Неземное тело - Куликова Галина Михайловна - Страница 11
- Предыдущая
- 11/58
- Следующая
Он вышел на улицу через боковую дверь и быстро добрался до своей калитки. Тихохонько приоткрыл ее и высунул голову наружу. Девица удалялась в сторону шоссе. Может быть, кто-то приехал повидаться с ней, позвонил по телефону и сообщил, что ждет ее в машине возле поворота? Но с какой целью? К чему такая конспирация?
Ведомый любопытством, Анисимов затворил калитку и, прижимаясь к забору, последовал за новой соседкой. Он миновал небольшой пролесок, насыпь и узкую шоссейку, ведущую на восток, к цивилизации. За шоссейкой раскинулся лес – довольно зловещий, надо признать. С густым подлеском и глубокими оврагами. Если взять влево, можно было попасть в болото, а если вправо – наткнешься на полуразрушенные корпуса заброшенного санатория. Это место пользовалось дурной славой, хотя Анисимову так и не удалось толком выяснить, почему.
Чертова кукла выбралась на дорогу и странной ныряющей походкой двинулась в сторону Москвы. «Может, она чокнутая? – со сладким ужасом подумал Анисимов. – Машины у нее нет, вот она и решила пешком вернуться в городскую квартиру». Тут он вспомнил, каким тоном девица разговаривала с ним днем, и отказался от этой мысли. Если бы ей нужно было в город, она явилась бы к нему и потребовала заводить мотоцикл.
Тем временем Лайма просто изнемогала от страха. Мысль о бедной собачонке, конечно, поддерживала ее, но не настолько, чтобы она перестала бояться. В траве слева и справа стрекотали кузнечики. Время от времени какая-нибудь ночная птица длинно ухала поблизости, а потом принималась издавать короткие крики, как будто хохотала. Лайма ждала, что теперь, когда фонари остались позади, глаза вот-вот привыкнут к темноте. Ничего подобного! Казалось, что она наступает в черную вату. Можно было включить фонарик, но тогда она сама окажется на виду у всего леса. Мало ли кто прячется в зарослях?
Вот наконец и указатель, о котором говорил Корнеев. Гадина сидит сейчас в уютном подвале и занимается любимым делом. Ему абсолютно все равно, что переживает его напарница!
Оставалась самая страшная часть пути. Предстояло спуститься с дороги и войти в лес. Лайма изо всех сил таращила глаза, пытаясь разглядеть большой дуб с дуплом, и ей даже показалось, что она его видит. Производя изрядный шум, она сбежала вниз по насыпи и поскакала по опушке.
Наблюдая за ее маневром, Анисимов сошел с дороги заранее и по кустам добрался до того места, где девица внедрилась в лес.
Отодвинув рукой ветки ели, Лайма ступила на мшистую подстилку и сразу же почувствовала, что рядом с ней кто-то есть – кто-то большой и страшный. Казалось, она слышит его сдерживаемое дыхание. Вот хрустнула ветка. Еще одна. Где он – слева? справа? Сердце мгновенно выпрыгнуло из груди и переместилось в голову. Теперь оно билось как бешеное у нее в ушах, в глазах и даже в носу. От ужаса Лайма почти ничего не слышала. Адреналин бушевал в ее крови, грозя взорвать вены.
Она представила, что это огромный медведь, который вот-вот заревет и бросится на нее из чернильного сумрака. Может, получится его отпугнуть? Как она могла не подумать о защите?! Лайма потянулась за фонариком, но он, как нарочно, выскользнул из ее потных пальцев и бесшумно ухнул в темноту. Теперь его не найти. Да и на что ей фонарик? Стукнуть зверюгу по лбу? Или осветить его жуткие зубы?
«Думай, думай! – приказала себе Лайма. – Ты же сообразительная. Ты смелая». Психическая атака – больше ничего не остается. В конце концов, животное есть животное. Оно может испугаться громкого крика, например.
Бедолага присела на корточки и пошарила вокруг себя. Вместо фонарика под руку ей попался увесистый камень, зарытый в мох. Он был скользким и вонял болотом. Лайма изо всех сил сжала его дрожащими пальцами и приготовилась защищать свою жизнь. Психическая атака!
Анисимов поднял голову и увидел краешек серебряной луны, блеснувший сквозь прореху в тучах. Слава богу! Возможно, удастся разглядеть, что делает блондинка. Вдруг она закопала здесь клад?
Он выглянул из-за широкого ствола, который служил ему прикрытием, и увидел, что девица сидит на корточках в позе бегуна на короткие дистанции, который ожидает сигнала к началу состязаний.
Не успел Антон изумиться, как совершенно неожиданно, безо всякого внешнего повода, девица подпрыгнула вверх, раскинула руки, разинула рот и стремительно бросилась в бузину. При этом издала короткий каркающий крик, потом еще один, вломилась в кустарник и со всего маху налетела на дерево, которое попалось ей на пути.
Раздался глухой стук, девица несколько секунд стояла на месте по стойке «смирно», после чего спиной упала на землю. И осталась лежать. В полном недоумении Анисимов вышел на полянку, подобрал фонарик и осветил неподвижное тело.
Тело было симпатичным, но очень бледным. Анисимов растерянно огляделся по сторонам, потом присел рядом, подсунул руку дуре под голову и похлопал ее по щеке. Открылся сначала один дикий глаз, потом другой.
– Где медведь? – жиденьким сопрано спросила она.
– Медведь?!
– Боже мой, – простонала Лайма. Вывернулась и встала на четвереньки. – Что вы тут делаете?!
Она едва не зарылась носом в траву. Трава была влажной и пряной. Гремучая смесь летних запахов ударила в лицо.
– А вы что тут делаете? – сердито ответил Анисимов.
– Вы меня напугали!
– Вы меня тоже напугали, – он встал и отряхнул штаны. – Я совершал вечерний моцион и услышал, как вы орете под откосом.
– Вечерний моцион? По-вашему, сейчас вечер?
Лайма переживала бурю эмоций и едва сдерживалась, чтобы не зарыдать от облегчения. Хотя ни за что бы в этом не призналась.
– Для меня – да. Я поздно заканчиваю работать. А вы?
– Что – я?
– Какая нелегкая понесла вас ночью в этот лес?
– Почему вы так сказали? С нажимом? В этот лес!
– Он пользуется дурной славой.
Анисимов подал Лайме руку и рывком поднял на ноги.
– Моя голова! – воскликнула она и схватилась за лоб, недавно встретившийся с крепким стволом.
– Счастье, что ваша голова не раскололась, как кокос, – назидательно заметил писатель. – Вы не ответили на мой вопрос.
– Мне показалось... – пробормотала Лайма. – Показалось, что кто-то зовет на помощь.
– Из лесу? – не поверил Анисимов. – Вы услышали это, сидя у себя дома?
– Ну и что. Ночью звуки разносятся далеко.
– Не настолько далеко, – отрезал он. – Кроме того, я ничего такого...
И тут до них донеслось жалобное поскуливание.
– Вот! – воскликнула Лайма. – Я же говорила! Слышите?
– Кажется, это просто собака, – сказал Анисимов, следуя за ней. Она уже увидела дуб и продиралась к нему сквозь кусты. – Куда вы несетесь?
– Разве собака не может звать на помощь?
– Но откуда вы знаете, где она? Я, например, не могу сориентироваться.
Когда они подошли совсем близко к дубу, поскуливание перешло в отрывистое жалобное тявканье. Анисимов поводил фонариком по сторонам, и в пляшущем круге света их глазам предстал маленький серый пудель с красным бантом на ухе. Он был привязан за поводок к тонкой березке. Увидев людей, песик принялся перебирать лапами и припадать к земле, изо всех сил виляя хвостиком.
– Да это же Лили! – изумленно воскликнул Анисимов. – Сашкина любимица!
– Лили, девочка, – приговаривала Лайма, став на колени.
Она отвязала бедняжку, подняла на руки и прижала к себе. Собачка вертелась юлой и все норовила облизать ей лицо.
– Как она сюда попала? Просто ума не приложу... Это так странно!
– Кто такой Сашка? – спросила Лайма, притворившись, что ничего не знает о других своих соседях.
– Александра Журвиц, певица. Сценический псевдоним – Саша. Ее дом находится рядом с вашим. Наверняка она сейчас пьет валерьянку. Надо срочно отдать Лили хозяйке, она жить без этой собаки не может. Не представляю, кто мог притащить ее сюда...
Лайма молча шагала впереди. Как и полагается в подобных обстоятельствах, из-за туч нежданно-негаданно выкатилась желтая луна и весело засияла в небе, освещая путь.
- Предыдущая
- 11/58
- Следующая