Элемент движения - Сергачева Юлия - Страница 68

Костер сыто перескакивал с одной недоеденной головни, на другую. Пахнущий дымом жар расходился вокруг, заставляя дрожать воздух. Протянутые к огню пальцы девушки светились алым, как и щеки. Она явно не мерзла.

— Я там видел пару веток… — пробормотал Брюс, с облегчением поднимаясь с места.

А может, и к лучшему погрузиться в ночь, как в прохладную, свежую воду. Чтобы остудить разгоряченный лоб. Проветрить гудящую голову…

«Что это с нами было?» — Брюс с силой переломил очередную подобранную ветку, наслаждаясь усилием и резким звуком. С гребня меловой обкусанной стены слева с хлопаньем сорвалось нечто крылатое, завихлявшееся в ночном небе, словно дырявое полотенце.

Стало темнее. Позади послышалось шуршание песка.

Брюс обернулся и отшатнулся, уронив подобранный хворост. Другой огрызок стены — серый, изъязвленный — невозмутимо высился там, где Брюс только что прошел. Подмигивающий огонек костра исчез. Цепочка мятых следов ныряла под стену.

Знаете что… А пожалуй, не так уж и нужен этот хворост! Запаса на всю ночь хватит…

Обогнув присмиревшую стену, Брюс бросился обратно чуть ли не бегом:

— Дьенк! Ты прав, место странное… — Брюс осекся.

У костра не было никого. Переждав приступ паники, Брюс обнаружил, что Элия стоит поодаль, за очерченным огнем кругом, и, обхватив плечи руками, смотрит во тьму. Сначала Брюс решил, что она любуется ложными огоньками, но потом разобрал тихий голос:

— …не знаю, как это объяснить и что на нас нашло. Я сама ничего не понимаю… Если ты слышишь меня, то… — Она помолчала и добавила еле различимо: — Прости.

А может, просто показалось.

Зыбкая круглоухая тень, что едва проступала во мраке, шевельнулась совсем не там, куда был направлен взгляд Элии. Дьенк отделился от пористой колонны, мельком глянул на Брюса и исчез.

Теплая кисть касалась скулы Брюса. Элия дышала ровно и легко, угнездившись под его боком и откинув руку. Брюс видел, как дрогнули ее ресницы. Девушка пошевелилась, просыпаясь. Обернула доверчивое, мятое со сна лицо.

— Э-э… — сказал Брюс, попытавшись ненароком отодвинуться. — Доброе утро.

— Д-доброе… — Элия запнулась, попытавшись так же незаметно вытащить из-под Брюса примятый край своей одежды.

Спать они легли поодаль друг от друга. Отчего же проснулись рядом, практически обнимая друг друга?

Опять удивленно встрепенулись, неуверенно пряча взгляды. Поднялись на ноги, позевывая и поеживаясь от утреннего холодка. И разом ахнули…

Всюду, куда ни падал взгляд, раскинулся безумный город. Кошмар архитектора. Нагромождения строений, одно другого причудливее. Косые стены, спотыкающиеся о выступы. Наползающие друг на друга этажи. Виадуки, заплетенные в мертвые узлы. Слепые арки, скомканные как попало ступени… Город разрастался сам по себе, как коралловый риф.

— А что, — пытаясь взломать неловкое молчание, проговорил Брюс. — По-своему оригинально. А главное, не двигается. — Брюс осторожно пнул обросший керамической чешуей фундамент башни.

Башня, что тянулась ввысь возле них, пьяно кренила приплюснутую верхушку. Окна в ней были проделаны невпопад, а очертания их неровно оплыли. Сразу за башней уходил в никуда, постепенно истончаясь, ажурный мостик. Если присмотреться к его ажуру, начинала болеть голова.

Элия Брюса не слышала.

— Я ничего не узнаю, — отчаянным голосом созналась она. В руках ее дрожал рисунок, наложенный поверх карты. — Здесь все не так.

— Здесь воевали. И долго пытались выжить уцелевшие земляные маги. Они изменили все до неузнаваемости. А твоя карта с еще дремучих времен.

— Что же делать?

— Пройдем через город, а там разберемся. На равнине далеко видно. Железная башня высокая… — Брюс вспомнил длинный шип, вонзившийся в край горизонта на Огненных землях.

Элия обернулась. Брюсу снова захотелось прикоснуться к ней. Обнять, ободрить. Она казалась такой расстроенной. И явно потянулась ему навстречу.

— Через город будет трудно пройти, — раздраженно вмешался Дьенк. — Он не выпускает живых. Вы потеряете направление, как только войдете туда. Да, еще там наверняка полно посаженных воздушными магами сторожей… Эй! Очнитесь!

— Дьенк считает, что мы не пройдем через город, — вкратце изложил Брюс, неотрывно глядя на Элию.

— Что же делать? — повторила Элия, тоже не спуская с Брюса глаз.

Рисунок выпал из ее пальцев, спланировал на песок. Они одновременно наклонились, замерли, продлевая миг касания.

— Бежать! — буркнул сердито Дьенк. — Хватит таращиться друг на друга. Вы забыли, что здесь опасно? Если будете стоять, то земля иссушит вас и превратит в пыль. А в городе это произойдет еще быстрее… Брюс, ты хотя бы слышишь меня?!

— Опять бежим, — рассеянно перевел Брюс вслух все вышесказанное.

Элия улыбалась отрешенно. Выпустить девушку из рук казалось настолько болезненным, что сейчас Брюс предпочел бы окаменеть прямо здесь, не размыкая объятий.

Гиппогриф, и без того беспокойный, сердито заклекотал, увидев в небесах нечто не приглянувшееся ему. Или, наоборот, приглянувшееся. С силой хлопнул крыльями, подняв тучу пыли, неловко прыгнул пару раз, сшибая камни, и рванул ввысь.

Пыль заставила кашлять и тереть заслезившиеся глаза.

— Отвлеклись? — сварливо осведомился Дьенк. — Идем уже?

— Что ты там говорил про бег? — спохватился Брюс.

— Городу нужны жители. Он постарается запутать вас. Смотрите только на меня. Я для него не существую, он меня не обманет.

Идти было трудно, несмотря на то, что мостовая под ногами лежала гладкая, без единой трещинки. Совершенно одинаковые камни прилегали другу к другу плотно, как чешуя змеи. И, как чешуя, выглядели не рукотворными, а естественными.

— Я муха на медовой дорожке. — Элия смахнула испарину со лба. Солнце и впрямь будто удвоило усилия, промывая пространство между постройками сухим жаром. — Ноги прилипают.

— Не дай ей остановится, — Дьенк вился вокруг, надоедливый, как овод. — Чем больше времени вы проведете в городе, тем меньше шансов выбраться. Нужно бежать.

— Когда же это кончится… — простонал Брюс.

Сухой горячий ветер шершаво обжег скулу, в надрывном стоне послышалось злорадство. Брюс судорожно всхлипнул, пытаясь насытиться воздухом, мгновенно ставшим безжизненным, лишенным кислорода.

Закашлялась надсадно Элия.

— Проклятье! Сторож! — Дьенк в ужасе прянул прочь.

Тугое тело вихря задело Брюса, упруго оттолкнув. Брюс ударился о стену; посыпалась каменная крошка. Поднятая пыль ввинчивалась в воздух, выдавая очертания воздушного стража. Тощая воронка гибко плясала на камнях, упираясь вращающейся макушкой в блеклое небо.

— Там еще один!

Воронка развернулась, припадая к мостовой. Ветряная змея заскользила поземкой, сбивая с ног. Крошечные электрические искорки заскакали по окоему стен. Растрепанная коса Элии ощетинилась вставшими дыбом волосками.

…Дышалось тяжело. Бежать, когда ноги заплетает пыльным вихрем, — еще тяжелее. Все время натыкаться на глухие тупики — тяжело втройне.

Говорят, земные маги умели ходить сквозь стены. В силах современников разве что с размаху налетать на них и, чертыхаясь, отплевываться…

— Не останавливайтесь! — нудил над макушкой Дьенк.

Он, словно нарочно, не давал ни малейшего шанса приблизиться к друг другу, подгонял, подстегивал, понукал.

— Быстрее! Быстрее!

Солнце палило, как обезумевшее. Светлые стены сияли ослепительно, выжигая глаза. Город и впрямь будто старался сомкнуть каменные ладони, не выпустить растерявшихся людей. Тысячи окон смотрели внимательно и жадно.

Возле ступеней, ведущих в никуда, скрючился выбеленный солнцем человеческий костяк. Ребра, пальцы на руках и ногах почти совсем истончились, растаяв, как леденцы. Череп, позвоночник и остальные прочные кости еще держались, но надолго ли? Город даже плоть превращал в пыль…

— Скорее! — рявкнул Дьенк в самое ухо, будто забыв о своем вечно робком тоне и подгоняя их — точнее Брюса — не хуже заправского работорговца.