Брюнетка в клетку - Куликова Галина Михайловна - Страница 24

• Предыдущая
• 24/54
• Следующая

– Я готова идти на чердак.

– Можешь подождать меня снаружи, перед чердачной дверью, – я ведь не голубь, не улечу через крохотное окошко.

– Ладно, снаружи, так снаружи. Только – чур! – мобильный телефон с собой не брать.

– Вон он, на подоконнике лежит.

Очутившись в коридоре, Жидков скомандовал:

– Сюда!

Они остановились на площадке лестницы, которая вниз спускалась широким каскадом, а вверх убегала тоненьким ручейком. Перед дверью на чердак не было ни площадки, ни приступки, и Лариса сердито спросила:

– И где же я буду ждать, интересно?

– Ну... Останься тут, в коридоре. Чердачная дверь отсюда хорошо просматривается. Или все-таки пойдешь со мной?

Лариса помотала головой – видеть сундук, убивший человека, ей не хотелось совершенно. Жидков наверняка полезет внутрь, а ей издали будет казаться, что он засунул голову в чью-то злобную пасть.

– Только, пожалуйста, – попросила она, – держи крышку как следует!

– Мне приятно, что ты за меня волнуешься, – откликнулся Жидков самодовольно и толкнул дверь.

Она оказалась не заперта, и он исчез за ней с удивительным проворством. Лариса осталась внизу. Облокотилась о перила и сразу же начала нервничать. Настоящий агент так бы себя не повел! Конечно, нужно было сначала самой зайти на чердак и оглядеться. Вдруг там стоит телефонный аппарат? Есть такие любители цивилизации, которые не оставляют в своем доме ни одного уголка без того, чтобы его не электрифицировать и телефонизировать. Тогда, выходит, она все это время совершенно напрасно следила за Жидковым. И грош ей цена. Может быть, подняться и подглядеть в щелочку? Всего одним глазком...

Не успела она укрепиться в своем решении, как увидела незнакомого человека. Он поднимался по лестнице с первого этажа на второй и при этом так внимательно смотрел себе под ноги, как будто боялся провалиться в тартарары. Раз, два – и он очутился прямо перед ней. Удивился и вместо того, чтобы проявить дружелюбие, сердито воскликнул:

– Господи, это еще кто?!

– Это я, – ответила Лариса, обидевшись.

Сначала она подумала, что перед ней Мишаня – ресторатор. Но потом вспомнила, что тому двадцать пять, а этому, без сомнения, далеко за тридцать. В его арсенале были самовлюбленные глаза цвета дубовой коры, широкий нос и основательный подбородок. А волосы такие короткие, словно это и не волосы вовсе, а трехдневная щетина.

– Кто вас сюда пустил? – спросил этот тип угрожающим тоном, надвинувшись на нее, как большой корабль на маленькую лодочку.

– А вас? – храбро ответила она и, нащупав позади себя ступеньку, поднялась на нее.

Незнакомец немедленно занял ее место, и они оказались лицом к лицу.

– Вы собирались забраться на чердак?

– Вам-то какое дело? – осмелела Лариса и поднялась еще на одну ступеньку.

Тип последовал за ней. Он был так близко, что она смогла определить марку его туалетной воды.

– Вы ведете себя подозрительно, – не сдавался незнакомец. – Говорите, откуда вы взялись?

– Какое вы имеете право меня допрашивать? – тихонько взвизгнула Лариса и, вместо того чтобы уступить агрессору третью по счету ступеньку, изо всех сил толкнула его кулаком в грудь. Тип еле-еле удержался на ногах, схватился за перила, и лицо его исказилось от ярости.

– Вы что, дура?! – закричал он и с размаху стукнул ее по пальцам.

У Ларисы на глаза навернулись слезы. Она вскрикнула и прижала руку к себе. Он ударил ее сильно, по-настоящему, и вся кисть мгновенно сделалась красной, как будто ее ошпарили.

– А если бы я покатился по ступенькам и спину сломал? – уже спокойнее спросил тип, не сводя глаз с ее руки, которую она со слезами на глазах пыталась убаюкать. – Или вообще шею себе свернул? Разве можно драться на лестнице?

– У-у-у!

– Да ладно вам! – В его голосе послышалось раскаяние, и он нахмурился.

В этот самый момент чердачная дверь распахнулась, и в проеме появилась статная фигура Жидкова.

– Что, черт побери, вам нужно от моей невесты?! – рявкнул он, сбегая по ступенькам и обхватывая Ларису сзади двумя руками, точно дитя любимого плюшевого мишку.

– Ваша невеста чуть не пустила меня в расход. Кстати, вы ее сейчас задушите.

Жидков разжал руки и протиснулся мимо Ларисы, чтобы оказаться с противником лицом к лицу. Впрочем, они не успели выяснить отношения, потому что из комнаты в конце коридора появилась Анжелика в потрясающем платье, которое больше подошло бы для прогулки по Елисейским Полям, чем для подмосковной дачи. Сложная прическа придавала ей поистине королевский вид.

– Что такое? – воскликнула она с беспокойством. – Антон, ну что с тобой делать? Ты опять задираешься! Ты никогда не ладил с мужчинами.

– Почему я должен с ними ладить? – буркнул Жидков и запальчиво воскликнул: – Этот тип напал на мою невесту!

По очереди они спустились с лестницы и встали друг напротив друга.

– Боже, я просто не успела вас познакомить, – Анжелика соединила и разъединила губы, проверяя, ровно ли легла помада. – Это Вадик Уманский, дизайнер. Знакомьтесь, Вадик, – мой двоюродный брат Антон Жидков. А это – его девушка Лариса.

– Невеста, – поправил «жених». – Моя невеста Лариса. Твой дизайнер к ней приставал.

– Не выдумывайте, – рассердился Уманский. – Я не пристаю к незнакомым женщинам.

– Зачем тебе дизайнер, Анжелика? – вкрадчиво спросил Жидков. – Что он будет декорировать? Кладовую или встроенные шкафы? У нас тут все с твоей помощью уже декорировано еще в позапрошлом году.

– Ты дремучий человек, Антон. Старый декор давно вышел из моды!

Жидков пристально посмотрел на Уманского и сквозь зубы сказал:

– А новый декор мне уже заранее не нравится.

– Это вы напрасно, – покачал головой тот. – Я готов принести свои извинения даме, и...

Лариса молча протиснулась мимо него и Анжелики в коридор и, держа руку перед грудью, отправилась в комнату с красным ковром.

– Извините! – крикнул ей в спину Уманский. – Я думал, вы забрались в дом...

Лариса стиснула зубы и на его «извините» даже не обернулась, ее «хвост» упрямо качнулся туда-сюда, когда она открыла дверь и захлопнула ее у себя за спиной.

– Анжелика, ты что, дура? – напустился на двоюродную сестру Жидков, ничуть не стесняясь присутствия постороннего. – У тебя отца убили, а ты затеяла декорировать дом. Ты хоть представляешь себе, как это выглядит со стороны?!

– Я наняла Вадика еще до папиной смерти, – обиженно возразила та.

– Можно было разорвать контракт.

– Ты что?! Я уже оплатила новые двери, панели и карнизы. И крыльцо надо менять. С ума сошел – разорвать контракт? Ты, что ли, заплатишь неустойку?

– У тебя все разговоры сводятся к тому, кто будет платить, – уколол ее Жидков и повернулся к Уманскому: – Ну, так что вы не поделили с моей невестой?

– Она вознамерилась спихнуть меня с лестницы, – ответил тот сердито. – И я ее стукнул по руке. Непроизвольно. Сто раз извинился. А вы тут прямо целую драму устроили.

– На вашем месте я бы на время приостановил украшательство, – хмуро заметил Жидков.

– Да я ж никому не мешаю. Мы еще будем выбирать образцы...

– Послушай, Антон! – перескочила на другую тему Анжелика. – Ты уже был на чердаке, правда ведь?

– Ну, был.

– И что?

– Что?

– Что ты там обнаружил?

– Ничего сногсшибательного. Старые книги, неизвестно кем съеденную горжетку, новогоднюю гирлянду и дырявую шаль. Ну и вот, тут у меня журнал и бант. Те самые.

– Бант?

– Ты что, не слышала про бант?

Уманский не уходил, но и не особенно прислушивался. Его больше интересовало состояние потолка и пола. Он то вставал на цыпочки, чтобы быть повыше, то приседал, чтобы рассмотреть деревянные доски под ногами.

– А что я должна была слышать?

– Альберт сказал, что рядом с телом твоего папы лежали бант, журнал и записка. Записку он унес, а бант и журнал так там и остались. Может быть, это твой старый бант, а? Взгляни. Не припоминаешь? Вот он, такой красный и не больно красивый.

• Предыдущая
• 24/54
• Следующая