Любовь как закладная жизни (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 116

• Предыдущая
• 116/179
• Следующая

Стас еще пару мгновений смотрел тому вслед, а потом с явным непониманием пожал плечами и подошел к Агнии:

— Вот, я забыл тебе диск отдать. Сколько обещал принести послушать, а никак не выполню, — он протянул ей музыкальный диск с улыбкой, за которой, похоже, старался спрятать свое непонимание и некоторую растерянность от странной, по его мнению ситуации.

Агния даже не сразу перевела глаза на Стаса и то, что он ей давал. Все еще стояла и смотрела в спину удаляющегося Саши. Наверное, не было ничего удивительного в том, что он ее узнал. И что сказал такое, дав выход своей злости и гневу, хоть и надеялся, что это останется в тайне.

Она даже не злилась на него. И не обиделась. По какому праву? Это ведь из-за нее, из-за ее необдуманных поступков и слов Саша на всю жизнь останется хромым. А испуг в его глазах, когда он смотрел на нее, жгучей горечью сейчас разливался внутри, словно Агния кислоты глотнула. И еще ей было стыдно. Очень.

— Агния? — видя, что она не обращает на него внимания, Стас еще приблизился. — Эй? Ты чего, ты не грузись, Сашка не думал ничего такого, видно, ошибся. Он, вообще, немного не в себе после того, как его избили. Часто на людей кидается. Бесится, оно и понятно. Он не тебя имел в виду, серьезно. Вы же и не знакомы, наверное?

Глянув на Стаса, Агния ничего не ответила. И диск не взяла, ради которого Стас ее догонял. Почти так же как Саша, она отвернулась, неопределенно махнув головой, и пошла совсем в другую сторону от консерватории, в которой собиралась отсидеться. Ей точно не хотелось ничего объяснять, кому бы то ни было.

Очень хотелось к Вячеславу, но Агния знала, что не поедет. И звонить не будет. Хоть уже знала — он бы ответил на звонок, и не сердился бы. И дело было не в том, что она вдруг испугалась или вздумала вменить в вину любимому его принципы жизни или представления о правильных поступках. Просто Боруцкий по голосу, по выражению ее глаз сейчас поймет, что что-то случилось. И точно не успокоится, пока не добьётся от нее правды. А Агния этого меньше всего хотела. Ей надо было полностью успокоиться. И желательно до того, как они с Вячеком вечером встретятся. А кроме объятий самого Вячеслава у Агнии имелось только одно убежище, где она привыкла искать покоя и понимания.

Настроение у него было не фонтан и Вячеслав это четко осознавал. Как и то, что вряд ли удастся сразу спустить пар. Не при малышке, точно. А значит, как минимум, придется ждать, пока отвезет ее домой и сможет вернуться.

Три часа. Вот, какого хрена можно торчать в церкви три часа, кто б ему объяснил? Не иначе, как тот поп так и не внял предупреждению Борова и чего-то хочет от его Бусинки. А вот зря. Ничего им тут не светит. И не в деньгах дело. По правде сказать, в последнее время Вячеслав даже был доволен, что малышка успокоилась насчет своих пожертвований. По крайней мере, с тех пор как он позволил ей ходить в церковь и жертвовать, она стала и на себя тратить деньги, чего он и добивался от нее все это время. Да так тратить, что «ух», просто. Не в смысле сумм. А в смысле толка. Правда, попробуй разбери, хорошо это или плохо. Но это все ладно, с этим он знал, что делать.

А вот чего Вячеслав реально опасался, зная набожность своей девочки и ее чистоту, что попу удастся внушить ей сомнения, как-то повлиять на Агнию. Вбить в ее голову мысль, какой он на самом деле «страшный и ужасный». Хотя, конечно, по его прикидкам, поп не мог не понимать, что если Агния попытается уйти от Боруцкого, то и денежный приток с ее стороны в эту церквушку пересохнет. Так что отговаривать Бусинку попу вроде и не с руки. Но Вячеславу все равно дико не нравилось, что кто-то еще имеет на нее влияние и пользуется уважением Агнии. Тем более что до самой малышки всем этим церковникам никакого дела нет, сто пудов ведь.

Короче, как бы там ни было, а поигрались, и хватит. Он предупреждал. Не послушали — сами виноваты.

Вячеслав припарковался у машины, которую дал Лысому, чтобы тот возил Бусинку:

— Она еще там? — поинтересовался он у Вована, курящего на улице.

Пацан кивнул, тут же бросив на землю и затоптав сигарету:

— Не выходила, Вячеслав Генрихович, — отрапортовал он. — Я ж вам чего и позвонил полтора часа назад. Вы не подумайте, мне не сложно. Просто столько времени в церкви торчать — это на Агнию не очень похоже. Тем более что не праздник там какой, и решила она это с бухты-барахты. И с пар ради этого смылась. А вы ж говорили, чтоб я вас в курсе насчет церкви держал, да присматривал в этом вопросе.

Вячеслав сплюнул. Вытянул сигареты. Прикурил.

Говорил. Правда теплилась у него слабая надежда, что Агния и сама будет его в курсе держать. Да и держала, вроде все это время. А сегодня ни словом о церкви не обмолвилась. Даже и не собиралась, вроде. Да и была там пару дней назад, как обычно. Почему его это так и встревожило.

Блин. Мог бы, приехал сразу бы. Но вроде не горело, а ему нельзя было так палиться — бросать все только потому, что «крестнице» приспичило лишний раз в месяц свечку поставить. И напряг по делам в последние две недели был такой, что мама не горюй, они с Федотом как по лезвию ходили. А иначе никак, если уж решили все разыграть с переходом в легал. Не мог бизнес все время находиться в подвешенном состоянии. Раньше его вроде и так все устраивало, а тут прискакал бухгалтер с какими-то новыми законопроектами, которые ему, Вячеславу были до одного места. Но счетовод не слезал с него, наседая с убеждением, что если «поддержать» тех, кто этот закон продвинуть хочет, помочь им (материально, ясное дело), то потом никто прикопаться к нему не сможет, и не докажут, каким именно путем Вячеслав весь свой бизнес развернул когда-то. Да и благодарны ему будут эти самые законники. Тем более что один из депутатов этих, Мелешко, так и так с ними дела крутил. Да и Соболь, которого Боруцкий пробил по этому вопросу, собирался взять долю в продвижении этого закона, прикрывая какие-то свои махинации с комбинатами области.

Вот нельзя сказать, что так уж тянуло Вячеслава «отмыть» все свои фирмы. Но и не мыкаться же им туда-сюда, как было последние три года. Надо было что-то решать. И если сваливать в законные дела, то разгрести долги с парнями. А если руководствоваться старыми понятиями, то спрыгивать с курса дельца.

Только в свете последних размышлений Вячеслав все больше склонялся к первому варианту. Вечно в кулаке всех не удержишь, прыткие и молодые всегда пролезут через пальцы и слабину почувствуют. А значит, надо менять полюса пока никто эту слабину не нащупал и не приметил. Тем более схемы давно налажены и ему еще «спасибо» скажут, если он правильно разыграет это все и переведет стрелки на кого-то вменяемого. Ясно, что контроль можно оставить, да и дурь — слишком выгодное дело, чтоб кому-то дорогу уступить. И Мелешко, с которым Боров уже успел это все обсудить, был бы только рад, если партнерство останется в силе, несмотря на вероятные изменения статуса Борова. Сам Мелешко провернул подобную схему пару лет назад, и теперь вон выбился в депутаты. Борову мандат был не нужен и задаром. Разве что какой-то местной власти, чтоб не мелькать особо, но и неприкосновенность получить для страховки от каких-нибудь особо рьяных следователей.

Короче, атмосфера накалялась. Парни, почувствовав реальный шанс урвать куш, встали в стойку. Федот, и сам уже подуставший все время жить на износе, в принципе идею одобрял и тоже был за предложенный Вячеславом план. Хотя нельзя сказать, что все мотивы Борова ему пришлись по душе. Но от этого друг работал и крутился сейчас не меньше Вячеслава.

— Так что, Вячеслав Генрихович? Мне ее не возить сюда, если она дальше просить будет?

Лысый, который все еще неуверенно топтался рядом, заставил Вячеслава оторваться от своих мыслей.

— Разберемся.

Боров бросил недокуренную сигарету под ноги и пошел к церкви.

Попа даже искать не пришлось. Боров засек того сразу, едва зашел в церковь. Тот самый священник, с которым он уже раз базарил, стоял в притворе церкви, у входа в основной зал, и на что-то смотрел. Подойдя ближе, Вячеслав понял, что пялился поп на «кого-то» — на его малышку, если уточнять. Бусинка стояла у иконы с каким-то святым, неизвестным Вячеславу, и с отрешенным видом смотрела на горящие свечи. Вроде и его девочка, а какая-то далекая. Даже платок не тот напялила, что всегда. Как же Вячеслава выбешивало, когда она такой становилась, все разнес бы, что бы под руку ни попалось. Наверное, потому и никогда не соглашался с ней в церковь эту долбанную заходить, хоть Агния каждый раз просила его об этом.

• Предыдущая
• 116/179
• Следующая