За все ответит Барон - Кризи Джон - Страница 26

• Предыдущая
• 26/30
• Следующая

Надвинув шляпы на самые глаза и подняв воротники плащей, Читтеринг и Джон прошли мимо ворот "Гималайских кедров". На нижнем этаже сквозь плотно задернутые шторы мерцал слабый свет, одно из окон третьего этажа было ярко освещено.

– Патриция? – шепнул журналист, указывая на это окно.

– Отвечу вам минут через пятнадцать, дорогой мой, – тихо отозвался Джон.

Читтеринг смерил его насмешливым взглядом.

– А вы оптимист! Как, по-вашему, мы сможем проникнуть в такую крепость? Надеюсь, вы не будете пытаться перелезть через стену?

Огромный сад, который можно было назвать скорее парком, и в самом деле окружала весьма впечатляющая стена. Однако метрах в шестидесяти от главного входа мужчины обнаружили деревянную дверцу, и Джон с облегчением улыбнулся.

– И вы называете это крепостью, Читти? Постойте на стреме – через три минуты мы будем на месте.

Он достал из кармана отмычку. Примитивный замок не оказал почти никакого сопротивления. Читтеринг, окаменев, наблюдал за этой сценой.

– Слушайте, у вас не найдется немного времени как-нибудь на днях? Мне бы очень пригодилась пара уроков... вечно забываю ключи! И эта ваша штуковина избавила бы меня от необходимости всякий раз звать слесаря!

– Парой уроков тут не обойтись... я не сразу научился пользоваться этой, как вы говорите, "штуковиной", – проворчал Мэннеринг, не уточняя, что в свое время несколько месяцев занимался с великолепными преподавателями: изготовителями сейфов, профессорами, механиками, слесарями, а главное – взломщиками.

Открыв дверь, мужчины проскользнули в сад, под прикрытие огромных деревьев, окружающих дом. Как и предупреждал Читтеринг, вилла представляла собой очень громоздкое, старомодное и довольно нелепое строение, украшенное башенками и несимметрично расположенными балконами. Следуя испытанной тактике, Джон решил обойти вокруг дома – может, удастся обнаружить дверь в подвал или на кухню – обычно они куда хуже защищены, чем парадные. Очень скоро Читтеринг услышал радостное восклицание приятеля.

– Подумать только, что на свете есть люди, способные ругать архитектуру девятисотых годов, Читти! Поглядите-ка, что за прелесть!

"Прелестью" была деревянная лесенка, ведущая от самой земли к дверце на чердаке. Строго говоря, вход на лесенку охраняла еще одна дверь, запертая на большой висячий замок. Увы, защита – чисто теоретическая! Мэннерингу потребовалось ровно четыре минуты, чтобы справиться и с этим замком. Мужчины друг за другом начали бесшумно подниматься по деревянным ступенькам... второй этаж... третий... а вот и деревянная дверца... Внезапно Джон замер и, протянув руку, остановил шедшего за ним журналиста. Как раз под ними, но намного левее, находилось единственное ярко освещенное окно дома, к тому же открытое. К окну подошла женщина. Увидев ослепительно-золотые волосы, Джон безошибочно узнал Клару Гаррис...

Молодая женщина лениво потянулась, выглянула в окутанный вечерним сумраком сад и прикрыла окно, так и не заметив двух мужчин, прижавшихся к стене почти у нее над головой... Клара задернула тяжелые шторы, и теперь из окна струился лишь тонкий золотистый лучик.

Читтеринг и Джон перевели дух и продолжили восхождение...

Через десять минут, преспокойно миновав пыльный чердак, спустившись по внутренней лестнице на третий этаж и взломав по дороге еще пару замков, оба сидели на краю ванны, такой же старой, как и сама вилла, и прислушивались к женским голосам, доносившимся из соседней комнаты. Сначала речь шла о слишком большой пижаме, потом о холодной курятине и наконец о лаке для ногтей.

– У вас и в самом деле нет другого? – спрашивал высокий голосок Патриции Сванмор. – Этот совсем не сочетается с моей курткой!

– Так или этак, а вы очень не скоро наденете свою куртку, – возражало тягучее контральто Клары Гаррис.

– Значит, вы еще долго собираетесь держать меня здесь? – жалобно спросила Патриция.

– Ну и что? По-моему, мы с вами прекрасно обращаемся. Разве не так?

– Да, неплохо... Ваш Бад, несмотря на его кошмарную бороду, очень мил... А кто он, кстати, такой? Ваш хозяин или...

– Не суйте нос не в свои дела! – с неожиданной злобой оборвала ее Клара, но тут же почти спокойно добавила: – Не знаю, мил он или нет, но, я, кажется, его ненавижу!

– Ах, как интересно! – самым светским тоном воскликнула Патриция и тем же ровным, почти отрешенным голосом без всякого перехода спросила: – Скажите, Клара, это Бад шантажировал моего отца?

Послышалось удивленное восклицание, и снова зажурчало контральто мисс Гаррис:

– Откуда вы знаете?

– О, так... интуиция... Мне хотелось бы знать, что предосудительного мог сделать мой отец! Вы-то, наверное, в курсе!

– На вашем месте я бы не стала задавать слишком много вопросов, – сухо заметила Клара. – Ответы вряд ли бы вам очень понравились! Все это крайне неприятно для вас...

– А для моего отца?

– О, вашему отцу теперь уже ничто не грозит! – небрежно бросила Клара. – Что ж, схожу, пожалуй, за другим лаком, раз этот вам не по вкусу... Придется спускаться на целых два этажа!

– А потом подниматься! Но, знаете, это очень полезно для фигуры... – проговорила Патриция. – Надеюсь, другой лак не такой яркий?

– Уж какой есть! – сердито отрезала Клара.

Мужчины услышали, как в замке повернулся ключ. Подбежав к двери ванной, Джон убедился, что Клара Гаррис в ярко-лиловом платье лениво спускается по лестнице. Как только безупречно причесанная белокурая головка скрылась из вида, Мэннеринг вернулся к журналисту.

– Живо! Набросайте на листке бумаги несколько слов и суньте записку под дверь, чтобы Патриция не перепугалась и не завопила, услышав, как я вожусь тут с замком!

Читтеринг без разговоров написал записку, а Джон принялся сражаться с замком, отделявшим ванную от комнаты, где томилась Патриция.

При виде обоих мужчин мисс Сванмор не выразила ни удивления, ни смущения.

– Вы вдвоем? А я думала, вы придете один, Джон, – только и шепнула она.

– Вы готовы? – спросил Мэннеринг. – Она вот-вот вернется!

– Вернуться-то вернется, но эта лентяйка ползает так медленно, что, пожалуй, у нас вполне хватит времени, – улыбнулась Патриция.

Она быстро обулась и достала из шкафа куртку и сумочку.

– Все! Я в вашем распоряжении. Там веревочная лестница?

– Нет, никакой романтики – обычная деревянная. Право же, тут почти никакой нашей заслуги.

Читтеринг замер, погрузившись в глубокую задумчивость.

– Джон... а что, если мы прихватим с собой Клару? – неожиданно спросил он.

– Клару?

Джон нерешительно посмотрел на улыбающегося репортера, очень гордого осенившей его мыслью, и тихонько заметил:

– Слишком рискованно, Читти... стоить ей закричать...

– Не беспокойтесь – даже не пикнет! – решительно заявила Патриция. – Идите-ка оба сюда!

И девушка слегка раздвинула тяжелые бархатные портьеры, закрывающие окно.

Послушно сидящая в "роллсе" Лорна уже начала тревожиться. Вдруг молодая женщина увидела не три, как предполагалось, а четыре силуэта, причем появились они так неожиданно, словно вынырнули прямо из стены, окружавшей "Гималайские кедры".

Лорна сразу узнала короткие локоны Патриции и, заметив рядом сверкающие неестественным блеском белокурые волосы, все поняла.

– Добро пожаловать, мисс Гаррис! – приоткрыв дверцу, медовым голосом сказала она.

– Вперед, Клара! – куда менее вежливо бросил Мэннеринг.

Та мгновенно повиновалась голосу и револьверу, которым Джон энергично подталкивал ее в спину. Мужчины устроились на заднем сиденье по обе стороны пленницы, а Патриция скользнула вперед, рядом с Лорной.

– Ну что, едем? – спросила та.

– Э-э, не так быстро! – воскликнул журналист. – А как же моя машина?

– Я возьму ее, – отозвался Джон, – и потом подгоню, но сначала мне бы хотелось перекинуться парой слов с Бадом. Он один, Клара?

• Предыдущая
• 26/30
• Следующая