Конрад, или ребёнок из консервной банки - Нёстлингер Кристине - Страница 22

• Предыдущая
• 22/23
• Следующая

— А мне что делать? — спросил господин Эгон. — Может позвать Берти? Она, по-моему, смелее меня.

Кити похвалила аптекаря за эту мысль. Господин Эгон взял листок бумаги и написал на нем: «Берточка, нависла страшная опасность! Немедленно приходи!».

Он сложил листок вчетверо. Перед аптекой дворничиха подметала тротуар.

— Госпожа Шнурпфайль! — позвал господин Эгон из дверей аптеки. — Вы не были бы так любезны отнести это письмо госпоже Бартолотти?

Госпожа Шнурпфайль согласилась и взяла письмо.

— Только не отдавайте его человеку в голубом, если он подойдет к вам, — попросил господин Эгон.

— Можете на меня положиться, — сказала дворничиха и вперевалку двинулась к дому, где жила госпожа Бартолотти.

Господин Эгон и Кити смотрели ей вслед. Дворничиха проходила мимо трамвайной остановки и женщины в голубом.

— Она отберет у неё письмо! — испугался господин Эгон.

Женщина в голубом и правда схватила дворничиху за руку. Но госпожа Шнурпфайль треснула её метлой по голове, да еще и заорала:

— Караул, спасите!

Женщина в голубом бросилась наутёк.

— Записка осталась у дворничихи, — удовлетворенно сказала Кити и направилась через три комнаты к винтовой лестнице.

Конрад в этот момент стоял под душем в ванной комнате. Он обрадовался, что Кити пришла так рано.

С тех пор как он под руководством Кити начал переучиваться, ему расхотелось сидеть над томами энциклопедии.

— Конрад, они узнали, где ты, — сказала Кити. — У тебя есть еще последний шанс!

— Ну, так за работу! — крикнул Конрад. Он горел желанием переучиваться.

В половине девятого Берти Бартолотти пришла в аптеку. Сегодня у неё было еще больше косметики на лице, к тому же она оделась в штаны сиреневого цвета и в желтую кофту. Пока господин Эгон отпускал за прилавком лекарства, она делала вид, что вытирает пыль. Она обмахивала изнутри окно и следила за людьми в голубом. Того, что стоял у телефонной будки, она узнала. Это был человек с тонким голосом. А у цветочного магазина караулил человек со средним голосом. А на углу читал газету человек с толстым голосом. Всего госпожа Бартолотти насчитала вблизи аптеки семь особ в голубом.

В девять часов женщина в голубом, которая стояла на трамвайной остановке, перешла улицу и зашла в аптеку.

— Что вы хотели? — спросил господин Эгон дрожащим голосом.

Женщина подала ему рецепт на лекарства, которых у господина Эгона не было в запасе, потому что их очень редко спрашивали.

— Но я могу их заказать, — сказал он.

— Так закажите, пожалуйста, — сказала женщина в голубом и изумленно подняла глаза к потолку, потому что все люстры в аптеке ходили ходуном.

Господин Эгон позвонил в аптечный пункт срочного обслуживания. Там пообещали прислать лекарства через два часа.

— Когда вы придете через два часа, лекарства будут уже готовы, — сказал господин Эгон.

Но женщина в голубом не захотела уходить из аптеки. Она заявила, что лучше подождет здесь, и села на лавочку, удивленно поглядывая то на люстру, то на пузырьки, которые тоже начали раскачиваться и звенеть.

В четверть десятого в аптеку зашел человек в голубом, тоже подал рецепт на редкие лекарства и тоже захотел подождать. Он сел на лавку рядом с женщиной в голубом и удивленно уставился на мокрое пятно на потолке, которое все росло и темнело. (Над аптекой была спальня господина Эгона, и Конрад учился там поливать водой ковер).

В десять часов пришла дворничиха, страшно взволнованная.

— Господин Эгон, вы только представьте себе: в подъезде стоят два человека в голубом, во дворе возле контейнера с мусором тоже двое, тоже в голубом, и я никак не могу прогнать их оттуда! — сказала она.

— Нас окружили! — прошептала госпожа Бартолотти.

Люстры под потолком так раскачивались и дрожали, а пузырьки на полках так звенели, что дворничиха спросила:

— У нас снова землетрясение?

— Нет, нет, — ответил господин Эгон. — Там у меня наверху работает столяр.

Дворничиха успокоилась и пошла дальше ругаться с людьми в голубом.

В половине одиннадцатого в аптеку зашел человек в голубом плаще, в очках в серебряной оправе и серебристым портфелем в руке. За ним появился человек в голубом комбинезоне, а потом какая-то супружеская чета в сером. У жены был маленький острый носик, а у мужа большая лысина.

Жена с мужем сели на лавку. Человек в очках сказал им:

— Скоро вы сможете обнять своего сына.

— Да и пора уже, — ответил лысый.

— Вы это обещаете не первую неделю, — сказала его жена.

Кроме четырех людей в голубом и семьи, в аптеке было еще два обыкновенных покупателя. И тогда человек в комбинезоне открыл дверь и громко сказал:

— Появилась угроза эпидемии, покиньте аптеку!

У покупателей от испуга вытянулись лица.

— Выходите уже! — крикнул человек в очках и показал покупателям на дверь.

— Это всё вранье, никакой эпидемии нет! — воскликнул господин Эгон.

— Никуда не уходите! — обратилась и госпожа Бартолотти к покупателям.

Но человек в комбинезоне вытолкал их на улицу. Потом закрыл дверь и перевернул табличку на стекле. Теперь с улиц на ней была надпись «ЗАКРЫТО».

— Получу я, наконец, своего вежливого, воспитанного мальчика или нет? — спросила остроносая женщина.

— Сейчас, любезная госпожа! — заверил её человек в очках и крикнул господину Эгону: — А ну отдавайте мальчика! Он принадлежит мне, вы не имеете никакого права на него! — Затем обернулся к госпоже Бартолотти и выкрикнул: — А вы тем более, чучело! — И он вместе с человеком в комбинезоне направился к задней двери.

— Только через мой труп! — воскликнул господин Эгон, но его дрожащий голос прозвучал тихо и жалостливо.

— Не пускай его! — крикнула госпожа Бартолотти. — Врежь ему по носу!

— А мне не надо туда идти, я и так его заберу, — улыбнулся человек в очках. — Мои фабричные дети слушаются меня с одного слова. — Он сложил ладони в трубочку и позвал: — Конрад!

Человек в очках еще трижды кричал: «Конрад!», а потом: «Конрад, немедленно иди сюда!» Но Конрад не появился. Люстры продолжали раскачиваться, пузырьки на полках продолжали звенеть, а мокрое пятно расплылось уже на пол потолка.

— Почему же он не идет? — спросил лысый. — Мы заказывали послушного!

— А он, чтобы вы знали, и слышит, и не слышит, — отозвалась госпожа Бартолотти. — Дети всегда так, бывает, охрипнешь, обращаясь к ним, а они не слышат.

Остроносая вскочила с лавки и заверещала:

— Но ребенок, которого мы заказывали, слышит всё с первого слова!

— Конечно, конечно, — успокоил её человек в очках. — Может, кто-то не даёт ему спуститься. Наверно, эта девочка его держит. — Он ткнул пальцем в человека в комбинезоне. Вы охраняете выход. А мы сейчас до них доберемся!

И хотя господин Эгон мужественно преградил им дорогу, а госпожа Бартолотти так же мужественно вцепилась в волосы женщины в голубом, человек в очках, остальные люди в голубом и семья в сером пробились и пробежали все три задние комнаты. Когда они остановились у винтовой лестницы, то услышали голос Конрада:

— Иду уже, болваны!

И мальчик на животе ногами вперед съехал вниз по перилам. А так как остроносая стояла именно там, где начинались перила, то он, к сожалению, попал ей ногами в живот. Встав на пол, Конрад сказал:

— Пардон, бабка, к сожалению, я толкнул тебя нарочно! — Потом оглянулся вокруг и спросил: — А какой это остолоп звал меня, аж надрывался?

Остроносая, держась за живот, заверещала:

— Господин директор, и вы меня хотите убедить, что этого мальчика я заказывала?

Директор поправил очки и уставился на Конрада.

— Дядька, а какую я хорошую песню знаю! — закричал тот и запел: «Спи, моё дитятко, носорог — твой папа, верблюдица — мать…»

— Свет такого не видел! — закричал лысый. — И это называется воспитанный ребенок? Вы фирма жуликов, обманщиков!

• Предыдущая
• 22/23
• Следующая