Витязь в овечьей шкуре - Куликова Галина Михайловна - Страница 28

• Предыдущая
• 28/53
• Следующая

Не тут-то было! Херувим ходячий ничего ей рассказывать не стал, а попытался, наоборот, вытеснить из комнаты.

– Нам надо, наверное, тоже спуститься, – неопределенно махнул он рукой. – А то неудобно, все за столом, а мы нет.

Наташа не видела в этом ничего неудобного. Наоборот, завтракать лучше по очереди, особенно наутро после банкета, когда вид у гостей не больно-то парадный. Впрочем, Валеры вчера здесь не было, да и навряд ли он способен напиться... Как она напилась.

Вот что Наташа помнила совершенно отчетливо, так это коньяк. Как она глушила его в лесу прямо из бутылки. Ей немедленно захотелось кофе – большую чашку без молока и сахара.

– Пойдемте, – сказал Валера и даже взял ее под локоть. – Вам надо покушать.

Она отказалась идти с ним, вернулась в свою комнату и все-таки приняла контрастный душ, как советовала Ольга. Зелень сошла с лица, и она поплелась вниз. Осторожно заглянула в кухню. Если Козлов уже здесь, она вернется в его комнату и пошарит под подушкой. Однако этот хитрец выждал, пока она усядется за стол и примется за завтрак, и только потом присоединился к компании.

Наташа не могла решить, как вести себя с Покровским. Вроде бы ночью, после того как она вернулась из своего опасного похода, они встретились в холле. И даже о чем-то говорили. Кажется. И еще Генрих! Генрих рождал в ней странное чувство неприязни. Это было как-то связано с кухней и с готовкой. Удивительное дело – алкоголь. Вот ты – обычный, нормальный человек. Потом выпиваешь лишнего и становишься неуправляемым существом, которое совершает поступки, порою приводящие окружающих в трепет. «Хорошо бы выяснить, что я вчера делала. Кажется, я пошла за Генрихом в лес. И потом пила. Тоже в лесу. Я совершенно точно была одна. Откуда же я взяла бутылку?»

Ей вообще было несвойственно напиваться, а тут... Коньяк на голодный жедудок ей противопоказан. Надо запомнить это на всю оставшуюся жизнь. «Случилось что-то отвратительное», – догадалась Наташа. Дело в том, что ее мозг обладал одной отличительной особенностью – он выбрасывал из памяти неприятные события. А уж вчера, когда она перебрала, подсознание просто затолкало все кошмары глубоко-глубоко. Теперь без посторонней помощи ей ничего не вспомнить.

И Покровский! Они наверняка встретились в самый неподходящий момент, по закону бутерброда. Интересно, что она ему говорила? А что он – ей?

Однако Покровского на кухне не оказалось. Калифорниец Костя усадил ее рядом с собой и предложил «полечиться», но Наташа наотрез отказалась.

– Генрих, – угрюмо спросила она. – Вы вчера куда-то ходили?

– Ездил, – быстро ответил он. – К тетке, тут недалеко.

– На чем? – Перед Наташиным мысленным взором маячила белая рубашка, удалявшаяся по тропинке в сторону леса. – Здесь же нет автобусов.

– Так на попутках! – ласковым, «нянюшкиным» голосом ответствовал эконом. – Я всегда на попутках перемещаюсь, удобно.

Конечно, он врал. Наташа прекрасно помнила, сколько времени она потратила по дороге сюда, рассчитывая поймать хоть какой-нибудь транспорт. Конечно, Генриху могло страшно везти, но твердо рассчитывать на то, что тебя подберут ночью в сельской местности и подвезут до места – просто смешно. Однако уличать она его не стала. Не время.

– Хорошо спали? – спросил Вадим, который был слегка помят, но чисто выбрит и наодеколонен чем-то дорогущим.

– Спала? Отвратительно! – ответила она.

– А я спал великолепно, – вмешался Стас. Он выглядел на редкость отдохнувшим. На безмятежном лице не было ни тени, под глазами никаких мешков, губы улыбаются. – В этом доме кровати хорошие.

И вот тут-то появился Покровский. Он вошел в кухню и сразу посмотрел на Наташу. И, как водится, проглотил свою улыбочку, не дав ей пожить подольше.

– Все живы-здоровы? – спросил он хозяйским тоном. – Ну и отлично. Генрих, будь добр, мне тоже оладьев.

Генрих поставил перед ним тарелку с оладьями и вдруг по-собачьи вскинул голову:

– По-моему, к нам кто-то пришел, – сообщил он. – Я схожу посмотрю.

Он вышел, и одна створка лениво потянулась за ним да так и застыла на полдороге, и теперь из кухни можно было видеть входную дверь. Наташа сидела самым выгодным образом, поэтому отлично разглядела гостя. Вернее, гостью.

Когда Генрих вежливо отступил в сторону, в холл вошла невысокая и ладная молодая женщина с приятным лицом. У нее были светлые волосы, которые она скрутила на затылке аккуратным кренделем. Во всем ее облике сквозило сдержанное достоинство.

– Извините, – пробормотал Покровский, который тоже увидел ее, излишне резко отодвинул стул и поспешил даме навстречу. Створку он задел плечом, и она отворилась даже шире, чем прежде.

– Андрей! – воскликнула женщина с тревогой и взяла его за обе руки. – Как только я узнала, сразу приехала. Это что-то невероятное! Ужасно!

– Да-да, в самом деле, – пробормотал тот. – Но почему ты не позвонила, Люда?

– Я... Я подумала, что ты сейчас должен быть в таком состоянии... – Она растерянно поглядела через его плечо на гостей. – Извини, я подумала...

– Но ты проходи, пожалуйста! – сказал Покровский. – Будешь что-нибудь? Это все – мои друзья. Впрочем, со многими ты уже знакома.

Он ввел ее в кухню, и она кивнула всем присутствующим, а потом негромко и солидно сказала:

– Добрый день.

– Это Люда, – представил Покровский. – Если кто не в курсе.

– Я в курсе! – с легкой улыбкой отозвалась Лина и покрутила в руках чашку. – Привет.

– Привет, – Люда посмотрела на нее, и ее брови чуть-чуть сдвинулись. Совсем капельку, но Наташа заметила.

Впрочем, Лина так шикарно выглядела, что она бы тоже нахмурилась: всегда грустно терять очки просто потому, что рядом оказался кто-то очень эффектный. Наташа, сидевшая напротив гостьи, принялась исподтишка ее разглядывать. У Люды были темно-синие глаза, спокойные и ясные, как вечернее небо. Когда к ней обращались, глаза становились более внимательными, оставаясь все такими же ласковыми.

Покровский взял на себя «атмосферу за столом», и через пять минут все уже оживленно переговаривались, а Иван и Федор даже поспорили о чем-то глупом и попросили «разбить» их пари.

– Ну, мне надо работать, – сказала Наташа, поднимаясь из-за стола. – Спасибо.

Покровский проводил ее коротким, но внимательным взглядом. Друг с другом они не перекинулись ни словом. Наташа быстрым шагом дошла до библиотеки, толкнула дверь и прошествовала в кабинет. Не успела она устроиться за столом и включить компьютер, как вслед за ней в библиотеку ворвались Марина и Валера Козлов. Они держались за руки, как школьники. У Марины было взволнованное лицо.

– Ой, вы видели? – обратилась она к Наташе, которая не закрыла за собой дверь. – Она приехала! Люда, я имею в виду. Как вам Люда?

«Люда как Люда», – хотела ответить Наташа, но сдержалась. Интересно, что девчонка ожидает услышать? Наташа с удовольствием подыграла бы ей, чтобы узнать побольше.

– Правда, она симпатичная? – невольно помогла ей Марина.

– Весьма, – благосклонно кивнула та. – А кто она такая?

– Библиотекарь. Папа собирался на ней жениться!

– Как, на ней тоже?!

– Ну... Она была второй кандидатурой! – просто объяснила Марина.

– Она достала мне редкую книгу по астрономии, – неожиданно признался Валера и покраснел.

– А ты увлекаешься астрономией? – удивилась Наташа.

– У Валерки много увлечений! – с удовольствием сообщила Марина. – Он в физике сечет, его даже в одном научном журнале публиковали...

– Ну да! – Наташе страшно хотелось перевести разговор обратно на Покровского.

На самом-то деле Люда ей совершенно не понравилась. Если Лина выглядела «авантажной», как сказала бы бабушка, то Люда могла считаться совершенной во всех отношениях. Спокойная красота, приятная фигура, стройные ноги, чудесные глаза, понимающая улыбка...

– Она умная?

– Кто? – удивилась Марина.

– Люда, разумеется!

– С ней интересно разговаривать, – ответил вместо нее Валера. – Она все понимает.

• Предыдущая
• 28/53
• Следующая