Оковы страсти - Кэрсон Джозефина - Страница 2
- Предыдущая
- 2/33
- Следующая
Она сняла босоножки, так как не привыкла взбираться на суда. Сердце ее колотилось так сильно, что ее всю трясло. Задержав дыхание, она перебралась через поручни и спрыгнула на палубу.
— Кис, кис, — позвала она дрожащим голосом.
Кот подошел к ней без страха и потерся о ее голую щиколотку. Казалось, он узнал ее.
Это не может быть Бозо, снова подумала она.
Чтобы разрешить этот вопрос, она быстро схватила котенка и перевернула. Так и есть, на нем были «надеты» черные трусики, к которым был «приколот» белый фиговый листок.
— Бозо, — прошептала она сдавленным голоском, прижимая его к себе. — Это и впрямь ты!
Томми будет вне себя от радости. Наконец-то ее молитвы были услышаны.
Но как он попал сюда в Ки Уэст, почти за пятьдесят миль от родного дома? Она вспомнила рассказ подруги о двух мужчинах в джипе с рекламой какой-то местной службы по перевозке рыбы.
Возможно, человек, с которым она разговаривала, был одним из них. Он украл нашего кота, подумала она оцепенело. Он вор, и мой сын чуть не умер из-за него.
Она оглядела гавань, потом еще раз и никого не увидела. Мысли кружились у нее в голове. Это был котенок Томми, его украли, и поэтому сейчас у нее не было иного выбора, как тоже украсть его.
Прижав к себе драгоценную находку, с дрожащими коленями, она спрыгнула с катера на пешеходную дорожку. Споткнувшись, она сжала котенка так сильно, что он заорал, протестуя.
Внезапно послышался какой-то шум сзади, и ее охватила паника.
Удирай, приказал ей внутренний голос, и она повиновалась. Схватив сумку, пакеты и босоножки, она помчалась по дорожке, прочь от гавани.
Задыхаясь, она бежала по горячему тротуару. Ноги у нее горели, но она летела без оглядки. Бозо громко орал от столь пренебрежительного обращения с ним. Линда выронила одну босоножку, но даже и не подумала вернуться за ней.
Когда Линда Грей снимала домик, она не знала, что он достанется ей вместе с пеликаном.
Рядом с ее коттеджем был небольшой водоем и аллея из деревьев, поросшая травой. Пеликан, у которого было сломано крыло, частенько прогуливался там.
Одиночка, он держался в стороне от пернатых собратьев, облюбовавших океанский берег. Почти ручной, он не боялся обитателей коттеджей, потому что многие из них подкармливали его. Пеликана прозвали Муч.
Линда переехала на побережье в отчаянной надежде, что перемена места пойдет на пользу ее сынишке.
Томми был красивым мальчиком, очень похожим на мать. Стройный и худенький, с темными волнистыми волосами. У обоих были зеленовато-голубые глаза, когда-то, в более счастливые времена, сверкавшие лукавыми огоньками.
Уже много месяцев Линда не видела радости в глазах ребенка. После трагической смерти отца Томми стал тихим и угрюмым; его часто мучили ночные кошмары.
Вначале, когда они только переехали во Флориду, ей показалось, что он едва заметил и океан, и обилие ярких цветов. Мальчик держался замкнуто и почти перестал разговаривать.
Только пеликан вызывал у него интерес. Каждое утро и вечер мать с сыном ходили к пруду и кормили птицу сардинками.
А потом произошло чудо. Однажды днем, когда Линды и Томми не было дома, во дворике их коттеджа появилась кошка — без ошейника, ребра выпирали сквозь кожу и она беспрестанно чесалась из-за одолевавших ее блох.
Никто не знал, откуда взялась эта кошка, и несколько человек попытались прогнать ее. Она убежала, но появилась вновь и оставалась там весь день, заглядывая в домик, как будто кого-то ожидая. Этот кто-то, очевидно, был Томми. Как только он появился во дворе с едой для Муча, кошка была уже тут как тут. Она стала мурлыкать и тереться о голые ножки мальчика, пытаясь добраться до пластмассового ведерка с сардинками.
Томми восторженно посмотрел на мать. Его зеленые глаза умоляли ее. В этот момент он показался ей таким маленьким и беззащитным, что она ни в чем не смогла бы ему отказать. И хотя он, как обычно, не произнес ни слова, Линда поняла, чего хотел сын.
— Валяй, — вздохнула она, проведя рукой по своим длинным волосам.
Засунув руку в ведерко, Томми бросил кошке рыбешку. Этого было достаточно. Кошка в тот же миг поняла, что нашла себе дом, пусть и временный. Вечером она скользнула под сарайчик, где хранился инвентарь для уборки. На следующее утро она опять появилась во дворе, еще более тощая, чем накануне, если это вообще было возможно. Все ее поведение говорило о том, что теперь она не одна — у нее родились котята, спрятанные где-то под сараем.
Впервые за многие месяцы Томми казался по-настоящему возбужденным. Он кормил маму-кошку и с нетерпением ждал, когда малыши появятся из своего укрытия.
Однако Линде пришлось сказать ему, что они не смогут оставить у себя ни кошку, ни котят. Владелец коттеджей не позволял держать домашних животных. Томми будет любоваться котятами, пока они не подрастут и не смогут обходиться без матери, а потом придется подыскать для них хозяев. И для матери тоже.
Томми кивнул, грустно соглашаясь. Почувствовав себя виноватой, она знала, что они не могут себе позволить переехать из этого коттеджа из-за какой-то бездомной кошки. Дом хоть и тесный, и; очень устраивал — он находился рядом с морем был невероятно дешевым.
Мальчик, казалось, все понял. Но ему так хоте лось увидеть котят. Да и Линде было интересно посмотреть на них.
Наконец, когда малышам исполнилось почти четыре недели, мама-кошка официально представила их. Томми с Линдой пришли, как обычно, покормить ее. Когда она вылезла из-под сарайчика, в зубах у нее был маленький пушистый комочек.
Это был рыже-серо-белый котенок. Кошка положила его перед мальчиком, затем вернулась обратно и вынесла еще одного такого же пестрого котенка, Потом еще одного. И еще.
Четыре милых трехцветных котенка очаровали Линду. Они были такими хорошенькими, что она поняла, что пристроить их будет нетрудно. Томми был в восторге, сидя среди них и играя с ними.
Но кошка не угомонилась. Она в пятый раз нырнула под сарай. И Томми раскрыл рот от удивления, когда увидел последнего котенка, да и Линда никогда раньше не встречала ничего подобного. Мать положила пятого котенка прямо Томми нал колени, и он засмеялся. Потом его лицо снова стало грустным, и он с тоской посмотрел на мать.
— Мам?.. — тихо спросил он. Его радость и это единственное слово пронзили Линду насквозь. За все время, прошедшее со дня смерти Фрэнка, Томми ничего не хотел так сильно, чтобы попросить об этом.
Сердце у нее оборвалось — она поняла, что обречена и что ей не удастся уговорить сына отказаться от этого последнего котенка. Он был самым крошечным из всего помета и резко отличался от остальных: шубка у него была обычная, черно-белая, зато мордочка — как у очень симпатичного клоуна.
Правый глаз и ушко закрывало черное пятно. Точно такое же пятно было и на левом ушке. Остальная мордочка была белой. А на самом кончике носа красовалось пятнышко — точная копия пикового туза и такого же размера. Помесь панды с игральной картой. Его голубые глазки смотрели с таким выражением, будто он сам удивлялся своему странному виду.
Передние лапки у него были украшены черными перчатками. На головке — черная шапочка, а когда Томми перевернул его на спинку, чтобы погладить ему животик, то ему показалось, что на котенке надеты черные трусики.
Линда не смогла удержаться от смеха. У этого маленького странного котенка между ног было белое пятнышко, как если бы к его трусикам был приколот белый фиговый листок.
— Мам?.. — опять сказал Томми, взглянув на нее, Линда кивнула и потрепала его по темной головке.
— Да, — сказана она ему. Они что-нибудь придумают насчет котенка.
Последующие четыре недели Томми был почти прежним, хотя и говорил все еще мало. Каждый день он возился с котятами или наблюдал, как они играют друг с другом, пока их мать лежала на солнышке и довольно мурлыкала.
Муч посматривал на котят с опаской и старался держаться от них подальше. Котята же, наоборот, были просто заворожены большой птицей. Они осторожно подкрадывались к ней и вертелись вокруг, пока она вперевалку вышагивала вокруг водоема.
- Предыдущая
- 2/33
- Следующая
