Свободные Миры (СИ) - Сахаров Василий Иванович - Страница 52

• Предыдущая
• 52/73
• Следующая

— Пусть войдет, и распорядись насчет обеда на двоих.

— Есть, — Паша отключился.

Через полчаса, когда мы, сидя в кабинете, после сытного обеда разговаривали обо всем, и ни о чем, одновременно, Ермаков спросил:

— Так в чем дело, Тимофей. Зачем вызывал?

Я усмехнулся:

— Прямой ты человек, Виктор. Хотел тебя к теме аккуратно подвести, не спешно, ты ведь мне друг, а не подчиненный, а ты сразу, в лоб.

— Да, я прямой, — фыркнул Ермаков. — А чего тянуть, сам знаешь, с нашей стороны, тебе точно отказа не будет.

— Хорошо, если так, — голос мой утратил веселость, и Ермаков, это почувствовал сразу. — Дело к вам есть.

— Говори.

— Лабинский район, Краснодарского края, есть кто-то у вас в тех местах?

— Да, районного атамана от Кавказской Казачьей Линии знаю, общались пару раз на сходах, правильный казак и отряды "волчьих голов", как в былые времена, воссоздает по новой.

— Отлично. Тогда собирай своих бойцов, готовь их по полной, и вскоре на ридну Кубань отправитесь. Будете готовить почву под наш приход.

— Конкретней, к чему хлопцев готовить?

— Врата, через которые мы домой вернемся, те которые из мира Квара на Землю идут. Эльфы ведь до сих пор не объявили, где они находятся, так же как и те, что находятся на Тибете. Согласись, Тибет и предгорья Кавказа, понятия слишком растяжимые. Пока, на Земле нет Одаренных, способных почуять Врата перехода между мирами, а мы, это знаем точно. Земля, которая будет под Вратами, должна принадлежать нам официально, чтобы комар носа не подточил. И кроме этого, поддержка местного населения будет совсем не лишней.

— Понимаю.

— А раз понимаешь, то твои люди, которые в отряде не числятся, а всеми считаются вольными поселенцами, по крайней мере, по бумагам, будут свободно перемещаться по Земле. Сейчас, пока никто не хватился за те земли, а эльфам не до них, подгребете все под себя, соорганизуете местных казаков, да и других активных людей, и будете ждать нас.

— Когда нам отбывать?

— Разведку вышли сразу, пусть оглядятся, а основные силы, в течении ближайшего месяца-двух выдвигай. Да, не вздумайте оружие с собой тянуть, на месте все получите.

— Поддержка будет?

— Конечно, через немцев будем деньги перекидывать. Ты ведь Крювеля знаешь?

— Познакомились, когда сюда переселялись.

— Он будет за все это отвечать. Кроме того, от УВКР и УВР, неподалеку всегда будут бойцы. Если где-то надо будет кого-то запугать или просто пристрелить, скидывай на них. Твои казаки должны быть чисты и ни в чем не замараны. Официальная версия — вы служили наемниками-инструкторами у романского князя, не сошлись с ним по деньгам и, рассорившись со мной, вернулись поднимать Родину с колен. В общем, легенду, планы и прочее, тебе потом доведут, а сейчас, мне требуются твое принципиальное согласие.

— Согласен, конечно, — ответил Виктор.

— Договорились. Еще вопросы есть?

— Вопросов-то много, — пожал он плечами. — Но твои чекисты все доведут, я так думаю. Хотя, хотелось бы знать, где находятся Врата точно, чтобы разведка, которую я пошлю уже сегодня, знала, где смотреть.

— Вопрос нормальный, — достал из стола атлас с картами, раскрыл на закладке и положил перед ним. — Станица Отважная, на границе с Карачаево-Черкесией, население тысяча человек, а то и тех нет, мигрирует народ. Две школы, десяток магазинов, в общем-то, ничего особенного. Самый обычный населенный пункт.

Ермаков внимательно посмотрел в карту, подумал и, наконец, ответил:

— Места знакомые, на охоте там бывал, но отметка не в самой станице.

— Да, за ней, в сторону станицы Бесстрашной, там и будут Врата. Это городище древнее, именно в этом месте, они и есть.

— Русколань? — спросил он.

— Да, она самая, а точнее, крепость привратная.

Виктор протянул мне ладонь.

— Ну, тогда пойду я?

Я пожал его руку.

— Удачи тебе, атаман. Будь осторожен.

Возвращаться не хотелось, очень не хотелось, но кто-то упрямо дергал Ваську Давыдова за плечо, и как заведенный, повторял одно и тоже:

— Дава, очнись. Дава, очнись.

Наверное, только от того, чтобы больше не слышать эти слова, пересилив себя, Васька открыл глаза и в тусклом свете лампочки, запитанной от мощного аккумулятора, увидел над собой голову Червонца.

— Вот, очнулся, — отодвигаясь от него, удовлетворенно заметил Червонец. — Воды хочешь?

После этих слов, Дава ощутил, что воды, он хочет просто нестерпимо, и ответил:

— Да, хочу.

Червонец поднес к его пересохшим губам флягу, а Дава, сделав несколько судорожных глотков, спросил:

— Что со мной было?

— Ты, Дава, шел впереди всех по подземной галерее, и в одиночку, вступил в бой с горрилоидом. Он на тебя прыгнул, а ты в него весь рожок выпустил. Обезьян на тебя всем своим весом упал, и ты, вырубился.

Васька приподнялся на локте, пусто, никого нет, и только где-то в одной из дальних комнат, слышно шевеление и топот ног.

— А где все?

— Твой трофей пристраивают, — ответил Червонец и, видя, что Дава ничего не понял, пояснил: — Ты горрилоида только подранил, а Ромыч с Толстым решили его в клетку запереть, и посмотреть вблизи, что за зверь такой.

Дава пролежал несколько часов, и все это время, кто-то из солдат куда-то бежал и что-то делал, а все вместе, бойцы собрались только к вечеру. По крайней мере, по стареньким наручным часам, бывшим у Червонца, как раз наступил вечер. Усевшись прямо на пол все в круг, на раскинутые под ноги спальники и плащ-палатки, приступили к ужину, после которого, Ромыч молча достал из рюкзака стопку пластиковых стаканчиков и бутылку настоящей водки. Все так же, ни слова, ни говоря, разлил всю бутылку по стаканчикам, и произнес:

— Помянем парней, мужики. Хорошие ребята все были: Сокол, Черный, Тошка, Свирид, Молодой, Никифор, Студент, Кот, Азер, Абдулла. Запомним их такими же, какими и знали, — сказав это, он одним махом проглотил водку и занюхал алкоголь пайковым консервированным хлебом.

Остальные, выжившие в битве за никому из них ненужный боевой сектор солдаты Таманской гвардейской мотострелковой дивизии, последовали его примеру. Кто-то закашлялся и, нарушая тишину подземного бункера, Дава спросил:

— Ромыч, а зачем нам горрилоид?

Тот только горько усмехнулся и ответил:

— Нам тут сидеть долго, а мы его как ученого медведя, плясать научим, и будет он нас развлекать.

— А если серьезно?

— Завтра увидишь, если на ноги встанешь.

Ночью, уже под самое утро, Даве в первый раз в жизни приснился кошмар. Что якобы горрилоид, открыв клетку и убив часового, подбирается к нему с огромным тесаком в руке и говорит ему противным голосом директора школы: "Конец тебе Давыдов, вот теперь ты за все ответишь, не надо было тебе геометрию прогуливать". С криком, проснувшись, он увидел все ту же большую комнату и сидящего в углу Цыгана, с автоматом в руке.

— Что, сон плохой приснился? — спросил он.

— Да, чепуха какая-то, — ответил Васька, и снова провалился в беспокойный сон.

В следующий раз он проснулся оттого, что Червонец поставил перед ним котелок с теплым гороховым пюре смешанным с тушенкой. С аппетитом, перекусив, Дава оглянулся на Ромыча, и тот, заметив его взгляд, спросил:

— Как ты, на ногах стоишь?

Васька приподнялся и встал, голова немного кружилась, но передвигаться он мог.

— Кажись, да. Ничего обезьяна не сломала. Только иногда в глазах двоится.

— Это хорошо, нас и так, только четырнадцать человек осталось, каждый ствол на счету, — подвел итог Ромыч и, поставив свой котелок в общую стопку, сказал:

— Толстый, Дава, вы со мной, а остальным чистить оружие и провести инвентаризацию всего, что имеем. Фиг его знает, сколько нам тут сидеть.

Втроем они прошли по коридору и остановились перед полуутопленной в бетон комнаткой, которая закрывалась поверху мощными решетками — это и была клетка, в которой сидел мутант. Ромыч включил фонарь и посветил в дальний угол комнаты, в котором, сжавшись в большой шерстяной мешок, вздрагивал всем телом плененный горрилоид. Он обернулся на яркий свет фонаря, и одной ладонью прикрыл глаза. Горилл Васька видел и раньше, в зоопарке, да и в телепередачах, так что мог сравнить, чем этот горрилоид-мутант, отличается от земных особей. Этот обезьян был выше ростом, явно за два метра, не такая густая шерсть по телу, более стройный, опять же прямоходящий, в то время, когда обычные гориллы в основном передвигаются на четвереньках. А самое главное, так это неестественные на тупой и бессмысленной морде обезьяны, глядящие на солдат из-под выступающих вперед надбровий, умнейшие человеческие глаза.

• Предыдущая
• 52/73
• Следующая