы помогаете нам? Почему рискуете всем, даже жизнью, почему?

Улыбка Тролля пробила щель в каменной неподвижности его лица.

– Это долгая история.

– Возможно, – тут же откликнулась Пру. – Но все же объясните почему.

Тролль пожал плечами.

– У нас мало времени, поэтому мне придется быть кратким. – Он сделал паузу. – Подождите.

Он подошел к пологу шатра и вновь выглянул наружу.

– Вроде бы я чтото услышал, – сказал он. – Может быть. А может быть, и нет. – Он покачал головой, опять подошел к Следопытам и жестом предложил им сесть. – Думаю, мы – одна семья, – очень тихо и мягко произнес он. – Ваш народ и наш.

– Семья? – не веря своим ушам, повторил Пантерра. – Как это возможно?