Хроники Дебила. Свиток 3. Великий Шаман - Чекрыгин Егор - Страница 40

А еще мне кажется, что сюда их погнала не столько засуха или ценные указания старины Икаоитииоо, сколько жажда экспансии на новые земли. Хотя одно другому не мешает.

Нам понадобилось около девяти дней, чтобы дойти до знакомых холмов. Не так далеко они, оказывается, и были. Если бы не носилки с больным, которые приходилось тащить со всей возможной осторожностью, сменяя носильщиков примерно каждые два часа (не дай бог уронят), мы бы прошли это расстояние дня за четыре. А с Лга’нхи пробежали бы за пару дней.

Но так или иначе, а мы все-таки дошли до гряды холмов, и с вершины одного из них я увидел вдали хорошо узнаваемую темную полоску – горы!

Одно плохо, идти дальше оуоо Кииваасу напрочь отказался. Мы и так уже слишком сильно отклонились от «линии партии» и вместо авангарда оказались на самом крайнем правом фланге движения Орды. Так что переться дальше он смысла не видел.

Настаивать я не осмелился, опасаясь перегнуть палку. Несмотря на мои уверения, по мере «удаления от черного камня» сильно лучше поему пациенту не становилось, скорее даже наоборот. Может растрясли рану, а может, от холода, – но у Эуотоосика начался сильный жар, и он стал впадать в беспамятство. Соответственно и рейтинг доверия ко мне резко пошел вниз. И Асииаак не преминул воспользоваться этим, начав гнобить меня с новой силой и «строить» по каждому поводу.

…И казалось бы, вот оно! Самое подходящее время делать ноги, ни о чем больше не думая… Но я почему-то думал. Думал о чертовой клятве Гиппократа, которою я никому не давал.

Нет. Я понимал, насколько это тупо – пытаться вылечить человека, которого мне все равно скорее всего придется убить. Куда уж проще сварить ему заветный корешок и навсегда избавить от мук, что приносит рана, и от разочарования от моего предательства и отсутствия в этой реальности Великой Окраины, Пупа Земли и котлет по-киевски. Пусть мужик умрет, думая, что указал своему народу путь к Земле Обетованной и мосту на Небеса.

…Но вот не мог я так поступить. Придумывал себе разные отговорки, вроде усыпления бдительности аиотееков, необходимости взятия заложника или сохранения ценного источника информации. Но себя-то не обманешь. Я точно знал, что просто не могу подло прикончить симпатичного мне в целом человека. Эуотоосик ведь реально наиболее близко подходил по образу мыслей к известному мне типу ученого. Мы с ним немало болтали, и так я узнал, что медицине он учился у каких-то жрецов-прибрежников, якобы хранящих знания тысячелетней давности и поклоняющихся некоему Единому. Причем медицина, я так понял, считалась не более чем побочным продуктом каких-то более важных знаний… Хотел бы я узнать, что это за знания. Может, чушь какая-нибудь про сотворение мира или математики (ну не люблю я математику), а может, там где-то корабль пришельцев заныкан, и выводок снежных человеков уже третье тысячелетие высиживает яйцо динозавра.

Но так или иначе, а Эуотоосик был, так сказать, «человеком любопытным». Его интересовало не только «что пожрать» и «где пограбить». Ему были просто интересны новые знания, земли и люди. И этот интерес он старался удовлетворить доступным для себя способом, эти самые знания, земли и людей завоевывая… Но что уж тут поделаешь, такие времена.

Короче, хороший парень был этот Эуотоосик. И хотя по его милости мне как-то дважды хорошенько исполосовали спину плетью, убивать его мне не хотелось.

Так что следующие три дня я провел, активно варя разные зелья и отпаивая ими своего подопечного. Ну и присматриваясь конечно, к окружающей обстановке и продумывая побег.

Увы. Застать аиотееков врасплох явно будет не так просто. Оказавшись в «автономном плавании», они утроили свою бдительность, причем присматривая не только за окружающей обстановкой, но и за тем, что происходит у них за спинами – в смысле, за нами.

Шансы в прямом столкновении у нас, возможно, и были… Но совсем немного и с полной гарантией того, что выживет после «победы» не более одного-двух забритых. А подставлять своих ребят, чтобы выжить самому, я не мог.

Вывод – аиотееков надо как-то разделить и перебить малыми группами.

… Горсть разноцветных камешков, только что смоченных моей кровью, подлетела вверх и упала на очищенную от травы землю… Блин. Знал бы, что какие-то несчастные пол квадратных метра так долго очищать от травы, – придумал бы что-нибудь другое. Но сдуру ляпнул, что нужно пятно лысой земли, и как последний дебил целый час возился, срезая дерн кинжалом с верхушки холма. А кинжал у меня, между прочим, не казенный, и активно тупится о лежащие в земле камешки и песок.

Потом еще пришлось закопать по краям квадрата несколько амулетов и расчертить на «лысой» земле что-то вроде пентаграммы…, ну как я ее себе представляю. Камешки у меня уже были наготове… Нашел как-то на берегу забавную гальку с цветными разводами и прожилками. Решил, что смотрится она вполне «по-шамански», и с чисто сорочьей бестолковой алчностью сыпанул горстку в отдельный кошелечек… Вот теперь пригодилась.

– Как-то оно все неясно, – задумчиво сказал я, поглядев на образовавшийся узор. Вон, видишь те, что с красными прожилками? – Я ткнул кинжалом как указкой куда-то с середину композиции. Один упал на восточный, а другой на северный край, а вот в центре белый. А черный к самому краю откатился —… Даже и не знаю, к чему бы это? А синие вон камни с желтыми перемешались…, как-то это нехорошо. Плохой знак! Как ты думаешь?

– Мне-то откуда знать! Ты шаманом назвался! – прошипел Асииаак, для которого я, собственно говоря, и вызвался погадать. Вернее не столько для него, сколько для начальства вообще. Но поскольку оуоо Кииваасу сейчас отсутствовал, то следить за свершением таинства пришлось моему оикияоо.

Что-то мне подсказывало, что на данный момент он уже был совсем не рад тому, что повелся на мою затею. Дурные предсказания дело такое, – бодрости духа не придают.

Я склонился пониже к гадательной проплешине и осторожно, словно бы боясь обжечься, пошевелил камешки кинжалом… Лучше не стало. Асиииак тоже бдительно уставился на всю эту белиберду, так что мы почти уперлись головами друг в друга… Самое подходящее время!

– … Да, – задумчиво пробормотал я. – Нехорошо как-то все. Однако жертву надо принести. Кровушкой тут все окропить, чтобы плохое предсказание не сбылось. Лучше бы белую овцекозу. Но можно и парой черных птиц обойтись. – Я поднял голову словно бы желая отыскать черных птиц на фоне вечернего неба…

Вроде бы несильная ранка на руке почему-то кровоточила от всей души… По крайней мере наспех отрезанная пола халата, которой я обмотал руку, уже вовсю пропиталась моей кровушкой… Обидно будет, если рана окажется серьезной, мне как-то сейчас не до болячек.

И явная слабость в организме… Пробежал-то вроде всего ничего, а перед глазами все двоится и в башке сплошной вакуум. Но, кажется, уже почти все. Добежал. Можно смело падать на руки встревоженным однополчанам.

– Да ведь откуда мне было знать, что тут эти окажутся? – оправдывался я минут этак через десять перед высоким начальством. (Реально высоким, учитывая, что оно сидело на верблюде.) – Сколько тут стоим, а ни одного человека вокруг, а стоило мне только пойти травки поискать, как они уже тут как тут… Еле убежал!

– Кто тебе разрешил из лагеря уходить? – грозно прикрикнул на меня Кииваасу, а стоящий сбоку и чуть за спиной Асииаак уже приготовил хлыст, чтобы перетянуть меня им поперек спины по первому же приказу оуоо. Но я как бы невзначай поспешно поднял свою окровавленную руку и заныл о заканчивающихся травках, без которых я никак не смогу поставить на ноги достойнейшего и благороднейшего оуоо Эуотоосика. Думаю, получилось убедительно, потому как Кииваасу, сообразив, что я еще могу быть полезен, – приказа лупить меня не отдал.