Откуда берутся дети? (СИ) - Риз Екатерина - Страница 26

• Предыдущая
• 26/133
• Следующая

Андрей обнял её двумя руками, и она поняла, что потерялась, утонула в его объятиях, сама себе показалась маленькой и беззащитной. Он просто сильно сжал её, и Ксения вдруг с облегчением подумала, что он не обиделся ни на одно её истерическое высказывание.

— Поплачь, — прошептал Андрей ей на ухо, — иногда это полезно.

Он гладил её по спутавшимся волосам, пока она ревела в голос, а потом судорожно вздохнула несколько раз и чуть-чуть отстранилась, чтобы вдохнуть немного свежего воздуха. Понимала, насколько она, наверное, ужасно выглядит с раскрасневшимся, заплаканным лицом, с распухшим носом и губами, да размазавшейся по щекам тушью. Хотела потереть глаза, но испугалась усугубить и без того катастрофическую ситуацию, то бишь, зрелище. Замерла в нерешительности, не смея пошевелиться, и затаила дыхание, правда, нервные рыдания иногда прорывались наружу.

Андрей всё ещё обнимал её, Ксения стояла, без сил привалившись к его плечу, но носом больше не тыкалась и щекой не прижималась. Сердце и так колотилось, как сумасшедшее. А ещё… Ксения слышала и чувствовала, как бьётся сердце Андрея… чётко и ровно. И казалось, что для неё… Успокаивая своим размеренным стуком.

Ксения громко всхлипнула, а Говоров снова осторожно погладил её по волосам.

— Лучше? — спросил он.

Она прерывисто вздохнула, потом призналась:

— Чувствую себя глупо…

Андрей слегка ослабил объятия, а рука скользнула по Ксениной спине, как бы между прочим. Осторожно погладил и опустил голову, зарывшись носом в её волосы. От них не пахло какими-то изысканными духами, от её волос исходил лёгкий аромат трав или цветов, и Андрей припомнил стоящую в ванной на полке приметную бутылочку с шампунем, на котором были нарисованы ромашки. Вот ими и пахло. Цветами, полевыми… или луговыми… Андрей понял, что окончательно запутался и поспешил голову поднять, боясь, что Ксения заметит его несколько странное поведение.

— Главное, чтобы тебе стало легче, — пробормотал он. — Стало?

— Немного, — вздохнула она и упёрлась кулачками в его грудь, пытаясь отодвинуться. И отворачивалась, боясь, что Андрей увидит её лицо. Смотрела в пол, вздыхала, не зная, как вырваться из кольца рук, а Говоров этого словно и не замечал. Только ладони опустились ниже и остановились на её пояснице.

Он смотрел на неё, а она, кажется, совсем не понимала… Андрей на секунду прикрыл глаза и медленно втянул в себя воздух, не веря самому себе… тому, что чувствует… и тому, чего сейчас хочет…

А ведь на самом деле хотел… Снова обнять её, прижать к себе и укачивать, как маленькую… как Ваньку. И чтобы она поплакала, а он бы шептал ей на ухо, что всё пройдёт… что он попытается всё решить… обязательно решит… что ей не нужно ни о чём беспокоиться…

Только больше помощь предлагать не станет, а то в следующий раз Ксения в него чем-нибудь запустит, это точно. Упрямица такая…

— Ксюш, — позвал он, и собственный голос Андрею показался испуганным. Почувствовал себя мальчишкой перед первым поцелуем. Так же неожиданно разволновался, если не сильнее.

Она перестала дышать, но была скорее обескуражена тем, что почувствовала, чем удивлена. Ладони Андрея жгли ей спину через ткань футболки и вдруг слегка надавили, придвигая её ближе к телу Говорова, и Ксения запаниковала. Не знала куда деть руки, куда смотреть, как реагировать… А он снова тихонько позвал:

— Ксюша.

Она облизала пересохшие от волнения губы. Слегка повернула голову, а когда Андрей прикоснулся пальцем к её подбородку, зажмурилась. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем она почувствовала горячее мужское дыхание на своих губах. Говоров ещё помедлил, не решаясь прикоснуться, и вот наконец его губы осторожно потёрлись о её губы. Ксения вздохнула, сдаваясь, и приоткрыла рот, принимая поцелуй Андрея.

Говоров, больше не стесняясь, прижал её к себе, сильно обнимая за спину и заставляя привстать на цыпочки, чтобы ему было удобнее её целовать.

А потом из комнаты послышался Ванькин плач, и они отскочили друг от друга, смущённые и виноватые. Ксения тут же отвернулась, аккуратно вытерла губы и, не мешкая, вышла из кухни.

Андрей же в крайнем волнении заметался по кухне. Даже волосы взъерошил и немного кривовато усмехнулся, поражаясь тому, что произошло несколько минут назад. Сначала хотел остаться… зачем-то. Что-то выяснять собирался или продолжать… в том же духе? Потом опомнился и понял, что лучше уйти. Сейчас уйти, чтобы что-то понять и решить… чтобы завтра встретиться с Ксенией и знать при этом, как смотреть ей в глаза. Что говорить и как объяснить.

Но он всё-таки дождался её, правда к тому моменту переместился из кухни в прихожую и вышагивал перед дверью её комнаты, слушая доносящийся оттуда жалобно-капризный голос Ваньки. Потом голос стих и через несколько минут появилась Ксения. Слёзы высохли, она заметно успокоилась, пригладила растрепавшиеся волосы и выглядела до нельзя смущённой. По привычке прятала глаза.

Попрощались они скомкано, и Андрей настолько проникся всей этой ситуацией, что тоже глаза старательно отводил. Что-то пробормотал на прощание и чувствовал, что Ксении не терпится закрыть за ним дверь, чтобы остаться, наконец, одной. Мучить он её больше не стал и вышел за дверь. На прощание лишь короткий взгляд и понимание того, что завтра встретиться будет ещё сложнее, чем сейчас расстаться.

Утром Ксения проснулась в непонятно-приподнятом настроении. Потянулась и прикоснулась пальцами к губам, потом облизала их. Сделала это машинально, а в следующее мгновение вспомнила про поцелуй, и тут же стало жарко от нахлынувших эмоций. Стало так жутко неудобно, когда только подумала, как посмотрит Андрею в глаза. Закрыла лицо руками и помотала головой. Чувствовала себя девчонкой, которую вчера впервые мальчик поцеловал. Душу переполняло ощущение чуда…

Поднялась с постели, посмотрела на спящего сына и решила дать ему поспать ещё немного, пошла в ванную. Там посмотрела на себя в зеркало и поняла, что улыбается. Осуждающе посмотрела на своё отражение и намеренно нахмурилась. Вот чему она интересно радуется? Разве у неё есть хотя бы одна причина для этого? Теперь этот поцелуй так и будет между ними висеть. А им ведь с Андреем (Константиновичем, добавила она поспешно) надо продолжать работать вместе. А через считанные дни он станет женатым человеком.

А она улыбается!..

Хотя поцелуй был таким… таким… сладким. И тогда он её просто спас. Потому что если бы этого поцелуя не случилось, она бы наверняка после ухода Говорова заперлась в ванной и рыдала бы там, пока не кончились слёзы и силы. Иногда, очень редко, она позволяла себе пожалеть себя. Поплакать и посетовать на жизненные трудности. Но это было редко, зачастую на подобную ерунду у неё просто не было времени. Да и родителей попусту расстраивать не хотелось, им совсем ни к чему видеть её заплаканные глаза.

А вот вчера не плакала. Потому что поцелуй Андрея вытеснил все грустные мысли, вот тогда и появилось это чувство… ощущение чуда. Приятное и лёгкое. Она очень давно такого не чувствовала.

— Ванька, вставай, — улыбаясь, проговорила она, входя в комнату. Подошла к дивану сына, присела на край, наклонилась и поцеловала его. — Ванюша… соня, просыпайся.

Он завозился, смешно вздохнул и скинул ногой одеяло. Перевернулся на спину, так и не открывая глаз, а Ксения рассмеялась и погладила его по животу.

— Просыпайся.

Ванька потёр глаза кулачками и прошептал:

— Не хочу в садик… пойдём на карусели?

— Моё солнышко, — Ксения снова поцеловала его, на этот раз в живот и поднялась. — Вставай.

Ушла на кухню и вскоре услышала топот быстрых ножек по квартире. Ванька немного побегал, а потом забежал на кухню и посмотрел непонимающе.

— А где он?

— Кто? — переспросила Ксения, а когда обернулась и увидела его расстроенное личико, сразу поняла. Посмотрела с сожалением и пожала плечами. — Думаю… он уже на работе, Ванюш.

— Да? — Сынуля посмотрел на неё, поджал губы, а потом упёр руки в бока. — Ну, ладно…

• Предыдущая
• 26/133
• Следующая