Клык Фенрира - Голубева Марина - Страница 62

Когда он пришел в себя и выполз из лопухов, кареты уже не было, а на дороге валялся кучер с простреленной головой. То ли стрелок промахнулся, то ли решил добить подельника, чтобы не выдал своих. Скорее всего, второе. Пробитое плечо горело огнем, а из разбитого носа падали на дорогу густые капли крови. Догонять карету в таком состоянии не имело смысла.

Алексей, взрыкивая от бессильной ярости, побрел обратно. В ушах шумело, а лапы дрожали и подкашивались. Волк, тяжело дыша, лег, подняв залитую кровью морду к светлеющему небу. Рана на плече начала затягиваться, но еще чувствовалась сильная слабость. Так он затемно до постоялого двора не доберется. Надо перекидываться.

Обернувшись человеком, Алексей почувствовал себя лучше и побежал к поселку. Остывшая за ночь земля холодила голые ступни, и свежий ветер приятно обдувал разгоряченное тело. Хоть еще не совсем рассвело, поселок уже начал просыпаться, и молодой человек старался держаться в тени заборов, чтобы не шокировать голым видом местных жителей. Легко перемахнул через забор постоялого двора и заметил Семена, крутившегося около запряженных лошадей.

Старый солдат увидел Алексея, всплеснул руками, и тревога на его лице сменилась облегчением.

— Куда ж тебя носило, оглашенный!? Я уж извелся весь.

— Не догнал, — буркнул молодой человек, решив не вдаваться в подробности.

— Вот и ладно. Хорошо, что не догнал, — проворчал Семен. — Ты ровно дите малое, барин. Да разве один волк супротив нескольких вооруженных душегубов сдюжит? Думать иногда головой-то надо! Она тебе не только для шапки дадена. Вон и штаны опять изорвал, почитай что новые.

— Плевать! — махнул рукой Алексей, забираясь в карету.

Мерный стук копыт и поскрипывание рессор за несколько дней путешествия надоели до тошноты. Правда, сейчас эти звуки несколько разнообразил барабанящий по крыше кареты дождь и недовольное фырканье мокрых лошадей. В такую погоду хорошо пить крепкий чай, уютно устроившись под теплым пледом, лениво болтая с друзьями на каком-нибудь глупом сетевом форуме или, на худой конец, просто спать. Но в карете даже выспаться было сложно — старый рассохшийся рыдван мотало из стороны в сторону, он угрожающе скрипел, грозя развалиться на очередной коварной колдобине, которыми изобиловали дороги российской провинции.

За время, проведенное в пути, Алексей успел возненавидеть не только эту старую развалину, но вообще все кареты. Наверное, лучше было бы путешествовать верхом! В лицо бьет свежий, насыщенный ароматами мокрой земли и листьев ветер, над головой проносятся облака, и дышится так легко и свободно! Дождь? Ну и что? Эка невидаль, не размок бы, не коврижка медовая, как говорит Семен. Но верховая езда теперь для него невозможна.

Вот и приходится скучать и размышлять. Алексей, наверное, за всю свою жизнь не думал столько, сколько в этом путешествии. Да и, если признаться честно, незачем ему было думать. Только здесь Алексей понял, что всю жизнь за него решали другие: родители, учителя, преподаватели. А он плыл себе по течению. Да и в восемнадцатом веке молодой человек оказался игрушкой в чужих руках. Правда, сейчас это стало раздражать. Им манипулирует граф, использовала Екатерина, хотя ей-то помощь была действительно нужна. Его пытался превратить в послушного зомби Самуил Роза. И еще этот странный лохматый тип! Если цели Сен-Жермена и Розы понятны, то что от него нужно парню-перевертышу, совершенно неясно.

Алексей долго размышлял над этим, и у него появились смутные подозрения. Молодой человек вспомнил, где видел черного волка — именно он вел стаю в Дикой Охоте. Значит, лохматый как-то связан с Одином. Скандинавские мифы Алексей знал неплохо и помнил, что с Одином бегали два волка, но они не были оборотнями. Смутные подозрения никак не хотели превращаться в знание. От непривычных размышлений заболела голова, и Алексей решил привычно понадеяться на «авось». Глядишь, все как-нибудь разъяснится само собой. До Санкт-Петербурга совсем немного осталось, Алексей планировал завтра к вечеру быть на месте. А там можно попытаться откровенно поговорить с графом.

— Барин, ты не спишь там? Слышь-ко, тут село большое и трактир вроде справный. Может, остановимся? А то вона как дорогу развезло, не ровен час до яма к ночи не поспеем, — раздался с облучка голос Семена.

Алексей отдернул занавеску и выглянул в окно: дождь кончился, но, видимо, ненадолго. Было сумрачно, а на небе громоздились тяжелые тучи. Подумав, что действительно неплохо бы размяться, поесть горячего и хорошенько выспаться, а уж потом, с утра пораньше, отправляться в дорогу, молодой человек вышел из кареты, мигом угодив в жидкую грязь. С руганью выбрался из лужи, потопал ногами, стряхивая налипшие комья глины, и пошел к трактиру.

Трактир располагался в большой избе-пятистенке, выделявшейся из окружающих построек светлыми, не успевшими потемнеть от времени бревнами, веселыми наличниками и дорогими стеклами в окнах. Видимо, дело было прибыльным, и хозяин не бедствовал. Похоже, именно он и выскочил на крыльцо, издалека приметив подъезжающую карету. Небольшой шустрый мужичок в белой рубахе с наборным пояском окликнул дворового парнишку, махнув рукой в сторону лошадей, и торопливо засеменил к Алексею.

— Добро пожаловать, ваше благородие. Заходите, обсушитесь, отдохните. Ишь как размокропогодилось-то, цельный день льет и льет… О лошадках ваших не беспокойтесь — Митька позаботится. И мужичка вашего покормим-обогреем, вишь, измок весь. У нас и переночевать можно, горенка чистая припасена для такого случая… А уж завтра, с утречка, поди, разведрится, так и в дорожку, благословясь, отправитесь. И компания вам подходящая имеется. Вечор господин у нас остановился, тоже, видать из благородных, сурьезный. Дождь вот пережидает.

Алексей, не слушая трескотню трактирщика, наблюдал, как Семен, поручив лошадей мальчишке, отжимает промокшую насквозь шапку. Старый солдат явно устал, вон даже усы обвисли, но бодрился. Молодому человеку стало жалко своего верного «ангела-хранителя», но, в конце концов, он сам напросился в эту поездку.

— Эй, милейший! — сердито окликнул Алексей неугомонного болтуна. — Ты что, на крыльце меня держать собрался?

— Ой, да что ж это я, в самом деле? Проходите, проходите, располагайтесь, — засуетился трактирщик, открывая дверь и низко кланяясь.

В лицо пахнуло теплом, запахом еды и чем-то совсем домашним. Мельком взглянув на примостившихся на лавке у двери мужиков — на головорезов Розы они были не похожи, — Алексей прошел в чистую половину. В просторном помещении стояло несколько столов, за одним из которых действительно сидел какой-то богато одетый господин. Оглядевшись, молодой человек занял стол у окна. Тут же подскочивший трактирщик смахнул полотенцем с чистой столешницы несуществующие крошки и затараторил:

— Чего изволите, ваше благородие? Имеются щи с бараниной, такие духовитые да наваристые, прямо слюнки текут. Каша гречневая со свининой томленая… А курник нынче какой удался! Пышный да румяный — пальчики оближешь. Да к курнику взвару смородинового могу посоветовать. Али, может, сбитню подать? В такую погоду сбитень-то не только тело, но и душу согревает. А то, вот грибочки соленые…

— Хватит, хватит, — замахал руками Алексей на неугомонного хозяина. — Неси курник со сметаной да взвар, а человеку моему подай щей и каши.

— А водочки анисовой не изволите? Али наливочки сладенькой для сугреву? — хитро подмигнул хозяин.

Молодой человек от выпивки отказался, но Семену велел поднести стопку анисовой — пусть помянет Хенну, да и согреться ему не помешает. Наконец говорливый трактирщик отправился на кухню, и Алексей облегченно вздохнул. Как это хозяин еще не распугал всех посетителей своей болтовней? В ожидании пирога юноша стал разглядывать человека за столиком в углу, стараясь делать это незаметно.

Незнакомец, откинувшись на спинку стула, внимательно рассматривал противоположную стену. Проследив за взглядом мужчины, Алексей ничего заслуживающего внимания на бревенчатой стене не нашел. Видимо, господин просто задумался и витал мыслями где-то далеко.